Когда Артур пришел в себя, то первым делом пошарил взглядом в небе. Истребителей нет. Наверное, сбили их. Затем опустил глаза вниз и увидел распростертое тело Трещева. Поднялся на ноги, покачнулся, но совладал с собой и стараясь удержаться в горизонтальном положении от качавшейся земли поплелся к нему. Опустился на колени, превозмогая странную слабость в теле, перевернул безвольно повернувшееся к нему както враз обмякшее тело напарника. Невольно отшатнулся. Все кончено. На месте груди, грудной клетки зияла одна сплошная рана. Торчащие наружу перемолотые кости и внутренности не оставляли надежды. Понимая, что его уже нет, позвал Володьку, но не услышал своего голоса. Попробовал громче. Хм, тишина. Собрался с силами и прокричал:

— Вовка!!!

О, услышал себя…

Потом понял, что его трясут за плечи. Обернулся, уставившись на товарищей.

— Контузило? — наконец услышал Артур, когда Серебров прокричал ему в лицо.

— Да, наверное, — кивнул головой и заплакал.

— Артур, Артур! Надо двигаться, идти можешь? Я отведу тебя в схрон!

— Какой к черту схрон? Вот тебе ШИП, принимай команды с базы. Я ни хрена не слышу. Куда, кстати скрылась та пара истребителей? Сбили их?

Четверо человек перебегали от одного укрытияагрегата к другому, пережидая появлявшиеся и пролетающие мимо КоПы и страхуя друг друга, следовали дальше. Путь от одного полностью темного центрального корабля до другого, подсвечивающегося многочисленными огнями корабля занял долгих двадцать минут, хотя расстояние в двести метров, это… это всегонавсего двести метров, но каких метров! На последнем этапе незамеченный скорострельный пулемет открыл огонь и вмиг изрешетил одного бойца, в следующую секунду уставившись безжизненно задранным стволом в сторону, уничтоженный строенным залпом. Приостановившись и удостоверившись, что тому уже ничем не поможешь, трое побежали дальше. Нет, они не были бездушными людьми, но на кону стояла судьба человечества, а от их действий зависело, какой она будет в ближайшее будущее. И будет ли вообще, если они быстро не преодолеют эту полосу препятствий, решив пройти ее поверху, так как так было быстрее, чем ползти под полностью выложенным металлом соединительными плитами между кораблями. Правда, в этом случае безопаснее, но медленнее.

Благополучно разминувшись с двумя другими КоПами Горшенин, Ершов и Пошанский бросились вперед через выложенный плац перед раскрытыми створами корабля, перед этим согласовав последний рывокперебежку с ожидающей у входа группой «С». Оставалось несколько десятков метров как откудато сбоку, взвыв двигателями, закладывая вираж и разворачиваясь, спикировал БПР.

— Андрей, не останавливайся! — крикнул Ершову Денис, на ходу вскидывая ЭТИ и открывая неприцельный огонь.

А куда там целиться? Не промахнешься. Но за их передвижением наблюдали от входа и готовы были поддержать огнем. Слившиеся с нескольких сторон автоматные трассы привели к смене позиции БПР. Не ожидавший столь быстро накрытия тот на форсаже пошел вертикально вверх и вбок, методично поливая плац ответным огнем, но на какойто миг несколько острых жалящих трасс сошлись на одной точке и объединенным залпом повредили двигатель. Боевой полутактический разрушитель, продолжая отстреливаться, но не попадая в цель, так как автоматика не успевала подстраиваться и менять угловые коэффициенты из-за топорообразного сниженияпадения рухнул посередине металлического плаца. Почти сразу рванул боекомплект.

Благополучно уклонившись от взвизгнувшей во все стороны шрапнели мелких деталей БПР, все трое пробежали мимо горевшего разрушителя. Наконец достигли ворот.

— Сюдасюда! — энергично махал им рукой сбоку центральной аппарели первого уровня командир группы Виктор Ребров.

Свернули в его сторону. Вскоре тяжело дыша, скрылись в техническом коридоре корабля. Коекак отдышавшись, Денис выдавил:

— Ребров, веди наверх.

Отдав команду всем собираться у лифта и пока скорым шагом шли к лифту, вкратце рассказал, как они обнаружили кратчайшую дорогу наверх.

— В какойто момент Писарев заметил кабину лифта, быстро спускающуюся из поднебесья сюда. Предположили, что там галактер. Так оно и вышло — кабина остановилась, мембрана лифта протаяла, а не раскрылись двери и оттуда появился галактер в скафандре. В общем, мы дали отойти ему на с десяток метров от лифта и пришили.

— Это который из них? — зачемто поинтересовался Пошанский, кивнув головой в сторону нескольких тел.

— А черт его теперь знает, который из них? — ответил Ребров.

Возле оказавшейся просторной и вместительной кабине лифта их поджидал пожилой мужчина, охранявший подступы к нему и явно услышавший последние слова.

— Они тут появлялись как тараканы из щелей, когда стали задыхаться, — ответил мужчина, — вот мы и поупражнялись. Часть их сверху пикировала. Хехе. Наверное, некоторые из них решили, что так оно быстрее на тот свет отправляться. Нам меньше работы, — и зло сплюнул на пол.

— Михалыч!

— А я ничего. Жалею, что мало их в прицел попалось. Сейчас, кажись, больше и не будет — все попередохли, горбоносцы треклятые.

— Виктор, давай наверх. Управляться им умеешь уже? — взял инициативу в руки Денис.

— Да разобрались. Примерно также как и у бывших лифтов многоэтажек, видел на записях, но… в общем, уже испытывали на себе.

— Да?

— Есть такое дело — прокатился до вон того этажа, — встрял все тот же Михалыч. — А что? Что я как истукан буду стоять возле лифтерной? Ясен пень, что нам подниматься наверх, вот и испытал.

— Замолчи, — раздельно, по слогам произнес Ребров.

— Молчумолчу, — ответил дедок. — Но я лучше тебя, все же, знаю, на что и как тыкать тут, — кинул леща Михалыч, когда все поместились внутри.

— Ну, так и управляй, Михалыч, — одними губами улыбнувшись, тихо приказал Горшенин.

Путь наверх к точно такому же конусу под потолком занял пять минут в скоростном лифте.

«Всего пять минут! А сколько времени мы потратили в центральном корабле на передвижение пешим ходом? Мда!» — подумал Денис.

Здесь было тихо. Очень тихо. Лифт вынес их к точно такой же фермекреплению. Расположение приемнопогрузочной платформы с такими же и в таком же порядке, ну, может несколько по иному стоявшими деталями, ждущими своей очереди на отправку неизвестно в какую сторону, было точно таким же. В глубине просматривалась диспетчерская, словно ее успели восстановить, вставить окна, прибрать весь мусор и рассыпанные гильзы вокруг.

— Сморика, как будто и не падал, — пробормотал Пошанский, глянув на точьвточь такой же конус на верхнем ярусе. Нет, не совсем такой — у этого был намного меньших размеров излучательгорловина сверху. Наверное, этот малый излучатель поддерживал основной поток энергии от центрального корабля и являлся дополнением общей энергетической защиты. — А защитные плиты по всей окружности и здесь остались в раскрытом положении!

— Вот и хорошо. Значит, все передохли крысы! — понизив голос, не сумев промолчать, но серьезно сказал Михалыч, оглядываясь по сторонам.

— Пошлите, время не терпит, — это уже Горшенин.

— Ты первым не идешь, — воспрепятствовал его попытке первым шагнуть Ершов.

— Господи, Ребров, выдвигайтесь! — обратился он к командиру группы. — А ты сейчас более ценен, нежели я, кстати, — обернулся он к другу, когда вся группа бежала по фермепереходу к конусу.

— Я… это…

— Да помолчи уже, — отмахнулся Денис, невольно втягивая голову от нависающего приближающегося сооружения перед ними.

Там в центральном корабле упавший расколовшийся и горящий его собрат не казался уже опасным. Здесь же, находясь на своем месте, подсвечиваясь многочисленными огнями, прожекторами конус производил неизгладимое впечатление силы и мощи пришельцев; символизировал их могущество.

«Только вот ваше могущество уже пошатнулось. Осталось додавить вас в вашем же логове. Скоро узнаем, на что способна ваша нация», — пронеслась мысль.