Другой из них, услышав эту историю, захотел поведать и о своей работе на нашу разведывательную службу в Германии:
«Я тоже однажды сильно испугался, но мой страх был куда больше вашего. Меня на самом деле задержали по подозрению, но я выпутался».
Он сделал паузу, а слушатели в тишине ждали продолжения.
«У вас от этого вывернет желудок, не так ли?
Итак, я отправился на одну из немецких военно-морских баз по совершенно легальным делам, и собрал там кучу интересной информации. Я, конечно, не мог послать донесение прямо с поля, и мне пришлось поехать в близлежащий городок. Там я составил длинный шифрованный доклад, достаточно содержательный, как я думаю, и положил его в конверт с адресом, напечатанным на машинке. Еще я написал другое письмо, с обычной пустой болтовней, моему другу в Лидс и подписал конверт от руки. Я специально выбрал другой конверт, чтобы он по цвету и размеру отличался от того, в котором лежал мой рапорт, и отнес оба послания на почту.
Я только что бросил их в почтовый ящик, как кто-то взял меня за руку. Немецкий полицейский и человек в штатском встали у меня по бокам.
— Вы господин Н.? — спросил гражданский.
Я подтвердил.
— Не могли бы вы проехать с нами в городскую ратушу, чтобы мы проверили ваши документы?
Это была вполне вежливая просьба, в которой не было ничего необычного, и у меня не было повода возражать. Итак, я прошел с ними до машины, хотя эта прогулка меня совсем не веселила. У меня возникло ощущение, что моя игра окончена.
В ратуше меня провели в комнату, где сидел начальник местной полиции и еще один человек, который, как я сразу догадался, был одним из руководителей немецкой военно-морской разведки.
Становилось все более понятно, что мне в этот раз не повезло.
— Не вы ли отправляли письма сегодня на почте? — спросил он после того, как тщательно изучил мои документы.
Я признал, что отправлял одно письмо, и честно описал внешний вид конверта, имя и адрес, написанные на нем, и вкратце рассказал его содержание — всю ту чепуху, которую я написал в письме моему другу из Лидса.
Тут внесли почтовый мешок. Все письма из ящика, как оказалось, были собраны сразу после того, как я бросил туда мои письма. И этот опечатанный мешок доставили в ратушу.
Печать взломали и письма высыпали на стол. Конечно, я искал глазами только один конверт — тот, в котором лежало мое донесение. Мне казалось, что именно он из всей этой кучи привлекает к себе наибольшее внимание.
Начальник полиции медленно и методично перебирал письма, пока не нашел то письмо, о котором я ему рассказал.
— Вы позволите? — спросил он с ироничной вежливостью и взял перочинный ножик, чтобы вскрыть конверт.
С олимпийским спокойствием и такой же иронией (как я надеялся), я кивнул ему в знак согласия.
Он распечатал письмо и прочел его вместе с офицером разведки. В нем было, конечно, как раз то, о чем я им рассказал.
И все это время проклятое другое письмо лежало на столе, не привлекая внимания, и я изо все сил старался не смотреть на него. Этот случай был действительно забавным, хотя я сомневаюсь, что в тот момент это приключение казалось мне таким смешным.
Они рассматривали письмо в Лидс под лупой. Они проверяли его химическими реактивами, чтобы выявить невидимые чернила. Они пытались найти в нем шифр, и эта часть представления меня действительно позабавила. Господин из разведки притащил несколько словарей и шифровальных книг и долго изучал это совершенно невинное послание.
Конечно, они искали в куче другой конверт, похожий на мой и с адресом, написанным похожим почерком. Полдюжины раз конверт с моим рапортом попадал им в руки, но не вызывал никаких подозрений, однако когда они взяли его в первый раз, мое сердце прекратило биться.
В конце концов, это было почти в полночь, у меня камень с души свалился — они отпустили меня с извинениями и с малоубедительным объяснением: мол, они ищут международного мошенника, а по описаниям, присланным из Нью-Йорка и из Скотланд-Ярда, этот мошенник внешне похож на меня. Конец представления напоминал маленькую веселую комедию, в которой обе стороны врали: они — что ловят мошенника, я — что верю их объяснениям. Потом я вернулся в свою гостиницу и, вызвав ночного портье, попросил «двойной бренди с содой» и «dringend» («срочно!»).
Самое забавное в этой истории, что я остался в Германии и работал на разведку еще два года и когда уезжал, я это точно знаю, за мной даже не было организовано наблюдение».
В связи с секретными чертежами кораблей вспомним еще об одной комедии, разыгранной в Брюсселе в 1913 году.
Один рабочий с верфи «Блом унд Фосс» в Гамбурге сбежал с коллекцией «синек» — т. е. копий чертежей, содержавших важные детали о внутреннем устройстве и бронировании линейного крейсера «Зайдлиц», который как раз строился на этой верфи.
«Синьки» были настоящими, и рабочий, услышав о международном шпионском бюро в Брюсселе, решил отправиться в этот город, чтобы продать копии чертежей тому, кто захочет за них заплатить.
Простота и отвага этого человека смутила «экспертов», спекулирующих военными секретами. Они ему не поверили. Заподозрив обман, они отказали ему в сделке.
Рабочий приехал в Брюссель с надеждой на успех, но за несколько дней, у него кончились деньги. Он попытался найти покупателей чертежей в некоторых подозрительных кабаре бельгийской столицы, напрасно потратил пять фунтов, но не нашел никого, кто поверил бы его истории.
В конце концов, он накопил немного денег, купил билет и вернулся в Германию, забрав с собой все свои чертежи. В тот момент ему удалось избежать ареста, и эта история никогда бы не стала известной, если бы не причудливые зигзаги судьбы. Много лет спустя, уже после войны, его преступление было вскрыто, и он получил за измену двенадцать лет тюрьмы.
Эта история показывает комичную сторону мыслей и морали тех людей, которые занимаются спекуляциями военными и морскими секретами, продавая их всем, кто больше заплатит. Наряду с подлинными материалами, они также продают и фальшивки, потому с подозрением относятся ко всему, что им предлагают. Люди, занимающиеся такой коммерцией, как и следует ожидать, весьма бессовестные. Это отбросы в мире шпионажа, и большинство из них зарабатывает себе на жизнь, не добывая информацию, а выдавая других полиции и контрразведке, получая плату за такие услуги.
Что касается штатного персонала нашей военно-морской разведки, то он относился к таким людям с подозрением и старался не иметь с ними дела. И если бы несчастный капитан Бертран Стюарт, о котором мы расскажем ниже, поддерживал бы контакт со штабом разведывательной службы, он вероятно, никогда не попал бы в ловушку, устроенную ему неким Фредериком Рю.
Глава 5. «Песнь меча» и мортиры
Когда немецкие легионы перешли бельгийскую границу в первых числах августа 1914 года, общественное мнение в странах Антанты ободряло себя рассуждениями, что волна наступления остановится у «неприступных» крепостей Льежа и Намюра. Толстая сталь и бетонные валы бельгийских цитаделей, как предполагалось, могли выдержать обстрел самой мощной артиллерии, что, несомненно, было правдой, если речь шла о самых мощных подвижных пушках мира, по крайней мере, тех, о которых было известно.
Но у немцев в рукаве был припрятан козырь в виде монстров под названием «Большая Берта», 420-мм мортир, быстро превративших форты Льежа в кучу пыльных развалин. Для шокированного общественного мнения появление этих гигантских орудий было одним из самых драматических сюрпризов войны, хотя для Генеральных штабов стран-союзниц никакой неожиданностью это оружие не являлось.
За двенадцать месяцев до начала войны существование мортир особой мощности было раскрыто агентом британской военно-морской разведки и сведения о них переданы его руководителям в Лондон.
