Мигом развели костер и стали жарить мясо. Кто-то достал бутылку, затем еще одну. Китти, укрывшись в тени дерева, наблюдала за происходящим. Похоже, что этим вечером ей предстоит решающая схватка с Люком.

Китти бесшумно подкралась к месту, где были привязаны лошади. Саквояж по-прежнему висел на седле. Китти сунула в него руку и вытащила из-под приготовленных для Лины лекарств вожделенный скальпель. Спрятав его за голенище высокого ботинка, она быстро вернулась на прежнее место. Теперь ей предстояло освободить Лонни, привязанного к дереву. Приблизившись к нему, Китти осторожно достала скальпель и, протянув руку, нащупала веревку.

– Послушайте, Лонни, – шепотом заговорила она, – вам следует делать вид, что вы по-прежнему связаны. Бандиты пьяны, и мы должны воспользоваться этим. Как только Люк Тейт приблизится ко мне, я всажу нож ему в глотку. А вы, услышав шум, бегите, хватайте лошадь и скачите прочь. Обо мне не беспокойтесь.

Лонни ошеломленно посмотрел на Китти.

– Вы же понимаете, что без вас я отсюда не уйду!

– Ох, да поймите же вы: вряд ли мне удастся бежать с вами. Ведь если только обнаружится, что я убила Люка, мне несдобровать! – Голос Китти был удивительно спокоен. – А вас я прошу об одной услуге.

Лонни ловил каждое ее слово.

– Пообещайте, что, как только вернетесь в Голдсборо, отыщете мою мать и доставите ее в госпиталь. Она умрет, если о ней не позаботиться.

– Обещаю, – потрясенно шепнул солдат.

Тем временем Китти расправилась с последней веревкой и спрятала нож. Пленники замерли в ожидании.

Ждать им пришлось недолго.

Бандиты быстро угомонились, и вскоре до Китти донесся их дружный храп. Как она и предполагала, Люк Тейт отделился от их компании и направился в ее сторону, слегка покачиваясь на ногах и бормоча себе под нос:

– Спорим, ты ждешь меня не дождешься, красотка тигрица? – В хриплом голосе слышалась звериная похоть. – Не забыла, поди, как мы веселились в былые времена, а?

– Черт побери, Тейт, не трогай ее! – не выдержав, крикнул Лонни.

Яростно взревев, Люк со всей силы пнул пленного в живот. Китти испугалась. Не дай Бог, от удара Лонни потеряет сознание и упадет. Тогда Люк увидит разрезанные веревки и весь ее план рухнет!

Но Лонни каким-то чудом перенес удар. Скрипя зубами, он прирос спиной к дереву. Довольный своими подвигами, Люк повернулся к Китти, больно дернул за волосы и заставил встать.

– А ты все такая же красотка… – Люк притянул ее к себе, чтобы поцеловать. – Давай, давай… я припас для тебя одну штучку. – Он расхохотался. – Давненько я этим не занимался… ну, да мы сделаем это еще… и еще… и еще… – И с этими словами Люк поволок ее в сторону от затухавшего костра и храпевших бандитов.

Примерно в пятидесяти футах от стоянки была небольшая прогалина Люк остановился, задрал голову вверх, на голые ветви деревьев, и пробурчал:

– Черт бы побрал эту луну, почти не светит. А я хочу поглазеть на тебя голую. Ни у кого я еще не видел такого тела!

Он рывком опрокинул Китти и занялся своими штанами.

– А теперь разденься… нет, просто задери юбку повыше… мне не терпится! А потом поиграем и повторим все снова. Черт, у нас вся ночь впереди!

Китти незаметно вытащила из ботинка скальпель и сжала в руке. Она лежала неподвижно, словно мертвая. Люк плюхнулся рядом. Непрерывно ругаясь, он задрал ей юбку и бешеным рывком вошел в нее.

И тут это случилось. Почувствовав в себе горячую звериную плоть, Китти словно вернулась к жизни. Ее рука взметнулась, целясь насильнику в затылок, но Люк успел уловить это движение и уклониться в сторону. Удар пришелся на плечо. Китти почувствовала, как лезвие глубоко вошло в тело и горячая кровь хлынула ей в лицо. Из глотки Люка вырвался дикий вопль.

По устилавшим землю сухим листьям зашумели торопливые шаги, их окликнули. Люк корчился на боку, зажимая рану и ругаясь. Китти вскочила на ноги, угрожающе занеся руку с ножом перед появившимися на поляне бандитами. Один из них держал ярко пылавший факел.

– Какого черта… – рявкнул Джейб, подскочив поближе и с изумлением глядя на кровь, хлеставшую из глубокой раны на плече у Люка. – Будь я проклят… Ах ты, сучка.. – И он ринулся было к Китти, ярко освещенной огнем факела. Пылавшие пурпурным пламенем ее глаза словно метали золотистые молнии. Рука, угрожающе занесшая нож, была тверда.

– А ну брось эту игрушку!

Китти не пошевелилась.

– Возьмите того солдата, проклятого Реба, и убейте его!

Кто-то помчался обратно на поляну. Китти не шелохнулась, все так же твердо сжимая нож. Никто не решался подступиться к ней ближе.

– Да помогите же мне кто-нибудь, черт бы вас побрал! Я же кровью истеку и сдохну! – стонал Люк. – Сука проткнула меня аж до кости!

Из глубины леса раздался выстрел. Китти отчаянно молилась, чтобы Лонни удалось сбежать. Что до нее, Китти, – она готова принять смерть.

Но ее надеждам не суждено было сбыться – бандит крикнул, что Реб пойман и оглушен.

– Эй, Джейб, хочешь, я его совсем прикончу? – услышала Китти.

– Погоди… – Губы Джейба раздвинула злорадная, жестокая ухмылка. Он сделал шаг в сторону Китти. – Отдай мне свой нож, девочка, не то я вернусь в лагерь и отрежу мальчонке ножки – сначала одну, потом вторую… а потом ручки… до локтя, до плеча…

– Замолчи! – крикнула Китти. Нож по-прежнему оставался в ее руках, и безумная мысль ослепила сознание: пронзить собственную грудь! Положить конец этой муке!

И она резко опустила нож… но все же в самый последний миг выронила его на землю.

– Не могу! – зарыдала пленница, пряча лицо в ладонях. – Я не способна убить даже себя! – Ноги ее подогнулись, и она рухнула на колени.

Джейб был тут как тут – он рывком поднял ее на ноги и жестоко ударил по лицу.

– Слушай, что я скажу! – зарычал он. – Ты сейчас же зашьешь эту дырку, как положено! И будешь ходить за Люком, как за своим папашей, не то, клянусь тебе, женщина, я порешу сперва твоего Реба, а потом и тебя! Ну как, будешь слушаться?

Люка отнесли в лагерь, развели сильный огонь. По приказу главаря один из бандитов покрепче привязал Лонни к дереву.

– Мы его сейчас изрубим на фарш! Начнем, пожалуй, с пальцев на ногах. А ну дай топор!

– Нет! – выкрикнула Китти, отчаянно мотая головой. Все ее тело колотила крупная дрожь от невыразимого ужаса. – Нет! Не делайте этого! Я… я выполню все, что вам нужно…

Джейб расхохотался, надменно, отвратительно:

– Вот так-то лучше! Я ж говорил, что своего добьюсь!

Китти была в отчаянии. Она сидела на берегу реки, следила за блеском солнца, отражавшимся в ее говорливых струях, и мрачно размышляла о том, в какой ад превратилась ее жизнь. Она вспомнила ту ночь, когда так и не решилась вонзить нож себе в грудь. Теперь она так жалеет о своей слабости!

Вздохнув, Китти подхватила первый попавшийся булыжник и что было сил бросила в воду. Ей пришлось зашить рану на плече у Люка, чтобы предотвратить пытки, которые грозили Лонни. И нечего казнить себя за то, что она спасла жизнь бандиту. Но тогда откуда это давящее ощущение тоски и безвыходности, не дававшее покоя все последние дни?

С первыми лучами солнца она спустилась к реке, чтобы умыться, и до сих пор сидела на берегу, погруженная в мрачные размышления. Что теперь с ней будет? Люк со своей бандой собирается на запад. Потащат ли они ее за собой? Неужели у нее нет никакой надежды на спасение?! Но ведь должен, должен же быть какой-то выход!

С высокого берега раздался грубый хохот. Бандиты снова пьянствовали. Почувствовав, что за ней наблюдают, пленница обернулась: один из мерзавцев проверял, на месте ли она. За Китти вообще следили гораздо тщательнее, нежели за Лонни, которого так ни разу и не развязали после той злополучной ночи. Он полуживой лежал под деревом, мучаясь от жуткой головной боли, не проходившей после страшного удара по голове. Китти с досадой вспомнила о его дурацком никчемном благородстве. Ведь он мог незаметно скрыться из лагеря и привести на помощь Китти людей.