— Что, нашли судно, под которым ранее проводился неудачный вывод крейсера? — спросил Василий.

— Да. Нашли, — кивнул Вадим. — Мои ребята обследовали днище, но никаких датчиков они не обнаружили.

— Плохо искали? — спросил Олег.

— Искали три раза. Датчиков на судне нет. По крайней мере, снаружи, — сказал Вадим. — Именно поэтому мы пришли к выводу, что, возможно, на судах датчиков вообще нет.

— А где тогда? — спросил Олег.

— Вспомни, Райт, ныряя на острове Путятина за морскими ежами, израсходовал запас воздуха вдвое быстрее, — сказал Лихой. — Есть мнение технических специалистов, что датчики установлены вдоль фарватера, по которому выводится из бухты крейсер. Или на дальности, допускающем точную идентификацию подводной лодки. Именно туда он и мог плавать, пока вы хлопали глазами на берегу.

— А дальность связи таких датчиков с самолетами противолодочной авиации? — спросил Василий.

— Если антенна выведена из-под воды, дальность связи практически не ограничена, — отозвался Волков. — Коллинзу остается только проводить регламентное обслуживание этой системы…

— Попытаетесь выводом крейсера спровоцировать радиообмен датчиков с «Орионами» и все это дело зафиксировать? — спросил Олег.

— Да, — кивнул генерал. — Двести семнадцатый полк радиотехнической разведки флота уже выставил в районе Павловска, Путятина и Анны четыре поста радиоперехвата, а в море выведены два корабля радиотехнической разведки. Всеми задействованными в операции силами мы намерены осуществить перехват радиосообщений и провести пеленгацию радиостанций этих датчиков. Более того, за час перед крейсером по фарватеру первым пройдет атомоход другой конструкции и по размерам меньше, чем «Тайфун». Посмотрим, чем будет отличаться радиообмен при проходе многоцелевой лодки от радиообмена при проходе «Тайфуна».

— Когда начнется операция? — спросил Олег.

— Завтра в шесть часов утра, — ответил генерал.

— А продлится?

— Шесть — семь часов, максимум десять. После операции атомоходы будут возвращены на базу. Даже командиры кораблей не имеют представления об истинных целях этого выхода.

— Значит, на футбол успеем? — пошутил Олег.

Лихой подарил ему тяжелый взгляд.

Все было как всегда до противного обычно. Особенно было противно от той мысли, что выход крейсера из базы был, если можно так сказать, тренировочным. Командир покрыл матом приказание штаба флота, но ничего не поделаешь — люди военные и приказ выполнять надо.

Головин быстро отразил весь маршрут на рабочей карте и откинулся на кресле, понимая, что на этом его работа закончилась.

Буксиры вытолкали огромное тело крейсера к выходу из бухты, и командир с мостика дал средний вперед. Огромные винты забурлили за кормой, и позади крейсера потянулся широкий кильватерный след.

Командир вызвал на мостик штурмана и Дмитрий, мысленно ругая своего начальника за оборванный отдых, поднялся наверх. Небо было затянуто темными тучами, где-то правее, за островом Путятина шел дождь.

— Слушай, ну для чего нам это надо? — спросил штурмана командир.

Головин пожал плечами:

— Представления не имею…

— Сейчас только выйдем в море, опять пожалует «Орион» и все плавание насмарку… Как ты думаешь, как эти америкосы нас вычисляют?

— Представления не имею, хотя много раз уже думал над этим.

— Ведь все делаем правильно! Заходим под гражданское судно, выдерживаем режим наибольшей тишины… а все равно они нас находят… вот как?

Обогнув в надводном положение мыс Развозова, командир указал рукой в море:

— Наши…

Дмитрий поднял бинокль. В двух милях от крейсера он увидел один из тех корабликов флота, которые носили название «гидрографических», но почему-то несли на борту оборудование, совершенно не относящееся к гидрографии…

— Радиоразведчики… — констатировал он. — Им-то что здесь надо?

Чуть дальше маячил эскадренный миноносец «Безбоязненный». Эсминец уходил мористее и вскоре почти исчез из поля зрения. Часто он обеспечивал вывод «Тайфуна» на боевое патрулирование. Сейчас, видимо, он делал тоже самое. Через двадцать минут на горизонте показалось гражданское судно, под которое и решено было «нырнуть».

— Приготовиться к погружению, — сказал в микрофон командир крейсера.

Огромное сигарообразное тело атомного подводного ракетоносца разрезая толщу воды, начало погружение. Вода захлестнула рубку, заплескалась на обтекателе антенн и сошлась во встречной волне, когда исполинское творение человеческих рук кануло в глубину…

Все прошло по старому сценарию. Ракетоносец был ювелирно подведен под днище ничего не подозревающего «торговца», прошел в таком положении два часа, а потом с эсминца по звукоподводной связи сообщили, что крейсер обнаружен и с воздуха сопровождается американским противолодочным самолетом «Орион».

После этого командир приказал развернуть крейсер и еще через четыре часа крейсер уже входил в свою бухту, чтобы пришвартоваться к своему пирсу…

— Службой радиоперехвата флота было зафиксировано восемнадцать выходов в эфир в интересующем нас районе во время выхода обоих подводных лодок из базы и следовании их к точке разворота. Из этих восемнадцати опознаны и не относятся к разрабатываемой нами теме двенадцать выходов в эфир. Предположительно опознаны, как радиотелефоны китайского производства с широкой девиацией частоты, три выхода. Еще один выход опознан как электромагнитный импульс, сопровождающий грозовую молнию. Оставшиеся два выхода, по всей видимости, и есть то, что и явилось целью операции, — доложил помощник начальника разведки Тихоокеанского флота всем присутствующим на совещании. — Это были выходы с мгновенным выбросом предельно сжатой информации в момент прохода «Тайфуна» через контрольные точки. Сейчас мы занимаемся раскодировкой записей, но есть большая вероятность того, что ничего прочитать не удастся — скорее всего это телеметрия, то есть техническая информация. Особое внимание было уделено «Ориону», но самолет на протяжении всей операции имел связь только со своей базой в Японии в известном нам привычном режиме. Никаких странностей в его радиообмене нами не вскрыто. Кстати, хочу особо подчеркнуть, что эти два сообщения передавались достаточно мощными передатчиками, что предполагает наличие хороших антенн.

— Запеленговать эти два источника удалось? — спросил Лихой.

— Приданными силами нам удалось только примерно установить район выхода этих радиостанций в эфир, — отозвался помощник начальника разведки флота. — Первый выход находится в море в районе пятьсот метров северо-восточнее мыса Развозова острова Путятина, а второй выход в эфир по обратному пеленгу определен как точка в море с координатами…

— Сорок два градуса северной широты и сто тридцать два восточной долготы? — перебил говорящего Жуков.

— Точно так, — удивился, вскинув брови, помощник начальника разведки. — С минутами…

Лихой, Волков, Черкасов и Жуков переглянулись.

— Что в этой точке? — спросил начальник разведки флота каперанг Максименко, уловив перемену в настроении присутствующих.

Он подошел к висящей на стене карте Японского моря.

— В этой точке гражданские суда либо поворачивают на юг, либо идут дальше, на восток. Именно в этой точке «Тайфун» подходит под судно, — ответил Волков.

— Какие-нибудь иностранные суда были замечены в этом районе? — спросил Лихой.

Помощник покачал головой:

— Нет. К тому же это наши территориальные воды… двенадцатимильная зона.

— А может, надо было лучше искать? — спросил Жуков. — Может там постоянно сидит подводная лодка? Может, именно так они начинают преследование? Я, конечно, по подводным лодкам не специалист, но почему-то мне кажется, что так вполне может быть…

— Вполне возможно, — кивнул каперанг Максименко. — Завтра мы это место протралим всеми возможными противолодочными средствами. Сейчас у нас в море в учебно-боевом походе находится «Адмирал Пантелеев», пусть он этим и займется. Противолодочник, как-никак… да еще я авиацию подниму. Если лодка там есть, завтра мы её обнаружим.