«кто-то вконец обезумел от безделья и решил развлечься? Я тоже сейчас развлекусь!» — подумал галактер, ощерившись острыми на концах, как иголки зубами и отжал несколько клавиш.

Через несколько секунд в динамике проревел запрос вышестоящей инстанции. Ответив подобным рыком, оператор с довольным садистским видом откинулся в кресле и прикрыл глаза — ссванг, еще четыре ди до окончания смены!

Затем мысли обратились к не происшествию, а так, казусу во всем процессе работы вверенного ему уровня. кто-то решил поиграть в войну? Развлечься от однообразного дежурства на окраине Галактики? А кто еще может находится там, кроме изнывающего от скуки галактера, решившего поиграть в войну? Ничего, сейчас вызванный патруль потребует от когото ответов. Может, у когото скрутят бляху с плеча? А, что? Мы на чужой, хоть и не представляющей угрозы от местного населения планете и не нужно вводить пароли допуска тогда, когда этого не нужно делать!

Ему и в голову не пришло включить камеру наблюдения в гергенаторном отсеке. Зачем? Чтобы увидеть галактераученого и понаблюдать процедуру проверки его патрулем? Не оченьто впечатляющая картина…

…Здесь архитектура отличалась от ранее виденного. Единое большое, может чуть меньше объединенной площади нескольких цехов комплекса, а это примерно сто пятьдесят на сто пятьдесят метров помещениезал представляло разделенную на шесть литых сегментов площадь. На них располагалось шесть громадных вытянутых в подобие эллипса излучателя? заканчивающихся чашеобразными горловинами. Высота излучателей достигала примерно середины высоты отсека. С потолка, строго напротив к каждому раструбу тянулись короткие стержни в орнаменте выпуклой окантовки вокруг них и не достигая какихто десятипятнадцати метров жерла раструба смазывались в беспрерывном слепящем энергетическом разряде, идущем снизувверх.

Это было видимое поступательное движение, и ладно бы на этом передача энергии заканчивалась и эти приемные потолочные стержни являлись только очередным передаточным звеном в общей цепи энергомагистрали. Так нет, от них к центру между генераторами и точно посередине по высоте залы явственно прослеживались диагонально сходящиеся спускающиеся потоки той же самой энергии к вытянутому кокону более узкого, но менее яркого, одновременно в несколько раз более стремительного пучка энергии.

Затем происходило самое интригующее, непонятное и завораживающее действо: каждый диагонально сходящийся энергетический поток, истончавшийся и полностью зрительно исчезавший в воздухе в десяти метрах от центра воображаемой сходящейся точки, питал висящий в воздухе, в этом воображаемом перекрестии яростный сгусток энергетики зеленоватобелого света, производящего неподдающееся осмыслению скоростное движениесхлопывание вовнутрь себя. Словно шар ежемгновенно, беспрерывно вбирал, сворачивал в некую точку эти самые потоки энергии. Только куда они исчезали, оставалось непонятным. Нет, энергия кудато транслировалась, телепортировалась что ли, но именно это новое физическое свойство энергии и было самым завораживающим действом в центре залы.

Оторвав взгляд от беснующегося вворачивающего самого в себя шара, Денис продолжил осмотр.

Вокруг каждого массивного излучательгенератора, как сразу же дал он им название располагались ромбовидные трубы как своеобразным частоколом охватывающие ИГ снаружи. Они тянулись, плавно изгибались в местах сочленений с энергетическими линиями, растворяясь. И в этом месте являли узкую локальную область света. Затем, в конце концов, уходили в потолок и пол, в месте контакта не просто касаясь и исчезая в технических отверстиях, а перетекая, именно перетекая в полтрубу и обратно.

Все, других значительных приборов рядом с ИГ не было. Поэтому взгляд непроизвольно перескочил на стены — все они были заполнены рядами бесчисленных приборов, вспыхивающих и затихающих сотнями, тысячами огней сигнализации работы одного из главных мест корабля. Сердца корабля.

Все эти световые переливы стен и энергомагистральных дополнительных линий вокруг ИГ являлись главным источником яркого светового неистовства наверху, но помимо насыщенного света шести передаточных иллюминаций и того самого непонятного сосредоточения яркого шара была и другая подсветка.

Тягучий, обволакивающий густозеленый оттенок по краям зала исходил из стыков потолка и давал насыщенность этой световой гаммы, которой хватало для работы специалистов в дальних углах зала, — подумал Горшенин. И этим истеканием энергетический центр корабля лишний раз подтверждал чуждость самого существования всего в округе. Необъяснимые физические законы, пока необъяснимые.

— Так, я осмотрюсь в боевом режиме. Гляну поближе, что там у генераторов, а ты, — поглядев на Ершова произнес Денис, — осмотрись вдоль стен.

Перейдя в режим «боевой» и уже помня о подрежиме «спринтер» пошел вперед. По мере приближения Денис непроизвольно втягивал плечи — слишком уж большими были генераторы, питающие энергией этот космический левиафан, слишком колоссальные силы контролировались силовыми полями и сдерживающими всевозможными щитами. Невидимые издали, но четко прослеживаемые по мере приближения сотни сплетений кабелей или их подобий вокруг первой линии ИГ труб усиливали ощущение внеземного происхождения колосса. Постоянно вспыхивающие и медленно гаснущие активируемые линии передач казались зловещим предупреждением не приближаться к этому агрегату. К этому внутреннему голосу склонял и усиливавшийся шумтревога, вначале волнами, а затем единым беспрерывным звуковым фронтом говорящий о достижении какогото рубежа, за которым ему, человеку, находится не место.

На какойто миг, придя в себя от наваждения и ощущая наэлектризованность окружающего воздуха, Денис остановился между двумя, теперь располагающимися в паре метров между собой ромбовидными полуматериальными, на мгновенье скрывающимися и тут же протаивающими в световом фейерверке трубами. Отсюда свет от них уже не мешал глазам, и Горшенин воочию разглядел сам ИГ.

Перед ним торообразный корпус самого генератора; в следующую секунду плавно, без мгновенного и от того непонятного переходапротаивания стена холодного зеленого энергетического потока, попросту электричества стремительно несется вверх на месте вот только что монолитной, мощной секции генератора…

Через каждые пару квадратных метров секции протаивали и вновь скрывали беснующуюся энергию, сдерживаемую какимто особым силовым коконом. То, что у пришельцев применяется аналог магнитных индукционных подушек, он уже не сомневался.

«Так сам корпус и вот эти с повторяющейся периодичностью исчезающие секции и являются магнитноиндукционным слоем! Они и составляют ячейкиблоки магнитноиндукционной рубашки».

Тут ему пришла мысль о последствиях даже односекундного прорыва больше похожей в теперешнем состоянии энергии на плазму.

«Хм, может быть, есть другой способ? Столько гигаватт энергии… мм, выдержит ли сам корпус? Если, к примеру, попробовать вон там, у оснований нисходящих приемных шин создать зону разрыва…? Как бы короткое замыкание. Быстро, по крайней мере, в ближайшие десятьпятнадцать минут восстановить выпадающий из общей гармоничной работы участок они не смогут, а, — тут вкралась иная мысль, — вдруг есть резервная шина? Или второй генераторный отсек. Наверняка есть!»

Пока он осматривался вокруг, ища иной путь, способ к прерыванию… да попросту к разрушению энергомагистрали, которое нельзя бы было быстро исправить или обойти локальный поврежденный участок наушники ожили, заставив его вздрогнуть от неожиданности:

— Денис, что там у тебя? что-то ты долго молчишь! — спросил Куницын.

— А? А сколько времени прошло? — вопросом на вопрос ответил Горшенин.

— Да уже минут пятнадцать!

«Вот это да! Даже не заметил этого!»

— Иду, есть мысль, но нужно вместе обмозговать!

— Ага, давай и побыстрее — обмозговывать придется не только это и главное очень быстро, — вклинился голос Андрея.

— что-то случилось? — насторожился он и на миг забыл о свойствах скафандрах.