Рефлекторно ускорившись, тут же матюгнулся, сосредоточившись на управлении так и норовящей выйти изпод контроля инопланетной техники: компьютер скафандра, оценив якобы желаниекоманду носителя ускорить перемещение, включил режим «спринтер». Благополучно разминувшись с невысокой тумбой, всегонавсего полутора метров в высоту и до метра в диаметре и окончательно замедлившись в полуметре от красочно и многогранно вспыхивающей огоньками единой компьютерной стены зала, он еще раз задал вопрос, ответ на который не расслышал за своими кульбитами. Вместо Ершова раздался голос Вахрушева:

— Влево, влево давай — нас у люка уже нет!

Послушно свернув и обойдя несколько, то ли шкафов, то ли черт знает чего, он повторил вопрос, присовокупив, чем был занят последние несколько секунд.

Тот не стал, как обычно с добродушными издевками подначивать друга, а просто вывалил на его голову неприятное известие:

— Денис, пока ты ходил туда, — мотнул Андрей головой в направлении центра зала, — я вошел в сеть. Это был приемопередающий канал управления люками основного гергенаторного отсека, как он называется у галактеров и который питает всю общую систему корабля. По этому каналу идет вся информация по всем точкам проникновения сюда. Там я нашел информацию по последнему открытию вон того люка. Дада, это мы вошли через него, но мы вошли через пароль, будь он не ладен…

Пока Андрей быстро говорил, Денис еще быстрее сообразил, сопоставляя слова Ершова об «основном гергенаторном отсеке…», значит, есть вторичный. Ага, есть, но он пусть и имеет свой канал и который, все же, не чета этой магистрали управляется или имеет передаточную ветвь управления отсюда и она, в свою очередь, ведет черт знает куда. В общем, сплошная загадка, мм, загадка явно для него, но, повидимому, не для Андрея. Это хорошо, но не будем отступать от главного — они правильно вышли к главному как его? гергенаторному отсеку!

… и оттуда, с пульта управления всем на корабле или частью пришел ответ, что во время выполнения директивы «ZZ12», понашему, как я думаю, трактуется как «пассивное военное положение на объекте» применять пароль запрещено, иначе система защиты автоматически переходит в режим «средней тревоги». Там так сказано, — закончил Ершов, понимая глаза на Дениса.

— И? — уже зная ответ друга, протянул он.

— Повидимому, я перестраховался — сюда наверняка кто-то идет с проверкой, раз пришел вот такой вот электронный подзатыльник. И думаю, они не ограничатся им. Хм, наверняка здесь есть камеры слежения. Мы решили, что вот здесь со всех ракурсов нас не видно. Денис, я же не знал!

Не ответив, Денис, присев на корточки несколько секунд лихорадочно размышлял. И все рядом понимали, что вот сейчас, у них на глазах человеком, поведшим их в смертельный бой на врага, принимается самое важное решение для человечества…

Было одиннадцать утра. Солнце давно растопило первый утренний снежок, но Тимофеев не обращал на чернь земли, напряженно всматриваясь на карьер с удачного ракурса. Обнаруженный им еще в молодости громадный обросший мхом валун, невесть как оказавшийся здесь, являлся удобным пунктом наблюдения. Достигающий до шестидесяти метров высоту этот пост давала прекрасный обзор, возвышаясь над покровом леса, отсюда стелющимся внизу. За миллионы лет нанесенного слоя почвы было достаточно, чтобы он покрылся редким кустарником и вездесущими проросшими тонкими стволами сосен.

И сейчас скрываясь меж них, Юра в бесчисленный раз осматривал карьер. Перевел бинокль на противоположный край, быстро нашел и осмотрел точки, где засели и ждут его команды люди.

«Мм, хорошо замаскировались — даже не видно!» — мысленно похвалил он стрелков. Вроде бы все готово, но томящее чувство неопределенности заставляло его нервничать.

— что-то задерживаемся! — произнес вслух, но глянув на часы, удостоверился, что ничего еще не рано, еще минимум полчаса до расчетного времени.

Расслабился, засунул руку в карман, нащупал горсть кедровых орешков, забросил первую в рот, подумал и обернулся к связисту Патрушеву, протягивая к нему руку:

— Санька, на, погрызи, — но молодой парнишка не отреагировал в первый момент, а затем тихим звенящим от одновременно восторженного и с некоторой долей страха в голосе чувства произнес: — Получен приказ о немедленном начале операции «Возмездие»!

В горле сразу пересохло и он, сорокалетний мужчина почувствовал, как в груди что-то шевельнулось, какаято струнка издала высокий тревожный звон души. Вот всегда так ждешь, ждешь, готовишься к самому важному, но этот момент приходит неожиданно и все равно нужно какоето время на осознание. Да просто мы люди, которые боятся, верят и все равно идут вперед к поставленной цели. Потому что другого уже не дано. Так и сейчас быстро справившись с внутренним волнением, вытер вспотевший лоб и нисколько не смущаясь парнишки, шумно выдохнул:

— Ну, вот и началось, Александр!

Поправив гарнитуру ШИПа на голове, отвернулся и стал смотреть на карьер, начав отдавать приказы:

— Шмелев, Огарев, прием!..

…В прицеле появился БПР и Шмелев навел оптику громоздкого ЭТИ — увеличенная копия переносного энергетического импульсатора и соответственно с большим радиусом поражения — на полутактический разрушитель. Большим пальцем левой руки активировал насыщение разрядной батареи, которая не могла долгое время сдерживать заряд. Замигал в правом верхнем левом уголке дисплея процесс заряда.

Вдруг на последних цифрах процентного соотношения в ракурс вплыл малый транспортник. Брошенного взгляда поверх прицела было достаточно, чтобы определить намного меньшую дистанцию до более лакомой цели:

— Внимание, говорит «Орел один» — перенацеливаюсь на транспортник!

— Принял, «Орел один», «Орел два» — какова ваша цель? — тут же ответил наводчик, расположившийся чуть выше стрелка ЭТИМ и его напарника и контролировавший обе огневые точки.

Его задачей являлось в подобной ситуации быстро определится с целью для другого стрелка, чтобы они в общей сложности сумели произвести по одному выстрелу и успели скрыться с этих огневых точек, местоположение которых будет сразу обнаружено.

— Веду дальний БПР у нижней кромки с левой стороны карьерной шахты номер двенадцать! — пришел ответ Огарева.

— Принял. Ваша цель меняется. Новые координаты цели правее градусов на сорок и выше…, тут же начал перенацеливать Огарева наводчик. Через несколько секунд он вновь обратился к Шмелеву: — «Орел один» — можете открывать огонь!

— Понялпонял, — тихим полушепотом ответил тот, дожидаясь вторичного нарастания заряда после вынужденного сброса первого.

Вот прицельная планка сменила цвет с синего на красный, значит, энергия накоплена и на миг замерев, почемуто сильнее сжав ручки оружия плавно вдавил спуск. Мгновенно протянувшаяся молния коснулась борта всплывавшего у края низины транспортника и с легкостью преодолела незащищенный каким-либо полем или чемто другим, что явно было бы на боевых аппаратах вгрызлась во внутренние переборки.

Как бы споткнувшись о невидимую преграду, транспортник все же продолжил инерциональное движение в сторону и вверх, быстро замедляя ход и останавливаясь. В точке остановки и уже неустойчивой балансировки транспортника Шмелев успел заметить, как в месте пробоя повалил густой дым, перемеживающийся яркими всполохами замыканий, а затем момент бесконтрольного падения слился с вновь осветившимся красным дисплеем — он рефлекторно нажал повторную перезарядку и сейчас ЭТИМ снова была готова к выстрелу. Чем не преминул воспользоваться, правда, на уровне атавистических рефлексов. С какимто возбуждением от победы всадил второй, в общемто, уже ненужный заряд в транспортник. Это попадание воспламенило что-то горючее на борту валящейся в пропасть машины, ставя конечную точку в функциональности ее двигателей, но доглядеть, куда и как рухнет сбитая машина не было времени.

— «Орел один», уходите оттуда, уходите! — приказывал наводчик.