«Здесь последняя безопасная точка, если так можно выразиться, откуда начинается вражеская, хм, — усмехнулся Денис, — территория. Раньше это было только началом большущего многомиллионного города Новосибирск».
Теперь это… зона повышенного риска, куда постоянно ходили отряды, отправляемые им, Денисом Горшениным. Он и сам часто ходил к «Городу монстров»; название так и осталось прежним, в отличие от аббревиатур машин охранения безголовых по мере получения информации об их работе и вообще предназначения.
Тридцатидевятилетний Денис был единодушно выбран на пост руководителя центра сопротивления захватчикам пять лет назад, когда его мать, Виктория Павловна Горшенина не вернулась из очередной экспедиции. Как рассказывали очевидцы, она была замечена КоПом (контроллером периметра — более полное название сплюснутых шаровдисков, которое было дано в первые годы оккупации планеты), который перед уничтожением Викой навел на нее летающий БПР (боевой полутактический разрушитель), с успехом применяемый безголовыми как в охранных целях, так и предполагалось в боевых операциях, которых люди никогда не видели, но судя по применяемому оружию, предполагали. Пока она вела пряткивыстрелы с БПР, прибыло несколько безголовых… Виктория поздно заметила их присутствие, так как в последние годы видеть живых инопланетян за внешним охранным периметром было исключительное событие. Они явно вышли размяться на такую своеобразную охоту. В конечном счете, Вика уничтожила БПР и одного безголового. Затем ее место нахождения скрылось в объемном взрыве, в результате которого через несколько минут обвалилось само трехэтажное здание, в котором Вика Горшенина скрывалась, окруженная со всех сторон.
Вот тогда он испытал первое потрясение в жизни от смерти единственного родного человека: той, которая родила, вырастила и воспитала его, не стало. Она являлась для него не только матерью, но и живым доказательством, примером для подражания, несменяемым эталоном в каждодневной борьбе с захватчиками, отобравшими у нее и у него, он это теперь и сам понимал, помимо долгих бесед с ней самое прекрасное на свете — свободу!
Он помнил ее глаза, постоянно наполненные душевной болью, когда она рассказывала о прежней светлой жизни. Она всегда чувствовала свою вину, хотя в этом ее вины не было, когда говорила: «…Дениска, я не смогу дать тебе всего того, чему учили нас в школах. Даже те знания, которые преподают вам старые учителя, не заполнят той общеобразовательной и научной ниши, какой обладало человечество. Было столько наук, знаний… Все это придется вам когда-нибудь постигать заново, с азов, на своем опыте открывать все то, что уже потеряно…». Она так до конца своих дней не смогла смириться со смертью отца.
Он, Денис, не смог выполнить ее последнюю просьбу, когда она однажды попросила похоронить ее рядом с могилой отца — Сергея Михайловича Горшенина.
Он не помнил его, так как отец погиб за три месяца до рождения его, Дениса. В тот же день, точнее из-за одной и той же детонации сбитого безголовыми разведывательного корабля регирсов погиб и Олег Романов. Они узнали название расы противника из последующей частичной расшифровки черного ящика, добытого отцом. Вернее примерно перевели их название. Да и настоящее определение расы безголовых соотнесли по транскрипции как галактеры — может так оно и есть: звучное, красивое слово, но у людей оно ассоциировалось со злобной бездушной расой захватчиков. Тело Романова так и не нашли как впрочем и еще одного сопровождавшего их человека Даниила Орлова. Наверное, их разорвало на части… Отца нашли через четверо суток…
Он пытался представить, что чувствовал отец, когда умирал в лесу один, с переломом позвоночника, стиснутый меж корней той сосны или ели, не важно, не могущий остановить потерю крови… да вообще от холода. Это была ужасная смерть. Как вообще мать перенесла это? Она тогда была на шестом месяце беременности им…
До сих пор перед глазами стоят снимки его похорон. Вообще его фотографий в той, довоенной жизни оказалось не так много — все их, отца и матери, действий сначала того солнечного затмения 21 августа 2017 года носили какойто скомканный в единый короткий отрезок времени характер, нацеленный на единственную цель: выжить самим! Затем, когда пережили те жуткие холода, как рассказывала мама, отец возглавил само движение. Собрал и вывел всех выживших из города вот на эту базу, найденную вначале по предварительному заключению его деда со стороны материнской линии подполковника Лепина, когда тот охранял якобы законсервированную воинскую технику, а на деле оказавшуюся ширмой по охранению резервного входавыхода сюда. Да, действительно наверху до сих пор стоят ржавеющие зилы, уазики, еще какието машины, он и не знает точно, что это за машины и их военное назначение.
Так что те несколько снимков, чудом сохраненные мамой он бережно хранил. На них отец, Сергей Горшенин был веселым молодым человеком, радующимся жизни… Ему запомнилась одна фотография, где он обнимает за талию маму, тогда двадцатилетнюю молодую женщину на фоне реки Катунь, что ли? Это как рассказывала мама гдето на Алтае. Чуть ли не единственная экологически чистая курортная зона России тогда. С фотографии смотрело улыбающееся лицо, с открытым широким лбом и карими глазами, в которых читалась радость и жадная тяга жизни.
Да, отец на них молодой… Таким он и остался навсегда в его памяти. Подающий надежды ученый, астроном, он так радовался жизни, женился на самой красивой девушке на планете, его матери. Жизнь только начиналась. Медовый месяц, поездка в Америку… Как вспоминала мама, она тогда еще радовалась, что съездит в Америку бесплатно в качестве этакого консультанта по звездам, хотя в космосе ничего не понимала, но папу отправило его руководство и он… он поставил такой, сейчас кажущийся смешным ультиматум: «Я в отпуске, у меня медовый месяц и я поеду только с женой!». Естественно ее пустили… Медовый месяц так радужно и весело протекавший, в единый миг оборвался, когда наступила не прекращающаяся ночь. За ней пришел ужас осознания атаки, начавшейся и закончившейся без единого залпа. Противник как таковой не появился. Он игнорировал нас, всю планету, все человечество, хотя предпринимались шаги в этом направлении. В попытке найти общий язык. Понять и предложить альтернативное решение, только они так и не вышли на контакт. Когда эти попытки не возымели успеха, правительствами стран несколько раз предпринимались ответные действия на самом начальном этапе развития вторжения.
Тогда люди одержали единственную победу, уничтожив какойто куполконус пришельцев, даже не укладываются в осознании его размеры, сопоставимые с размерами Луны, который выведенный на фокусное расстояние между Солнцем и Землей полностью укрыл планету от света. Уничтожение раньше срока конуса, как потом предполагал отец, и дало им шанс выжить. Как он считал впоследствии, галактеры предположили, что те, кто еще не замерз, не представляют им угрозы, что и было в действительности. Они только не учли того, что эти остатки не вымрут, а найдут в себе силы начать вторую подпольную жизнь, лелея мечту об освобождении планеты, готовясь не важно, сколько времени к борьбе. Теперь он продолжал дело, ставшее главным в жизни его родителей, за которыми пошли остальные. На вопрос Дениса еще в юношестве матери: «Как ты думаешь, что происходит в Америке? Ведь это же тоже огромная страна была?» Вика ответила: «Денис, я не знаю. Наверняка кто-то там тоже выжил и у них, также как и у нас наверняка созданы центры выживаемости или что-нибудь в этом роде. Я очень на это надеюсь! В один прекрасный день мы общими усилиями сбросим это иго. Когда мы с отцом улетали из города Колумбии, это штат Южная Каролина у нас оставались друзья, у которых Сережа на крыше их пентхауза проводил наблюдения за тем затмением… Позже мне звонила Карен Спенсер, но из разговора я поняла, что у них царит тоже самое, что и у нас… Больше мы не связывались с ними. Надеюсь, что они также выжили, но это только предположения, сам понимаешь. Так что ничего о ситуации на той стороне земного шара мы не знаем. Связываться, естественно, не пробовали. Галактеры сразу засекут передачу. И теперь кроме как на самих себя надеяться не на кого».
