— Конечно расчетъ.
— Да я то-жъ и говорю, что теперь до всего дойдутъ. Ужь пошло на то!.. Все пошло на науку; куда ни взглянешь… Нынче и нашему брату наука нужна стала… Вотъ у насъ въ селѣ — повѣришь мнѣ, почтенный? — пансiоны завелись…
— Какъ пансiоны?
— Такъ же!.. Школы то-есть такiя — для мальчиковъ и для дѣвочекъ. Грамотѣ учатъ… ну, дѣвочекъ рукодѣлью тоже всякому; поутру грамотѣ, а послѣ обѣда рукодѣлью. Мальчиковъ-то человѣкъ восемьдесятъ учатся, и дѣвочекъ десятка три будетъ… У насъ въ селѣ становой живетъ, такъ у него сестрица — дѣвица образованная, разнымъ тоже языкамъ обучена, — согласилась въ наставницы; и такая охочая, занятная; любитъ значитъ съ дѣтьми заниматься, — чтó твой учитель!
— А для мальчиковъ-то вѣдь вѣрно есть учитель? — изъ какихъ же онъ?
— Изъ богослововъ. Богословъ значитъ кончитъ науку, а мѣста священническаго ему еще нѣтъ; вотъ онъ и идетъ въ учители; жалованье тоже получаетъ.
— Изъ какихъ же это ты мѣстъ?
— Я изъ осташковскаго уѣзда; село Селижарово есть; тамъ рѣчка Селижаровка, и село у насъ большое, знатное.
— На чей же счетъ заведены у васъ эти училища?
— Сами, то-есть мiромъ пожелали, сто рублей въ годъ положили. Ну, есть конечно на селѣ иные необразованные… Зачѣмъ, говоритъ, намъ? дѣвчонки научатся, — работать не будутъ… Да это они такъ, не дѣло болтаютъ.
Послѣ такого разговора очень совѣстно приводить нѣкоторыя мѣстныя корреспонденцiи; но мы приведемъ ихъ для того, чтобы ужь и еще кому-нибудь было такъ же совѣстно.
Нѣкто г. Копытовскiй, посѣтившiй въ маѣ мѣсяцѣ астраханскую воскресную школу, пишетъ редакцiи "Московскихъ Вѣдомостей", что онъ нашолъ ее въ весьма печальномъ положенiи. Онъ нашолъ довольно просторную, свѣтлую комнату и въ ней за столами девять учениковъ разнаго возраста. На этихъ девять учениковъ былъ одинъ преподаватель, и то обязательный, учитель уѣзднаго училища. Онъ признался посѣтителю, что не ходилъ въ школу втеченiе двухъ мѣсяцевъ, и явился въ нее только затѣмъ, чтобы "отбыть свою очередь"; что по очереди должны были въ этотъ же день придти еще двое учителей гимназiи, но они не пришли и никого за себя не прислали. Читаютъ мальчики плохо, пишутъ еще хуже; двое изъ нихъ, сидѣвшiе со счетами въ рукахъ, не имѣли даже поверхностнаго понятiя объ употребленiи этого инструмента. Ученики поменьше возрастомъ откровенно зѣвали надъ учебниками…
При этомъ слышимъ такое примѣчанiе: "Къ сожалѣнiю, сѣтованiя на запустѣнiе воскресныхъ школъ стали раздаваться довольно часто. Неужели въ самомъ дѣлѣ такому благому дѣлу суждено заглохнуть? Неужели и открытiе воскресныхъ школъ было дѣломъ одной только моды?.."
Опять мода? Далось людямъ это легкое словцо!.. Я думаю, что дружное открытiе всюду воскресныхъ школъ было дѣломъ вспыхнувшей неподдѣльной энергiи, которая, какъ видно, начинаетъ гаснуть мѣстами. Кто ее гаситъ или убиваетъ въ насъ? — разбирайте какъ вамъ угодно это запутанное дѣло!
Вотъ другая, подтвердительная корреспонденцiя изъ того же города Астрахани:
"Первой женской воскресной школы болѣе не существуетъ съ 14 мая…
"Мужскiя воскресныя школы (двѣ) почти не существуютъ, т. е. являются въ школу иногда пять, восемь или много-много четырнадцать учениковъ; учителя же иногда приходятъ, иногда не приходятъ, такъ что ученики ждутъ-ждутъ, да и разбѣгутся… Въ мужскую воскресную школу ходятъ учителя по наряду директора гимназiи, установившаго очередь между учителями гимназiи, уѣздныхъ и другихъ училищъ. Можно себѣ представить, какъ охотно учатъ такiе обязательные учителя!
"Что касается до учебныхъ пособiй, то они въ самомъ жалкомъ положенiи. Книгъ въ школахъ, кромѣ катихизиса и плохихъ азбукъ, никакихъ не найдете, не смотря на то, что воскресныя школы имѣютъ свои деньги. Для чего же эти деньги? — Никто объ этомъ въ Астрахани и не думаетъ…"
Въ Астрахани никто не думаетъ?.. Любопытно однако слѣдить за порядкомъ угасанiя этой энергiи, породившей воскресныя школы. Мы помнимъ слухъ объ упадкѣ ихъ въ Одессѣ; теперь слышимъ объ Астрахани. Между этими городами есть аналогiя; нѣтъ ли и общей причины, почему они раньше другихъ стали отвертываться отъ воскресныхъ школъ? Если бы эта эпидемiя охлажденiя ограничилась одними морскими берегами и не пошла вовнутрь страны, мы бы можетъ-быть и не стали ужь очень-то горевать.
Дѣйствительно, внутри страны еще обнаруживаются повременамъ вспышки той же энергiи, и все больше въ бѣдныхъ и темныхъ углахъ. Такъ напримѣръ 11 iюня открыта мужская воскресная школа въ г. Тимѣ, курской губернiи, и учащихся набралось въ нее пятьдесятъ одинъ человѣкъ, какъ извѣщаетъ штатный смотритель тимскаго уѣзднаго училища, при которомъ открыта школа.
"Намъ нужны еще пути сообщенiя — говоритъ г. Ходневъ — и пути эти водворяются, но не такъ, кáкъ бы мы желали." Стало быть желается не такое успѣшное водворенiе путей, какое напримѣръ даруетъ намъ "Главное общество россiйскихъ желѣзныхъ дорогъ". Между тѣмъ это «великое» общество (grande société), не далѣе какъ въ маѣ, открыло линiю отъ Москвы до Владимiра. По поводу этого открытiя "Указатель Экономическiй" завелъ такую рѣчь:
"Признаки приближенiя общаго собранiя главнаго общества русскихъ желѣзныхъ дорогъ (оно уже было) видимо множатся: владимiрская дорога открыта чрезъ годъ послѣ срока…
"…сторонники французской компанiи хоромъ вопiютъ о необходимости вспомоществованiя этой компанiи со стороны правительства, т. е. со стороны платящаго подати народа, потерпѣвшаго уже такой уронъ отъ несостоятельности дѣйствiй общества, сравнительнаго съ его контрактомъ. На бѣдность просятъ тамъ, гдѣ нѣтъ къ тому никакой нужды…
"Правда, главное общество, говорятъ, угрожаетъ оставить ѳеодосiйскую дорогу. Зная, какъ подобное французское общество задерживаетъ окончанiе австрiйской линiи въ Трiестъ, и заключая изъ того, что французскiе распорядители не любятъ чужихъ линiй къ бассейну Средиземнаго моря, мы весьма вѣримъ этому; но полагаемъ, что врядъ ли льготы заставятъ ихъ ускорить и облегчить нашъ выходъ къ Черному морю, — и чего добраго, мы скорѣй дождемся желѣзной дороги на Амуръ, нежели французской линiи къ Черному морю", и пр.
Какъ бы то ни было, чтó бы ни сдѣлало съ нами главное общество впредь, но владимiрская дорога открыта, и пассажировъ, говорятъ, уже проѣхало по ней — нѣсть числа… Да и недаромъ же существуетъ нижегородская ярмарка!.. Корреспонденты двухъ большихъ газетъ почли долгомъ прежде, или почти прежде всѣхъ проѣхать по линiи туда и назадъ и донести подлежащимъ редакцiямъ объ испытанныхъ ими впечатлѣнiяхъ. Повидимому впечатлѣнiя, произведенныя на нихъ поѣздкой, были благопрiятны, по крайней мѣрѣ замѣтно, что они прокатились съ большимъ удовольствiемъ и вообще прiятно провели время, за исключенiемъ развѣ того, что одинъ изъ нихъ очень сильно усталъ, отыскивая московскую станцiю, помѣщенную чрезвычайно далеко, гдѣ-то за покровской заставой, да еще того, что петербургскiе (а не московскiе) часы, по которымъ назначено время движенiя, немножко сбили ихъ съ толку. Что на большихъ станцiяхъ буфеты оказались почти пустыми, и одинъ корреспондентъ съ голоду принужденъ былъ покушать какихъ-то совсѣмъ засохшихъ бутербродовъ, — это разумѣется такiе пустяки, о которыхъ и говорить не стоитъ. За то — плавный ходъ вагоновъ, безъ малѣйшей тряски (чтó приписывается между прочимъ улучшенной системѣ скрѣпленiя рельсовъ), понравившееся господамъ корреспондентамъ устройство этихъ вагоновъ (особенно живописное хожденiе кондукторовъ вкругъ наружныхъ стѣнъ вагоновъ, по дощечкѣ, - хожденiе чрезвычайно удобное и безопасное въ морозъ или мятель, по обледенѣвшему на досчечкѣ снѣжку), достаточная скорость ѣзды — все это естественно расположило путешественниковъ въ пользу устройства линiи. Не смотря на то… странное дѣло! — прочитавъ подробное описанiе ихъ поѣздки, остаешься съ какимъ-то непрiятнымъ чувствомъ. Этотъ неудачно придѣланный къ кассѣ хвостъ, по которому непримѣтно для глаза движутся чернорабочiе покупщики билетовъ, въ то время какъ чистая публика шагаетъ чуть не черезъ самый хвостъ прямо къ окну кассы и беретъ-себѣ билеты скоро и безпрепятственно, оставляя такимъ образомъ назади несчастный и не достигающiй предположенной цѣли хвостъ; эта лощеная politesse великой нацiи съ чистыми пассажирами и презрительная грубость ея съ пассажирами черными; это выплескиванiе достойными служителями великой администрацiи ведеръ квасу на землю, вслѣдствiе дикаго воспрещенiя окрестнымъ жителямъ продавать на станцiяхъ припасы; наконецъ это iерархическое начало въ подвижномъ составѣ, съ безконечными "форменными отличками", — все это, смѣшанное вмѣстѣ, производитъ такое невкусное, претящее кушанье, что какъ ни совѣстно произносить вслухъ, а не выдержишь, отдашься минутному чувству и невольно шепнешь за Лермонтовымъ:
