— Сколько тебе лет, Кира?

Неожиданный вопрос Бодаря вывел меня из раздумья о том, что они добавляют в этот аналог пива, что он так приятен на вкус, нежели его собрат из моего мира.

— Почему ты спрашиваешь? — Он оторвал свой захмелевший взгляд от кружки и пристально смотрел на меня.

— Ты так легко убиваешь. Не как воин на поле в сражении или поединке, а вот так, спящих. — Бодарь снова устремил свой взгляд на дно кружки. — Я так не могу. Ты ведь представитель Старших Народов — чистокровная каархим. Вы медленно стареете. Наверное, ты даже старше меня, если так легко относишься к смерти.

Вот ведь вопрос. Я умерла в 23 года, Микрайе сейчас всего 17, но я имею всю ее память. Значит, можно сказать, что я прожила в общей сложности 40 лет, только Бодарю ведь такого не скажешь.

— Семнадцать.

— СКОЛЬКО!!!

Вот это рев. Бармен за стойкой даже подпрыгнул. Бодарь вскинул голову, в его светло-карих глазах не осталось ни капли пьяного тумана.

— А что? Нормальный возраст, скоро у меня, между прочим, день рождение и тогда я стану совершеннолетней.

— Какой? — Бедный, он сейчас был похож на испуганную сову.

— Забудь.

Бодарь недоверчиво поглядывал в мою сторону, но слов так и не нашел, чтобы ответить. Вместо этого он налил себе еще и залпом выпил полторалитровую кружку. Бррр, оно хоть и непротивное, как наше пиво, но по мозгам бьет сильно. Так мне придется его потом на себе тащить в казарму.

В полном молчании он допил «пиво» и перешел на гоблинскую водку. Через полчаса беспрерывного пьянства мне все-таки пришлось отпинать его в казарму. Это оказалось довольно трудным делом, так как этот перекаченный тушканчик — громила та еще. На входе в казарму нас встретила изумленная стража. В этот раз караул несли Красные и Синие. Серые в последнее время получили послабления в связи с дополнительной работой и дополнительным, хоть и негласным, начальством, потому в караулах не участвуем.

— Мы с задания.

Их лица стали еще более вытянутыми и удивленными чем раньше, если так продолжится, то они скоро на колли станут похожи. Я, по мере своих возможностей, тащила Бодаря так быстро, как только могла. Вот только происходило это все довольно шумно. Поэтому когда мы уже добрались до середины казармы, к нам навстречу вышел Раторо.

— Кира? Вы эт чего?

— Отметили завершение дела.

В моем голосе звучало столько желчи, что мне даже не нужно было просить оборотня о помощи, он все понял и тут же исправился. Как только эта гора свалилась с моих неокрепших детских плечиков, я почувствовала себя пушинкой. В главной комнате был полный сбор. Бодаря Раторо сгрузил на диван, потеснив Даро и Льяро.

— Дело сделали, — мой голос прозвучал как-то буднично-празднично в этой гнетущей атмосфере. — Вы чего такие все кислые? Неужели дело провалили?

— Нет, — Даро устало вздохнул. — По списку все, кое-кого Льяро выявил уже на месте. А с чего это вы решили выпить?

— Да я всего-то одну кружку, а вот этот хмырь, — для верности я пнула Бодаря по ноге, — не хило оторвался. И чего вы слабонервных на такую паршивую работу берете?

Я старалась шутить, кривлялась, но настроение в отряде становилось только хуже. Да-а, оказывается, легко справиться с делом удалось не всем

— Ну, как дела? — Глаза слипались от усталости, но мне нужно было решить еще несколько вопросов, прежде чем отдыхать.

— Список весь, кое-кого прихватили по пути.

Девушка, сидящая напротив, тоже выглядела не лучшим образом, поминутно зевая и тем самым вгоняя меня в сон.

— Хорошо.

— Что-нибудь еще интересное есть по поводу нашего человека — Х?

— Кого? — У нее порой такие фразы бывают, что ставят тебя в тупик.

— Ну, это такой сверхчеловек с необычными способностями, хотя нет, тогда это представители Старших Народов, — она возбужденно стала подбирать подходящие слова. — Тогда это просто неизвестный нам человек или же еще кто-то. Вот. Он как бы есть и как бы мы его не знаем.

— Ты сама поняла что сказала? Потому что я — нет.

— Черт. — Вот еще неизвестное слово. Она удрученно опустила голову. — Всякая фигня в голову лезет, нужно поспать иначе я так до колобка дойду.

Ладно, не буду спрашивать о чем она, иначе этому разговору конца не будет, а спать действительно хочется.

— Так что там с нашим «врагом»? — Кира устало посмотрела на меня. Ее что-то мучает, интересно что?

— Мой отец кое-что нашел, поэтому я не спал всю ночь, копался в императорской библиотеке, пытался найти хоть что-то. Но больше чем две строчки из книги пророчеств одного не совсем здорового головой эльфа, найти не удалось. — Девушка казалась сейчас опасной хищницей, готовой вцепиться в горло своей жертве, чего это ее сегодня из одной крайности в другую? — Отец откапал в архивах некромантов записи о некоем Садоке. Он должен был стать учеником у магистра светлой некромантии…

— А она еще и светлой бывает?! — Киру это сочетание немного шокировало.

— Да, должен же кто-то заниматься самопроизвольно поднявшимися мертвыми и прочей темной гадостью, которая начинает просыпаться от магических полей и остаточных магических потоков. — Она слушала меня, сложив руки на коленках. Неудобная же поза, учитывая ее пояс с ножами. — Темные занимаются более опасным видом некромантии. Они управляют мертвой плотью и заставляют исполнять их повеления. Но при этом это всегда большой риск. Потерять контроль над своим сознанием во время таких ритуалов довольно легко, так как тебя постоянно осаждают тени. Они предлагают тебе силу, власть, но взамен ты должен заплатить. Для каждого цена своя, сила тоже. Но чаще всего тени просто захватывают власть над телом и начинают управлять им, имея при этом силу предшественника помноженную на свою собственную. Так вот, этот Садоке должен был стать учеником светлого, но у него выявили сильный потенциал темного некроманта. Поэтому его направили к темным.

Я прервался. Налил себе вина, девушка отказалась, и продолжил свой рассказ.

— Но архимаг темных отказал ему в обучении. Парню он ничем не аргументировал свой отказ. Садоке был жутко зол и, прежде чем его выдворили за пределы земель Забвения, спер несколько фолиантов с темными ритуалами.

— Ты думаешь это наш клиент?

— Не знаю точно, но спустя пару десятков лет по Гофьлере стали распространяться слухи о том, что некроманты приносят зло, поклоняются тьме, едят новорожденных детей и все тому подобное.

— Мерзость.

— Потом начали происходить нападения. В итоге развязалась грызня, и некромантов стали истреблять десятками. Это продолжалось несколько лет, потом было заключено перемирие, хотя некроманты теперь и не покидают земель Забвения. Все их лаборатории, кабинеты, что принадлежали учителям-некромантам в Школах, были разграблены. Все книги, записи, фолианты пропали.

— А кто был против? — Я посмотрел на девушку, ей явно было жаль некромантов, но при этом она горела жаром ненависти к их противникам.

— Люди, Эльфы. Дроу как всегда были в стороне, гоблинов это не касалось, как они думали. Оборотни и Дариды были готовы помочь, но люди ополчились и против них. — Я усмехнулся. Все-таки люди неблагодарные. — Поэтому они отступили, спрятались до конца этой глупой резни. Через несколько лет начались сильные всплески неконтролируемой темной силы. Что привело к болезням на окраинах государств, голоду и появлению большого количества зон зараженной земли. Когда обратились за помощью к некромантам, то получили прямой отказ. Они больше не будут чистить духовную оболочку мира. Их осталось слишком мало.

— И кто этим занимается теперь вместо них? — Кира выглядела очень задумчивой и отстраненной.

— Маги, правда, им это дается с трудом, но все же. Но в последние лет десять не было ничего довольно сильного. Кто-то вытягивает всю темную энергию из оболочки. И скорей всего, это тот, кто нам нужен.

— Ты думаешь, это Садоке? — Я кивнул. — Архимаг так и не объяснил, почему выгнал его?