Но время пробило и…никакой паники не произошло. Было только некоторое волнение в первые минуты, когда выяснилось, что выступление в город и выход на заранее отведенные позиции начнется через час и к ночи они будут на месте. Вот этим объяснилась некоторая нервозность людей, но вскоре она заслонилась подготовкой к выступлению. Их с самого прихода сюда готовили и они сами готовились к этой роковой битве. Их дети также знали, ради чего они живут и растут здесь.

Время пришло. Время исправить положение вещей в мире. Время доказать и предъявить свое законное право на жизнь в лучших условиях. Миллиарды безвинно погибших взвывали к мщению, и их потомки собирались отвоевать свободу, тем самым отдать дань усопшим.

Вскоре наполненная гулом голосов база как бы притаилась, враз затихла в тишине, прислушиваясь к чемуто. Она прислушивалась к удаляющимся шагам своих обитателей — наверх ушел лифт, уносивший последнюю партию. Но база не опустела — в центральном округлом помещении осталось несколько человек, к которым вскоре будет стекаться вся информация по атаке на «Город монстров» и которые будут координировать действия наступающих. Помимо них остались некоторые ответственные лица, следящие за жизненноважными агрегатами базы.

Игорь Куликов стоял перед старой электронной картой, после некоторой переделки способной показывать город в трехмерной проекции. Остальные члены Совета занимали места простых операторов, вспоминая навыки и готовясь через семь часов поутру начать работать — все, кто мог нести оружие, и кому позволяло здоровье ушли на передовую. Остались старики.

Все находящиеся здесь понимали — если люди проиграют, они будут единственными свидетелями катастрофы и последними представителями людской расы.

Оглянувшись вокруг, Игорь Станиславович поискал взглядом и увидел жену. Направился к ней.

— Ну как, справишься?

— Конечно! Я хоть и стара телом, душой и умом я такая же двадцатилетняя, как и раньше. Не дрейфь, Игорек! — как в молодости называла его Анастасия, — прорвемся! А где, кстати, Ирина? Она же осталась на базе?

— Да. Она здесь. Денис настоял. До утра дел, в общемто, нет. Здесь будет дежурный. Если что, нас всех вызовут в зал. Так что как освоишься, можно идти отдыхать. Я всех уже предупредил об этом, — заранее отвечая на еще не заданный, но точно вскоре последующий вопрос жены Куликов.

— Хорошо. Я сейчас, еще немного, — кивнула головой она.

Когда она подошла к месту, где будет руководить и принимать всю информацию Игорь Станиславович, распределяя ее между атакующими отрядами и сносясь по ШИПу с Горшениным, он только поднял голову:

— А знаешь что — а пойдемка к Иришке! Она приглашала нас на ужин! Пойдем?

— Я это и хотела предложить — что она там будет одна сидеть? Ведь наверняка считает, что люди сейчас на нее будут косо смотреть от того, что осталась здесь. Жена же самого Горшенина! Надо ей здесь тоже найти работу! А, замглавы Совета? Придумаешь что-нибудь?

— А что тут придумывать — вон посажу за крайнее место, и пусть принимает информацию и проводит первичную оценку всего хода боя и переправляет мне!

— Вот! Ты умница! — улыбнулась она, затем спохватилась и горестно вскинула руками: — Ох, ну почему я не настояла, чтобы Свету оставили здесь? Артур мужчина, а она же…

— Так, мать, мы уже обсуждали это — нам они внуки, а им Артур сын. Света дочь! — обрезал Куликов. — Да и не мог Денис поступить поиному, пойми ты! К тому же внучку сама знаешь — без шила дырку на месте провертит. Все, раз ты готова, пошли.

Проходя мимо Поломейчикова, воскликнул:

— Александр Николаевич, сам долго не засиживайся и людей не задерживай — завтра нам нужны силы, — и, перехватив кивок мужчины примерно своих лет, вышел из залы…

Денис только усмехнулся, когда появился у входа базы — все вокруг было припорошено первым снегом, правда таявшим, но полностью тот исчезнуть не успеет — было пять часов вечера и Солнце клонилось к горизонту, касаясь верхних кромок деревьев и его косые лучи не могли охватить все пространство. Он усмехнулся не этому первому осеннему снегу, а своеобразной аналогии времени года и схожести самой ситуации — именно зимой отец и мать пришли сюда, ведя остатки человечества за собой, почти потерявших надежду на дальнейшую жизнь, веру в себя.

Сейчас тоже наступала зимняя пора, а он направляет окрепших людей обратно в город, в бой с врагом. С разницей в сорок лет. Но это ничего не меняет в мире, в котором все имеет свое четкое положение и значение, временные рамки. Он только ускоряет сам механизм изменения причин и следствий и пытается восстановить обычный ритм активности планеты и обитателей, участвующих в этом процессе, то есть людей как основную направляющую силу. И сейчас эта сила набрала достаточно энергии и знаний о враге, о его сильных и слабых сторонах.

— Мда, снег нам не нужен. Не хотелось бы, но придется начало операции отложить на пару часов, пока он не растает в городе. Да и вокруг периметра «Города монстров», — протянул он и через плечо глянул на Юдина.

Тот пожал плечами, согласившись:

— Придется подождать — следы у границы силового поля нам ни к чему.

— Вот именно. Ладно, пошлите.

На последнем повороте он почемуто оглянулся на вход в убежище, постоял немного, окинул взглядом сторожевой пост, скрытый в кроне сосны, глянул на лесную дорогу, мысленно пронесся по ней до могилы родителей. Поднял взгляд в небо. Сверху нависал целый фронт низких свинцовых кучевых облаков, которые, казалось, давили на плечи и добавляли мрачности и темноты вокруг.

Куда ни брось взгляд, отовсюду исходила отрицательная энергия, чуть ли не материально давящая на тебя, но именно она, этот сумрачный пейзаж и картины безысходности во всем наоборот заставляли энергичнее биться сердца в груди, наполняли их праведным гневом, и настраивали человека на отдачу всех сил без остатка. Денис решительно направился в сторону постепенно темнеющего и растворяющегося в легких вечерних сумерках города.

Ближе к восьми вечера последняя группа вступила на вражескую территорию. Здесь пути отряда снайперов и Горшенина с Ершовым и Юдиным расходились — вооруженные крупнокалиберными ВССК «Выхлоп» стрелки кивнули в знак прощания после своего командира и направились за ним.

— Двинулись, — коротко приказал Денис, уже забыв о снайперах.

Привычная пробежка до входа в метро на станцию «Заельцовская» была отклонена — пройдя пару кварталов и находясь в непосредственной близости от входа в метро они наткнулись на парящий у земли БПР. Подняв левую руку над головой, сделав пальцев оборот и указав влево, Денис медленномедленно отступил назад и шепотом произнес:

— Давай со стороны обвалившегося дома.

Хотя в радиусе площади было много обвалившихся домов, но все знали, что «обвалившимся домом» называли вон ту прилегающий ко входу в метро разрушенную семиэтажку. Обвалившиеся верхние пять этажей чудом не раздавили последние два, надежно укрыв изнутри них переходкоридор, по которому в случае вот таких ситуаций можно пробраться понизу, минуя канализационную, в этом месте заваленную и непригодную для преодоления сеть.

Наклоненное примерно под углом в десять градусов здание, а соответственно и пол коридора они быстро преодолели, на миг задержавшись у выхода на открытое пространство до входа в метро. Прикрываясь поросшими бурьяном железобетонными блоками, нырнули в темень входа, готовые в любую секунду открыть огонь. Все были в курсе, что галактеры в последнее время стали отправлять КоПов в туннели. Учатся, гады, учатся!

На этот раз ни СП-шка, ни блокуз никак не отреагировали. Значит, путь понизу чист. Это, в общемто, хороший знак — противник, но «не стоит расслабляться и радоваться — это не показатель того, что враг снял нас со своей повестки дня, занявшись людьми на другом континенте», — подумал Денис, привычно вглядываясь в темень туннеля, рассеиваемой узконаправленным лучом фонаря.