– Это столь же трогательно, как сцена из «Ромео и Джульетты», – съехидничал Джеффри. – Давай же, Ив! Перевяжи ему ногу, только побыстрее, ведь Джеймс ждет.

– Впусти его, Джеффри!

– О моя принцесса, неужели ты еще ничего не поняла? А вот Джеймс, в отличие от тебя, уже все давно понял. Он вовсе не собирается уходить. Так что поспеши, гость ждет!

Ив перевязала ногу Тайлера, поцеловала его и повернулась к Джеффри. У нее не было выбора – следующая пуля поразила бы Тайлера в сердце.

Как только дуло пистолета прикоснулось к синяку, образовавшемуся на ее виске, Джеффри скомандовал ей нажать на кнопку, открывающую входную дверь.

Джеймс не слышал выстрелов – для него все звуки потонули в вое ветра и в буре, бушевавшей в его душе. Но если бы он даже и слышал их? Это бы его не остановило.

Когда дверь Замка распахнулась, Джеймс без колебаний шагнул внутрь – отлично понимая, что может столкнуться сразу с двумя врагами. Автомобиль Тайлера Вона, припаркованный на площадке у Замка, вновь пробудил в нем подозрения.

Если они окажутся союзниками, Джеймс готов был прикончить обоих.

Однако начав спускаться по мраморной лестнице, Джеймс понял, каково истинное положение вещей: в гостиной внизу его поджидал только один противник.

– Привет, Джеймс! – Голос Джеффри звучал тепло и дружески, словно у его ног не лежал умирающий, а сам он не держал у виска жены пистолет. – Какой приятный сюрприз! Как там снаружи, не правда ли, такая ужасная ночь?!

Джеймс ничего не ответил. Он медленно, расчетливо ступал по лестнице, стараясь держаться на нужном расстоянии от Джеффри. Он не отрывал глаз от тайпана-убийцы, оценивая ситуацию. Пожалуй, он мог бы успеть, одним движением выбить из рук Джеффри пистолет и схватить того за горло; маньяк даже не успел бы сообразить, что случилось.

Через несколько секунд пантера будет готова к прыжку. Каждая клеточка его тела была готова взлететь в небо. Джеймс тысячи раз репетировал этот прыжок.

Но будет ли у него время, чтобы окончательно приготовиться? Сэр Ллойд-Аштон явно не торопился окончить свою дьявольскую вечеринку. Он явно решил тешить себя как можно дольше, считая, что полностью контролирует ситуацию.

– Ты хотел что-то спросить у меня, Джеймс? Ну так сейчас самое время. Может быть, ты интересуешься смертью Гуинет?

– Нет, не может быть, – прошептала Ив, – Джеймс…

– Ну вот, теперь и ты начинаешь понимать, не так ли, Ив? – сыронизировал Джеффри. – Я не мог допустить, чтобы Гуинет Дрейк переехала в Гонконг. А знаешь почему? Из-за тебя, любовь моя. Ты была слишком счастлива, когда рядом была Гуинет. Чересчур счастлива.

– Джеймс… – простонала Ив, поворачивая голову, так что дуло пистолета еще глубже погрузилось в синяк на ее виске. От ее движения Джеффри мог нечаянно нажать на курок, но Ив об этом не думала, она хотела взглянуть в глаза Джеймсу. – Прости.

Джеймс помедлил, прежде чем ответить. Завтра, послезавтра будет время объяснить ей, что она не должна винить себя. Но что, если у них не будет завтра? Она должна понять это уже сейчас.

– Ты не виновата, Ив. Ты ведь даже не знала… не подозревала. Ты не виновата.

Тут Джеффри, раздосадованный этим диалогом, начал проявлять нетерпение. Он продолжил пытку:

– Ты наверняка думал, что хотели убить тебя, Джеймс? Это было глупо с твоей стороны. Но, говоря по правде, вы оба должны были тогда погибнуть. Дело было испорчено, и я был просто в ярости. Но потом я понял, что все сложилось к лучшему. – На его лице появилось довольное выражение. – Мне доставляло огромное наслаждение наблюдать за твоими страданиями. Это было в высшей степени забавно! – Внезапно удовлетворение на его лице сменилось злостью. – Однако вскоре ты снова стал досаждать мне. Самое меньшее, чем ты мог отблагодарить меня за то, что я пощадил тебя, было строительство «Нефритового дворца». Но долго же ты с этим возился, не так ли?

Джеффри пожал плечами, как бы прощая ему грехи:

– Ладно, не будем вспоминать прошлое. Особенно теперь, когда отель станет моим. Я думал, что как-то не слишком ловко покупать его, слишком напоказ, но теперь… теперь все в Гонконге узнают, что я хочу сделать его памятником моей любимой принцессе и моему дорогому другу Джеймсу. – Его лицо посерьезнело, словно он уже читал посвященную их памяти речь на открытии Дворца. Потом улыбнулся, снова став похожим на безумца. – Боюсь, теперь нам предстоит кровавая баня, прямо здесь, на этом белоснежном мраморе. Я планировал несколько иную сцену, но думаю, что и эта будет не хуже.

Джеффри снова превратился в режиссера, начав объяснять каждому актеру его роль в этом смертельном сценарии:

– Джеймс, ты появился здесь, преследуя Тайлера. Ты обнаружил, что именно он надул тебя. Начинается драка. Наша маленькая героиня Ив храбро решила вмешаться. – Он трагически вздохнул. – Но увы, безрезультатно. Более того, она погибла от случайной пули в результате вашей перестрелки. Тут возвращаюсь домой я и обнаруживаю три трупа. Великолепно, что вы на это скажете?

«Время», – решил Джеймс. В безумных глазах Джеффри было видно нетерпение увидеть свой кровавый сценарий в действии. Джеймс решил дать Джеффри еще восемь секунд. Восемь – счастливое число. Безмолвный обратный отсчет подойдет к концу, когда Джеймс задаст свой последний вопрос.

– Почему ты хотел убить Алисон?

«Восемь».

Джеффри пожал плечами.

– Почему бы и нет?

«Семь».

– От нее было столько неприятностей. Неужели отпускать ее из Гонконга без единой царапины? Нет, пусть храбрый маленький летчик останется здесь.

«Шесть».

– И фотографии были уничтожены по твоему приказу, Джеффри?

«Пять».

Джеффри самодовольно ухмыльнулся:

– Разумеется.

«Четыре».

– Кстати, о неприятностях: жаль, что вы не увидите, что я приготовил для Джулианы Гуань.

«Три».

– Мне так нравится, когда остаются люди в запасе, – объяснил Джеффри. – Смотреть, как они страдают, как они скорбят.

«Два».

– Ну ладно, я посмотрю хотя бы на заплаканное лицо незаконнорожденной дочери Джулианы.

Тело Джеймса Дрейка было готово стать смертельным оружием.

Но не успел он сказать «один», как раздался какой-то странный звук – слишком чудовищный, чтобы принадлежать человеку, и совершенно непохожий на рев тайфуна, хотя вой ветра, бушующего за окнами, достиг своего максимума.

Но это было что-то другое, похожее на раскат грома, но шедшее откуда-то из глубины Замка.

Раздался раскат грома, и стены Замка содрогнулись, под ним заколебалась почва, и в мраморном полу разверзлась пропасть.

Трещина была огромная, с зазубренными острыми краями, такая широкая, что Джеффри внезапно оказался далеко от Джеймса – разверзшаяся пропасть перенесла его на безопасное расстояние.

Но его поджидала иная опасность: пропасть разверзлась почти под его ногами. Чтобы сохранить равновесие, ему пришлось отпустить Ив. Это помогло, но только на мгновение.

Раздался новый раскат, более мощный, и земля снова содрогнулась; огромные мраморные челюсти начали сжиматься, неся с собой лорда Ллойд-Аштона, увлекая его в пропасть… и, наконец, поглотив его целиком.

Наступила тишина.

Даже вой ветра за стенами Замка смолк.

Долго никто из них не мог вымолвить ни слова. Случилось нечто, о чем никто из них не сможет никогда рассказать.

Ослепленный дракон отомстил.