— Разве, — спросил Пелорат, — это не типично для звезды, имеющей в своей системе пригодные для обитания планеты?

— Типично, — сказал Тревиц, кивая, — и мы должны ожидать чего-то вроде этого от солнца Земли. И если там возникла жизнь, параметры солнца Земли должны были установить первоначальный стандарт.

— Значит, есть шанс, что около этой звезды обращается пригодная для обитания планета.

— Можно не гадать, — сказал Тревиц. Все это время в его голосе слышалась некоторая озадаченность. — В каталоге галактической карты указана планета с человеческим населением, но с вопросительным знаком.

Энтузиазм Пелората усилился.

— Этого и следовало ожидать, Голан. Население на планете есть, но, поскольку они скрываются, сведений нет, и разработчики карты поставили вопрос.

— Меня беспокоит не это. Мы ведь ожидали другого. Учитывая, с какой тщательностью уничтожались сведения о Земле, разработчики карты не должны были знать, что на планете есть население. Они вообще не должны знать о солнце Земли. На карте нет планет космитов и их звезд. Почему на ней должно оказаться солнце Земли?

— Но оно есть! Зачем оспаривать это? Какие еще сведения приводятся о звезде?

— Название.

— О! Какое?

— Альфа.

Пелорат помолчал, затем торжественно произнес:

— Это она, старина. Учитывая смысл названия, это последнее доказательство.

— А какой у него смысл? — спросил Тревиц. — Для меня это просто название, причем странное, не похоже, что на галактическом.

— Это не галактический. Это один из доисторических языков Земли, тот самый, из которого происходит название планеты Блисс, Гея.

— И что же означает Альфа?

— Альфа — первая буква алфавита этого языка. Это один из немногих надежных фактов, известных об этом языке. Наверно, в древности "альфа" означало первое солнце. И разве первое солнце — это не то, около которого обращается первая населенная людьми планета — Земля?

— Вы уверены?

— Абсолютно!

— А нет ли в древних легендах — вы ведь мифолог чего-нибудь необычного у солнца Земли? Какого-нибудь особого признака?

— Нет. Да и с чего бы? Оно по определению должно быть стандартным. И компьютер нам дал стандартные характеристики. Или нет?

— Я полагаю, солнце Земли — одиночная звезда?

— Ну, конечно! — сказал Пелорат. — Насколько я знаю, все обитаемые планеты вращаются вокруг одиночных звезд.

— Я тоже так считал, — сказал Тревиц. — Но звезда в центре нашего экрана не одиночная. Она двойная. Более яркая из двух действительно имеет стандартные характеристики, о ней и привел данные компьютер. Однако около нее с периодом примерно восемь лет вращается другая звезда с массой четыре пятых более яркой звезды. Невооруженным глазом мы видим их как одну звезду, но если увеличить изображение, мы, я уверен, увидели бы обе.

— Вы уверены, Голан? — в растерянности спросил Пелорат.

— Так говорит компьютер. И если перед нами двойная звезда, то это не солнце Земли.

Тревиц отключился от компьютера, и пилотская кабина осветилась ярче.

Очевидно, это послужило сигналом для возвращения Блисс с цеплявшейся за нее Фоллом.

— Ну, и каковы результаты? — спросила Блисс.

— Разочаровывающие, — без выражения сказал Тревиц. — На том месте, где я ожидал найти солнце Земли, оказалась двойная звезда. Солнце Земли — одиночная звезда, так что это не оно.

— Что же дальше, Голан? — спросил Пелорат.

Тревиц пожал плечами.

— Я и не ожидал увидеть в центре солнце Земли, — сказал он. — Космиты при колонизации не старались создать точную сферу. Аврора, самая первая из заселенных людьми, могла сама отправлять колонистов, что могло исказить сферу. Ну и потом, солнце Земли могло двигаться в Галактике не с такой скоростью, как солнца планет космитов.

— Вы что, хотите сказать, — спросил Пелорат, — что Земля может оказаться где угодно?

— Не "где угодно". Все эти факторы влияют не так уж сильно. Солнце Земли должно находиться где-то в окрестностях этих координат. А звезда в центре должна быть ближайшей соседкой солнца Земли. Странно, что нашлась соседка, так похожая на солнце Земли, если не считать, что она двойная. Но тем не менее это так.

— В таком случае, — сказал Пелорат, — мы бы увидели рядом с Альфой солнце Земли?

— Не увидели бы. Потому что на карте компьютера, я уверен, солнца Земли нет. Именно это и заставило меня удивиться, когда мы увидели Альфу в центре экрана.

— Ну что ж, — сказала Блисс, — почему бы не поискать солнце Земли в реальном космосе? Если вблизи Альфы найдется похожая на нее одиночная звезда, то это и будет солнце Земли?

Тревиц вздохнул.

— Если бы это оказалось так, — сказал он, — я готов поставить половину своего состояния на то, что около такой звезды на орбите окажется планета Земля… Я опять не решаюсь.

— Боитесь потерпеть неудачу?

Тревиц кивнул.

— Но, — сказал он, — дайте мне пару секунд, чтобы перевести дыхание, и я это сделаю.

И пока трое взрослых смотрели друг на друга, Фоллом подошла к столу и с любопытством уставилась на контуры рук на нем. Она осторожно протянула руку к контуру, но Тревиц быстро взмахнул рукой и задержал это движение, резко сказав:

— Нельзя трогать, Фоллом!

Юная солярийка испугалась и отступила в объятия Блисс.

— Мы не должны уходить от действий, Голан, — сказал Пелорат. — Вдруг вы ничего не найдете?

— Тогда, — сказал Тревиц, — придется вернуться к старому плану: посетить поочередно сорок семь планет космитов.

— А если и это ничего не даст?

Тревиц с досадой покачал головой, как бы не позволяя этой мысли слишком глубоко укорениться. Опустив голову, он сказал:

— Тогда и буду думать.

— А если планеты прародителей вообще нет?

При звуках этого тонкого голоса Тревиц поднял голову.

— Кто это сказал? — спросил он. Он мог бы и не спрашивать. Момент удивления прошел, и он очень хорошо знал, кто задал этот вопрос.

— Я, — сказала Фоллом.

Нахмурившись, Тревиц посмотрел на нее.

— Ты поняла, о чем мы говорим?

— Вы ищете планету прародителей, — сказала Фоллом, — но вы ее еще не нашли. Может быть, эта планета никогда не была?

— Этой планеты никогда не было, — негромко поправила Блисс.

— Нет, Фоллом, — серьезно объяснил Тревиц, — эта планета тщательно прячется. Если так старательно что-то скрывают, значит, есть что скрывать? Ты меня понимаешь?

— Да, — ответила Фоллом. — Вы мне не разрешаете дотрагиваться до рук на столе. Раз вы не разрешаете, значит, это было бы интересно.

— Но не для тебя, Фоллом… Блисс, вы растите чудовище, которое нас всех уничтожит. Не пускайте ее сюда, если я не сижу за столом. Но и тогда сначала хорошенько подумайте.

Похоже, эта маленькая интермедия стряхнула нерешительность с Тревица.

— Очевидно, мне лучше заняться делом, — сказал он. — Если я буду просто сидеть в нерешительности, эта маленькая террористка захватит корабль.

Освещение стало слабее, а Блисс тихо сказала:

— Тревиц, вы обещали. Не называйте ее чудовищем и террористкой в ее присутствии.

— Тогда следите за ней лучше и научите ее хорошим манерам. Скажите ей, что детей должно быть совсем не слышно и почти не видно.

Блисс нахмурилась.

— Вы просто ужасно относитесь к детям, Тревиц, — сказала она.

— Может быть. Сейчас не время это обсуждать.

Затем с облегчением и удовлетворением он сказал:

— Вот снова Альфа, в реальном космосе… А слева от нее и чуть выше почти такая же яркая звезда, и в галактической карте компьютера ее нет. Уж это точно солнце Земли. Я готов поставить на это почти все свое состояние.

— Ладно уж, — сказала Блисс, — мы не возьмем и части вашего состояния. Так что можно сразу решить вопрос. Давайте навестим эту звезду, как только сможем совершить Прыжок.