Не знаю, сколько времени это продолжалось. Просто белое пламя стало гаснуть, и я вышла из него. Не успеваю подхватить падающего без сознания Артема. Руки-то все еще связаны. Так тихо. В недоумении оглядываюсь по сторонам. Люди лежат вокруг в разных позах. Лежат, не шевелясь. И отчего-то мне не хочется проверять, живы ли они. Вот медик жив, этого достаточно.

Быстро обшариваю карманы одного из своих бывших коллег. Нахожу складной нож и, пыхтя и матерясь, перерезаю веревки. Сначала у себя, потом у Артема на руках. Какое все-таки счастье, что у них приговоренных к повешению связывают, а не сковывают наручниками. Да здравствуют традиции!

Десять минут уходит на поиски двухколесной тачки. Ура на этот раз садам и огородам, которых в городке много. Взваливаю на тачку бессознательного Артема, который, хоть и совсем не толстый, но для меня тяжеловат, и быстро удаляюсь из городка, толкая своеобразное средство передвижения перед собой.

Намучилась же я с ним в лесу! Приходить в себя Боровиков не собирается, а пешеходных дорожек отчего то в тайге наделать никто не догадался. Но ничего, с грехом пополам продираемся к месту встречи.

Удивленно наблюдаю Георгия, который сидит себе спокойно на рюкзаке и куртку зашивает. Ну вот, ходи после этого за помощью, когда жертва так и норовит сама оклематься!

Вываливаю свой груз на траву.

— Это что? — интересуется Георгий.

— Врач! — гордо рапортую я.

— Врач, помоги себе сам, — меланхолично комментирует происходящее проводник.

— Ага. А ты чего один? Где твои братья-акробаты?

— Где-где… тебя пошли искать.

Я бледнею и нервно сглатываю.

— В город?

— Н-у-у, — спокойно протягивает он, — если это можно назвать городом…

Да, думаю, теперь это можно назвать городским кладбищем. И нашими общими с Артемом стараниями на этом кладбище есть два незапланированных трупа. Чудненько. Интересно, один медик способен заменить для Георгия двух проводников?

— А вот и они, — прерывает мои размышления Георгий.

И точно, топают. Серега, как всегда, как стадо слонов. А брат его, тихоня Егор, спокойно и неслышно.

— Ну ты, мать, даешь! — заявляет Сергей и смотрит на меня восхищенно, — это было круто, я заценил. Не знал, не знал…

Польщено улыбаюсь, для чего приходится опустить очи долу и обратить внимание, наконец, на моего помощника, так и пребывающего вне нашей реальности.

— С Артемом надо что-то делать. Он пережил… Большой стресс.

Георгий меланхолично пожимает левым плечом.

— Сделаем, — обещает он, не впервой.

Общими стараниями заворачиваем Артема в одеяло и помещаем ближе к костру. Ему сейчас нужно тепло. А когда (если) очнется, много горячего чая с сахаром. Потому ставим котелок с водой на огонь. Ждем.

— Рассказывай, — велит Георгий брату.

По словам Сергея получается, что они с Егором появились в городке ночью. Пошли в таверну. Выяснили там, какое поутру для народа зрелище организовано. Сложили два плюс и два и уяснили для себя, что я по-глупому попалась. Стало быть, надо было что-то с этим делать. Организовать мой побег по всем расчетам не удавалось. Ну, они и решили, что я девочка умная, переполох затеять с утра сумею, а они помогут, чем могут.

Ну а с утра я такое сотворила…

— Ты споткнулась, а я подумал — ну вот, и что с такой доходягой делать. А потом ты вцепилась в него вот (кивок в сторону свернутого в куколку Артема), и вы начали светиться. А все вокруг падать…

— А потом?

— А потом я не помню, потому что и сам вырубился. Ты, понимаешь, и меня как-то достала.

— Но люди выжили?

— Не все, — уклончиво отвечает Сергей.

Чувствую, что бледнею.

— Сколько?

— Трупов?

— Да!

— Я не считал. Но в радиусе примерно метров семи-восьми от вас не выжил никто.

Что-то меня снова тошнит.

— По-моему, это справедливый размен, — жестко замечает Георгий, глядя на меня прищуренными злыми глазами, — две жизни невинных за несколько десятков зевак. И не вздумай ныть.

Ага! Можно подумать, это легко — не ныть.

— Зато, — ехидничает Сергей, — у нас теперь с собой не недобитый Мастер, а прямо-таки оружие массового поражения.

— Да, — ворчу, кивая в сторону Боровикова, — если этот… плутоний выживет, будет у вас оружие массового поражения. А пока фиг знает что, и сбоку бантик.

— Выживет, — спокойно заявляет Георгий.

— Ты так в этом уверен?

— Знаю.

— Откуда такая уверенность?

— А вот ты займись лучше им, вместо того, чтобы сопли по лицу размазывать.

Хамит, парниша! Хотя, по делу хамит.

Склоняюсь над Артемом, чтобы проверить, как он там, нет ли ухудшений. И понимаю, что парень спит. Просто дрыхнет. Поразительно! То ли учебники врут, согласно которым он должен был уже скончаться в мучениях, то ли медик этот — феномен какой-то, то ли я — гений экстренной актуализации. Но, судя по его порозовевшей физиономии, откидывать копыта Боровиков явно не собирается. Бужу. Вливаю в него почти насильно литр чая. Глюкозы бы еще внутривенно. Но жаль, захватить не догадалась. Медик снова засыпает, а я тут вспоминаю, что меня недавно обидели, и решаю разобраться.

— А чего это ты меня все время строишь! — возмущенно шиплю я, поворачиваясь лицом к Георгию.

Тот молча встает и торжественно удаляется, мол, плевать он хотел на мое недовольство.

— Нет! — говорю я, глядя уже на оставшегося в наличии Сергея, — в самом деле, что это за обращение с женщиной?

— Ну а как с тобой еще обращаться, Майя? — серьезно отвечает он, — если он тебя строить не будет, ты же никогда до Стапина не доберешься. То тебе подумать надо, то порыдать. А это все времени требует и сил. Я вот с тобой ничего поделать не могу. А ему удается. Так что терпи, старушка.

— А вам-то какое дело, доберусь я до Стапина или нет?

— А мы ответственность за тебя несем. Мы же проводники. Вот ты нам еще одного Мастера на шею повесила. Ты хоть поинтересовалась, где он актуализацию прошел?

— А вам это зачем?

— Ну, его-то тоже отвести надо будет, — вздыхает Сергей.

— Что?

— Язык бы тебе, Серый, отрезать, и сам знаешь куда запихнуть! — зло встревает в нашу интригующую беседу неведомо когда появившийся рядом Георгий, — что ты болтаешь раньше времени!

— Но я думал… — бормочет Сергей, опуская голову.

— А думать тебя никто не просил!

Понимаю, что ответов на начавшие меня мучить вопросы я сейчас не дождусь.

— Здесь, — говорю, — прошла его последняя актуализация. Если вам от этого станет легче.

Оба глядят на меня в недоумении.

— Но, — начинаю оправдываться я, — я думала, вы поняли. Я ему уровень подняла, чтобы эта самая ядерная бомба могла получиться. Он сам меня об этом попросил. Он теперь мой Ученик, если вам это о чем-то говорит.

— Черт, — выдыхает Сергей, — офигеть…

— Значит, он останется здесь, — жестко заявляет Георгий.

— Вы шутите, — удивляюсь я, — как это здесь? Его же сожрут и не подавятся.

— О нем позаботятся, — возражает проводник.

— Кто? Палач? — ору я, забыв о том, что предмет обсуждения спит и нуждается, в общем-то, в тишине.

— Каждый Мастер выше четвертого уровня должен ждать на своем месте.

— Его убьют!

— Нет. Она не позволит.

— Кто "она"?!!

— Я не уполномочен давать тебе разъяснения, — безапелляционно сообщает мне Георгий.

— А я не собираюсь тебе подчиняться, — естественно, возражаю я.

— Майя, — раздается тихий и все еще слабый голос медика, — я не смогу уйти отсюда. Я должен остаться.

На некоторое время я впадаю в ступор и тут слышу.

— Ну, где у нас здесь больной?

Тут я вообще перестаю понимать, что происходит. То ли у меня галлюцинации, то ли что. Сквозь кусты продирается веселая такая толстая бабенка средних лет. Именно она наличием больных и интересовалась.

— Я — больной, — шелестит Артем и доверчиво улыбается.

— Так мы тебя скоро вылечим! — радостно сообщает она.

— Вы кто? — шепчу я и изумленно вытаращиваю на нее глаза.