— Господи Боже ты мой… Боже ты мой…

И тут вдруг, словно из ниоткуда появился очень ладно — по-борцовски — сложенный парень, одетый в низко сидящие на бедрах спортивные трусы, из ширинки которых торчал длиннющий — фута в два — пластиковый пенис с непомерно огромными яичками, пристегнутыми к нему снизу. Этот клоун вызвал всеобщее восхищение и смех. Особое «изящество» столь свежей шутке придавала внешность парня: его волосы, а также борода и усики были тронуты сединой. Когда он наклонял голову, чтобы посмотреть вниз, на свое прицепное мужское достоинство, становилось заметно, что бородка почти совпадает по цвету с растительностью, плотно покрывающей грудь.

— Где она? Куда делась эта женщина? — пьяным голосом завывал клоун, крутясь на месте. Пластиковый пенис смешно болтался в разных направлениях.

Арчер просто обомлел. «Да уж, ничего себе, привез сыновей познакомиться с университетской жизнью. Интересно, какие выводы сделают для себя Тайсон и Портер? Нет, я не ханжа, — думал он, — видит Бог, студенты всегда остаются студентами, и мы тоже порой развлекались на грани допустимого, но это… это уж вовсе непристойно, и более того — аморально» — (в памяти адвоката неожиданно всплыл этот на глазах выходящий из употребления в интеллигентном обществе термин).

Он искоса бросил взгляд на Тайсона и Портера. Оба были в восторге и полностью поглощены происходящим.

По мере того как солнце прогревало асфальт и воздух, дышать на парковке становилось все тяжелее. От земли шел тошнотворный запах. Пиво, конечно: как минимум четыре акра асфальта, сплошь залитого пивом. Судя по валявшимся на газонах стаканчикам, пиво проливали и на траву под платанами. Прилипая к асфальту подошвами кроссовок и шлепанцев, на этих четырех акрах вовсю развлекалась новая американская элита — студенты Дьюпонта. Вся эта толпа — панорама качающихся голов, плеч, локтей — припадала к заветным стаканчикам и бочонкам. Тысячи галлонов пива выливались через пластиковые шланги в отправлялись в желудки страждущих студентов. Из желудков же путь этой жидкости лежал… куда? Дальнейшее было понятно. В результате столь неумеренных возлияний вся парковочная площадка насквозь пропиталась запахом мочи — как минимум четыре акра зассанного асфальта.

— Что-то я здесь никого из первокурсников не вижу, — сказала Мими, кивнув в сторону компании парней, собравшихся у задней дверцы черного «форда-экспедишн». Все они сжимали в руках здоровенные пластиковые стаканы и жадно ловили взглядом каждое движение возившегося с алюминиевым бочонком, шлангом и краником приятеля. Но жажда явно не ослабила их настолько, чтобы отказаться от шуток и приколов.

— Да что ты дурью маешься, Грифф! Забыл, что в нашей стране все закручивается по часовой стрелке?.. Чего ты его дергаешь? Да, видно, под другое у тебя руки заточены!

Этот шедевр остроумия был встречен общим смехом.

— Да уж, Грифф, ну ты и СПИЗД!

— Твою мать, это что еще за спизд? А может, лучше мне этого и не знать?

— СПИЗД — это значит специальное издание, ограниченный тираж! Таких «тормозов», как ты, большими партиями не выпускают!

Новый взрыв смеха.

— Ой-ё-о-о-о-о! — негромко сказала Мими. — Тоже мне, студенческий клуб. А ведь один из самых престижных.

— А из какого они клуба? — поинтересовалась Беттина.

— «Дельта Хэнда Пока», — ответила Мими. — А может, и нет. Я только знаю, что они из какого-то студенческого братства. Да кто их сейчас разберет, надрались пива, вот им и кажется, что чем громче проорешь, тем смешней получится.

— А наших первокурсников что-то действительно не видно, — заметила Беттина. — По крайней мере, девчонки стадами не бродят.

— А мы трое что, по-твоему, не стадо? — усмехнулась Мими.

— Даже не знаю, как к ним… подступиться, — окинув парковку критическим взглядом, констатировала Беттина. — Все тусуются около своих машин… Ощущение такое, что все компании сложились уже давно, все друг друга знают. А вообще странно. Я лично никогда не слышала про пикники у заднего борта. Ты сама откуда узнала про это?

— Да я точно не помню, — соврала Шарлотта. — Просто кто-то рассказывал. Судя по тому, что говорили, тут вроде должно быть весело.

— Ты уж извини, подруга, — сказала Мими, — но тут у тебя прокол получился. Нет, мы на тебя не наезжаем, но согласись — тут у нас облом вышел. Отстойное мероприятие.

Беттина оторвала ногу от асфальта и посмотрела на подошву сандалии.

— Бр-р-р. Мерзость. Везде пиво. Воняет, как из канализации. А мусора-то сколько. Все эти стаканчики и вообще всякая дрянь. Как будто на помойке все мусорные мешки распотрошили.

— Да уж, и вонь тут, — добавила Мими. — Спорим, они и ссут прямо здесь? Разве что за машину друг от друга отходят. Да и чего от них ждать? Чтобы так нажраться, знаете сколько пива надо выдуть!

— Девчонки, вы меня извините, — сказала Шарлотта, — но я ведь не специально. Откуда ж я знала, что этот пикник у заднего борта — просто пьянка. Я, честно говоря, думала, что мы здесь… ну, не знаю, познакомимся с кем-нибудь.

Неожиданно она поняла, что поменялась ролями с подругами. В тот вечер, когда они собирались на дискотеку в Сейнт-Рей, Мими и Беттине пришлось просто тащить ее… ради знакомства с новыми людьми, которых никогда не узнаешь, если просиживать все вечера в общаге. А теперь уже Шарлотте пришлось тащить их за собой: там, в Сейнт-Рее, ей действительно удалось обзавестись новыми знакомствами.

— Слушайте, ну давайте просто еще пройдемся немного, посмотрим, что к чему, раз уж мы сюда притащились.

— Чует мое сердце, что хрен нас кто-нибудь отсюда увезет, — сказала Мими. — Ладно, сюда-то мы на автобусе приехали. На матч болельщиков всегда подвозят, но я что-то никогда не слышала, чтобы их потом обратно развозили.

А ведь действительно — все как тогда, в Сейнт-Рее! Только с точностью до наоборот. Но Шарлотта в прошлый раз не позволяла себе так брюзжать из опасения, что подружки ее бросят, что они сочтут ее недостаточно крутой, да и просто не желая портить им настроение — ведь и правда мало радости добираться домой через темный кампус.

— Я думаю, здесь должен ходить автобус из Честера, — предположила Беттина.

— Да уж хорошо бы. Лично я пешком не пойду. Отсюда до кампуса мили две переться, если не больше.

— Брось, Мими, не может быть, чтобы здесь было так далеко. Давайте еще прогуляемся, — предложила Шарлотта. — Вдруг все-таки наткнемся на кого-нибудь из знакомых.

— О'кей, — сказала Мими, закатывая глаза и сопровождая свое согласие тяжелым вздохом.

Шарлотта тотчас же потащила ее за собой в глубь стоянки, опасаясь, что Мими вдруг передумает. В глубине души она чувствовала себя виноватой. На самом деле она вытащила подруг в такую даль вовсе не из бескорыстной любви к приключениям и познанию новых вариантов неформального студенческого отдыха. Шарлотта не решилась признаться им в том, что просто не хотела и, что греха таить, побаивалась болтаться тут в одиночку. Все-таки компания девчонок — совсем другое дело. А если девушка появляется одна, все будут воспринимать ее просто как искательницу приключений. А то, ради чего она на самом деле сюда пришла…

Трое первокурсниц чуть изменили курс, чтобы обогнуть черный «линкольн-навигатор». Ну и здоровенная же махина! У задней дверцы стояли двое мальчишек-подростков, женщина и немолодой уже мужчина. Все четверо уплетали бутерброды, извлеченные из большой корзинки для пикника. Мужчине было лет шестьдесят, если не больше. Отложив едва надкушенный бутерброд, он взял широкий, с толстым донышком стакан с каким-то явно крепким коричневым алкогольным напитком, сделал хороший глоток и с печалью во взгляде уставился куда-то вдаль. Ясное дело — бывший выпускник. Видно, ностальгия замучила. А иначе — какой серьезный взрослый человек выдержал бы в этом гибриде пивного бара с общественным туалетом больше десяти секунд? Женщина — симпатичная блондинка, наверное, дочка — сидела на краешке багажного отделения, жевала сандвич и всем своим видом демонстрировала, как ей противно находиться в этом гадюшнике, да к тому же и скучно до смерти. Младший из мальчишек старательно пытался изобразить «лунную походку» Майкла Джексона и при этом ныл: «Ну, мам… а когда футбол-то начнется?» Старший мальчик, стоявший облокотясь о борт машины, с явно издевательским видом пояснил ему: