— Ну что ж, — сказал Олег, — во первых строках я хотел бы от своего имени и от всех нас перед тобой извиниться. Причины нашего недоверия ты теперь понимаешь.

Я понимал и раньше, но не сказал ничего.

— Принимаешь наши извинения?

— Да ладно, все свои… — проговорил я.

— Значит, с этим покончено, — заключил Олег. — Не спеши зачехляться, пожалуйста. Сегодня ты у нас весь вечер на арене.

— За что такая честь? — поинтересовался я.

— Ты свежий человек, расскажи нам, что тебя беспокоит. Есть какие-нибудь вопросы, тревоги, сомнения?

Он говорил уверенно, не сомневаясь, что имеет право на лидерство, и я решил немного сбить с него спесь.

— Есть один вопрос, — злорадно сказал я. — Кто тебя стрижет?

Наступила пауза.

— Н-не понял, — проговорил Олег, глядя на меня с прищуром.

— Превосходно ты понял, — возразил я.

— Ну, хорошо. А ты как думаешь?

— Я думаю, Софья.

— Вот видите! Что я вам говорила? — вскричала Соня.

Вскочила, убежала в ванную и включила воду на полную мощь.

Думаю, что в этот момент Соня завидовала Ритке Нечаевой: исчезнуть с наших глаз она могла только так.

— Дурак какой-то! Тьфу, дурак! — ругалась она за дверью. — Зациклился совсем.

Дистанционный Денис противненько захихикал:

— Да не зациклился, а ревнует!

Юрка Малинин подхватил:

— "Давно меня не стригла Дездемона, опять я стал похож на охламона".

И сам же первый зареготал.

— Глупости! — фыркнула Соня, выходя из ванной с румяным после умывания лицом. — Кого он ревнует? И к кому?

— Тебя к Олегу, прелесть моя, — пояснил Денис.

— Да он-то здесь при чем?

— А он у нас многостаночник, — сказал Юрка. — Всё мое — мое, и чужое — тоже мое.

— Э, братва, кончай стебаться, — проговорил Олег. — Это скучно.

И все, как по команде, умолкли.

Мне это, естественно, не понравилось: я бы предпочел, чтобы ребята еще поупражнялись на эту тему.

— Нет, я серьезно спрашиваю насчет стрижки, — упрямо сказал я.

— Если серьезно — то сам стригусь, — ответил Олег.

Он врал, конечно, он нагло врал, я это чувствовал.

И всем остальным было известно, что он бесстыдно врет.

— Давайте не отвлекаться на пустяки, — сказал Олег. — Алексей хочет рассказать нам, что ему здесь не нравится.

— Это не я хочу, — возразил я, — это вы хотите, чтобы я рассказал. Для этого и позвали. Или я что-то неправильно понял?

— Ты всё понял правильно, — серьезно ответил стриженый.

— Так вот, кое-что мне здесь кажется действительно странным. Во-первых, почему только семь человек? Ради этого содержать… — Я сделал неопределенный жест рукой. — Нерентабельно.

— А мы экспериментальная группа, — возразил Юрка Малинин. — Получится — будет объявлен массовый набор.

— Что получится-то? — спросил я. Разговаривать заочно я еще не привык. Юркин голос звучал с левой стороны, и всё время хотелось туда повернуться. — Что получится-то, ты хоть знаешь?

Юрка отмолчался.

В отличие от него, у меня был вариант — насчет космической программы. Но я предпочел пока о нем не говорить: еще засмеют.

— Теперь второе, — продолжал я. — Почему нет учебников? Пусть вузовские, пусть для техникумов, но учебники быть должны.

— Возможно, они еще не написаны, — сказал Олег. — По той же причине.

— Хорошо, — уступил я, — допустим. А языки? Куда теперь без языков, улицы подметать? И где компьютеры? Что за каменный век? А в каком институте требуют, чтобы поступающие корежили взглядом трамплины?

— Сила воли везде пригодится, — пробурчал из-за стены Юрка.

— Не мешай! — одернул его Олег. — Человек самостоятельно рассуждает.

— Еще бы! — сказал из-за правой стенки голос Дениса. — Мы же сами ему ключ задали. Попробовал бы он, как мы, с нуля начинать.

— Ну, и какие выводы? — спросил Олег, пропустив эти слова мимо ушей.

— Выводы… — повторил я, стараясь выгадать время и собраться с мыслями. Как раз насчет выводов у меня было слабовато. — Система у них какая-то… не наша.

Соня заерзала, но ничего не сказала.

— Что значит "не наша"? — строго спросил Олег. — Выражайся точнее.

— В смысле — не русская, — брякнул я.

— А какая же? — с любопытством спросила Соня. — Французская, что ли?

— Не знаю. Может, и французская. Но точно не наша.

— Что ты имеешь в виду? — осведомился Олег.

Спросить об этом было проще, чем ответить.

В мамином письме мне больше всего запомнились слова:

"Не уклоняйся от общественных нагрузок".

А как от них уклоняться, если никаких общественных нагрузок здесь не дают?

Конечно, теперь не старые времена: совет дружины, совет отряда, комитет комсомола и прочая ерунда. Но учителей в пять минут не переделаешь. Вон, Максюта: молодая совсем, а работает так, как старички ее в педвузе учили. Собрания, поручения, вечера самодеятельности, стенгазеты, кружки — всё это никуда не пропало. Всё осталось.

Осталось в обычных школах, но не здесь, не в "Инкубаторе".

— Организации нет, — сказал я без особой уверенности.

— Какой организации? — осведомился Олег.

— Да никакой, — ответил я. — В том-то и дело.

Стало тихо, как в погребе.

Купол за окном, запорошенный снегом, матово мерцал, подсвеченный изнутри.

— Тебе кто-нибудь поручал нами руководить? — спросил я Олега.

— Сразу две неверных посылки, — возразил Олег и сбросил ноги с журнального столика. — Во-первых, с чего ты взял, что я кем-то руковожу? А во-вторых — почему ты решил, что это делается только по поручению?

— Значит, ты руководишь нами добровольно? По велению сердца?

— Повторяю: я-ни-кем-не-ру-ко-во-жу, — с расстановкой проговорил Олег. — Каждый здесь сам по себе. Включая меня.

— Это точно, — подтвердил дистанционный Дмитриенко.

— Значит, никому из вас учителя ничего такого не поручали, — сказал я. — И вы считаете, что это нормально? Извините, но так в России не бывает. Запредельный либерализм.

— Красиво сказано, — проговорил Олег. — А выводы где?

— Да знаем мы эти выводы, — засмеялась Соня. — Еще один союзник у Юры Малинина. Попался мальчик в лапы иностранной разведки.

— Прошу не шить мне дело! — возмутился Малинин. — Во-первых, не в лапы, а в руки. Во-вторых, не иностранной, а нашей. И в-третьих — не попался, а попал. Нас готовят к выполнению ответственного задания.

— Точно, — сказал я. — Погнуть трамплины всех натовских стран. А то разнырялись.

Я бы еще порассуждал на эту тему, но Олег меня остановил.

— Шутки в сторону, — сказал он недовольно. — Так, по-твоему, иностранная версия предпочтительнее?

— Отпадает, — уверенно ответил я. — Купол слишком большой. Такой пузырь наши давно бы уже обнаружили. Если не с самолета, то со спутника — сто процентов гарантии.

— Значит, что?

— Значит, все-таки наша, российская спецшкола. Но работает по какой-то хитрой международной программе. Может быть, даже по линии ЮНЕСКО.

— По линии ЮНЕСКО, — повторил Олег. — Да, это серьезная мысль.

И, помолчав, добавил:

— Можно даже принять ее за основу.

Тут Юрка громко, демонстративно зевнул.

— Спать чтой-то хоцца, — сказал он. — Спокойной ночи, малыши.

— Вот он всегда так! — проговорила Соня. — Уползает, как улитка, в свою раковину.

— Малинин прав, — заметил Денис. — Обменялись соображениями — и давайте на этом успокоимся. Время позднее, я тоже отключаюсь. Можете, конечно, продолжать ваши пустопорожние разговоры. Но имейте в виду: что бы вы там ни задумали предпринять, я заранее возражаю. Мы уже договорились: у нас консенсус. Или все за, или никто.