Белые ночи Ты, звенящий майский город, Скерцо шпилей и балконов, Брошен яблоком раздора В край вечерних беззаконий. Облака цветущим плю́щем Вьются в небе потемневшем — И застыл стеклом поющим Воздух твой окаменевший. А закат весенне-алый Облетает, будто роза, — И летят в глаза каналов Облака, грачи и звёзды. * * * Бел. Бел. Даже слишком изысканно бел Мел колоколен. Мел. Мел. Пересыпанный звёздами мел, Лунной ночью изнеженный мел — Город сказочно болен. Да. Да. Колья брошены: ко́л на ко́л. Сухо щёлкают: ко́л о ко́л. Глухо замер: кол у кола Около ко́локола. Нет. Нет. Руки скрещены: крест на кре́ст. Медно-огненный день воскрес, Просыпаться садам окрест. * * * Вечно вдвоём. Только вдвоём. И не забыть никогда: В сердце моём, — В сердце моём, — Колокол изо льда! Нет! А пора… – Звон топора, Острый, как алый крик, В колокола Бей до утра, Выбей из них язык! – Мел колоколен — Бел, как скала, — Рвись из пустых глазниц! В жёлто-зелёные колокола — Призраки медных птиц! Мысли Квадригой летучей Сомнений недобрых По лунному небу плывут: То хлынут, как тучи, То сгинут, как воры, И снова, и снова идут. Предвестники утра Я хочу научиться у ветра Никогда ни о чём не грустить, Чтобы алую розу рассвета Для тебя по утрам приносить. И ещё я хочу (хоть на деле Никому научиться нельзя) У холодных и звёздных метелей — Позабыть о погибших друзьях. Петь – у вас, предрассветные птицы, Умирать – у тебя, Скорпион, Только лучше всего научиться Не любить, если буду влюблён. Диалог – Что это? Лай ли собачий, Птиц ли охотничьих клёкот? – Кто-то над нами заплачет, Кто-то придёт издалёка! – Взвоют ли дальние трубы? – Воют!.. Но только впустую, Умерших в чёрные губы Белая ночь поцелует. – Настежь распахнуты двери! – Близится дымное «завтра»! – Что там? – Толпятся деревья! 〈Третий〉: – Лю́бятся бронтозавры! Море (Кохтла-Ярве) – Посмотри: в предрассветную бурю Море розовый пляшет балет, — И откуда у осени хмурой Этот ветренный яркий рассвет?! Пусть танцуют и пенятся волны, — Всё равно неподвижна земля; Лишь в пути веселей пароходам, Рулевым не заснуть до утра. Август 1952 * * * Весь квартал проветрен и простужен. Мокрый город бредит о заре, Уронив в лазоревые лужи Золотые цепи фонарей. Ни звезды. Ни облака. Ни звука. Из-за крыш, похожих на стога, Вознеслись тоскующие руки — Колокольни молят о богах. Я встречаю древними стихами Солнца ослепительный приход — Утро с боевыми петухами Медленно проходит у ворот. Альба Весь квартал проветрен и простужен, Мокрый город бредит о заре, Опустив в лазоревые лужи Золотые луны фонарей. Вознося тоскующие руки Из-за крыш, похожих на стога, Сохнут мачты с парусом в разлуке, Колокольни молят о богах. – За печальный час твоей прохлады, Эос, розоперстая заря, Я бросаю радостные клады Фонарей, как нитку янтаря, И встречаю новыми стихами Солнца ослепительный восход — Утро с боевыми петухами Медленно проходит у ворот. Альба (Вариант) Весь квартал проветрен и простужен, Мокрый город бредит о заре, Уронив в лазоревые лужи Головы усталых фонарей. А заря едва-едва колышет Крыльями на сером полотне, Осторожно вписывая крыши В тихо голубеющем окне. И, как щит, невиданный дотоле, В гербе тех, что шли издалека, Зацветает пепельное поле В золотые розы-облака. Огненными лисьими мехами Затянув стеклянный небосвод, Утро с боевыми петухами Медленно проходит у ворот. |
