— Ого! — воскликнул дон Энрике, — Ну вы и силач, сударь![23]

— Я заканчиваю, — сказал Портос, — С мебелью, фермами, земельными участками у меня уже в голове путаница… Вы мне потом поможете, Арамис, и мы все это добавим в Большое Завещание. Я знаю, что Рауль любит книги, оружие, произведения искусства, вот и написал об этом в первую очередь. Черт возьми! Моя голубятня! Как же я забыл!

— Это Энрике передаст Раулю на словах. У Атоса есть голубятня в Бражелоне.

— Знаю, — сказал Портос, — Знаю. Мы гоняли моих голубей, когда Рауль у меня гостил. Эх! И попугаев забыл! Они у меня говорящие.

— Я расскажу про ваших попугаев, — пообещал Энрике.

— Там есть один… он ругается…неприличными словами. Дамам нельзя слышать. Я купил его у какого-то матроса. Клетку надо накрыть покрывалом. Тогда молчать будет.

— Не иначе с пиратского корабля, — сказал дон Энрике.

— Потому-то я и купил! Люблю диковинки!

— Господин Портос, вам для вашего зверинца только верблюдов не хватает.

У Портоса загорелись глаза.

— О, если бы совершить променад по Парижу на белых верблюдах! А что, друзья, чем черт не шутит! Может, так будет? Мы все после победы торжественно въедем в Париж на белых верблюдах, распевая нашу любимую песенку?

— Если будет на то воля Божья, — улыбнулся Энрике, — Даже если вам не суждено будет приехать к нам в Алжир, обещаю вам, что передам ваше Малое Завещание Раулю. И на словах — насчет голубей и попугаев. А белого верблюда мы с Раулем вам постараемся раздобыть. Чтобы вы, благородный Портос, совершили свой променад, поразив парижан своим великолепием!

— Сейчас, — сказал Портос, — Самый конец. О Мушкетоне. Мушкетон всегда очень любил Рауля. Думаю, они поладят.

"Сверх этого я завещаю г-ну виконту де Бражелону моего старого слугу и верного друга Мушкетона, и поручаю г-ну виконту де Бражелону вести себя по отношению к нему так, чтобы Мушкетон, умирая, мог объявить, что никогда не переставал быть счастливым".

— Ух! Все! — сказал Портос, — Как же я устал! Легче было камни таскать, здесь, на Бель-Иле.

Он вытер вспотевший лоб.

Арамис принес перо и чернильницу. Заверил Малое Завещание своей подписью. Протянул перо дону Энрике. Энрике расписался. Арамис поставил печать. Вручил документ рыцарю. Энрике взял Малое Завещание.

— А Большое Завещание мы сделаем, — сказал он Портосу, — Не тревожьтесь, я лучше вас знаю состояние ваших финансов и всю вашу недвижимость. Вы еще не забыли, что у меня есть тайная база недалеко от Виллье-Коттре.

— Да, дорогой друг, мне не обойтись без вашей помощи! Знаете, рыцарь, я судился из-за Пьерфорна с нуайонским епископом. И меня так достала эта тяжба, что я просто-напросто плюнул на всю эту судебную волокиту и купил Пьерфон. Не дворянское это дело — по судам таскаться! Чтоб черт унес всех этих окаянных судебных приставов!

— Воистину верно, — заметил дон Энрике, — Вы написали совершенно потрясающее Завещание! Господин Портос — сказать, что я восхищен — это ничего не сказать! Напишите Мемуары — если вы напишете их так, как этот документ, это будет шедевром! Но мне пора. Я и так задержался здесь.

— Мы вас проводим, — сказал Арамис.

Стоя на берегу, мушкетеры следили за маленьким суденышком, удалявшимся в сторону Большой Земли.

— Hasta la vista, caballero![24] — крикнули мушкетеры.

— Au revoir, mes amis![25] — отозвался рыцарь Мальтийского Ордена.