– Томас, не трогай вещи сестры.

Мальчик обиженно выпятил нижнюю губу.

– Но, мама, Молли любит красивые цветочки! Я принес ей еще!

– Да, но после этого пролил воду на ее рисунки. – Ханна положила руки ему на плечи. – Молли очень огорчилась. Не надо ей мешать, когда она занята. Даже если у тебя добрые намерения. Это невежливо.

– Молли огорчилась?

– Да.

Мальчик приуныл.

– Если ты будешь ей досаждать, она не захочет с тобой водиться. Ты же любишь играть с Молли, правда?

Томми немного подумал, а затем кивнул.

– Тогда попроси у нее прощения.

Молли вернулась в комнату.

– Извини меня, Молли, – сказал Томми.

Молли немного смягчилась.

– Хорошо, Томас.

Ханна с облегчением вздохнула.

– Я готова, тетя Селия, – сказала Молли.

– Тогда пошли.

Молли летела как на крыльях. Спустившись с лестницы, они вышли из дома.

– Спасибо, что пригласили меня на прогулку, тетя Селия. Мне так хотелось вырваться из дома!

Селия улыбнулась:

– Я это заметила.

– Томас не дает мне житья. – Она надула губы. – Мама говорит, что, когда Эдвард подрастет, Томми будет играть с ним и оставит меня в покое. Но до этого еще так далеко.

– Разумеется, – сказала Селия. – Мои старшие братья не только не желали иметь со мной дела, им позволяли многое, чего не позволяли мне. А ты будешь главной среди братьев. Говорят, ты уже отлично ездишь верхом.

У Молли загорелись глаза.

– Это все благодаря мистеру Бичему. Я так рада, что он на этот раз поехал в Кент вместе с нами. Теперь мы сможем продолжить уроки верховой езды. Он замечательный тренер, тетя Селия. Может заставить лошадь выполнять любую его команду. – Молли огляделась и, понизив голос, сказала: – Давайте, если можно, во время прогулки остановимся ненадолго возле конюшни. Я покажу вам моего пони.

– Разумеется.

Они повернули на тропинку, которая проходила мимо конюшни. Когда Молли была совсем маленькой, она часто забредала на конюшню, где наблюдала за тем, как ухаживают за лошадьми. Молли подвела Селию к стойлу, где жевал сено серый в яблоках пони.

– Ее зовут Люсинда. – Молли буквально распирало от гордости.

Узнав голос Молли, лошадь затрясла головой и, подойдя ближе, ткнулась мордой девочке в ладонь.

– Она настоящая красавица.

– Да. – Молли что-то ласково бормотала Люсинде. – Мистер Бичем говорит, что никогда раньше не видел такого красивого пони. – Молли оглянулась. – А вот и он. Так хочется, чтобы у меня сегодня был урок.

Селия знала, что мистер Бичем, младший брат Вивиан, тощий молодой человек, ей ровесник. Селия не успела с ним как следует познакомиться, потому что Дэвид женился на Вивиан всего за несколько месяцев до замужества Селии и ее отъезда в Камберленд. Тогда он был тихим, скромным парнем, сейчас держался более уверенно. Насвистывая, он чистил высокую гнедую кобылу.

– Какой красивый конь, – сказала Молли, подойдя к тренеру.

– Да. – сказал Саймон. Бросив взгляд на Селию, он кивнул. – Добрый день, леди Бертрам.

– Добрый день, мистер Бичем.

– Это лошадь дядюшки Риса? – спросила Молли, разглядывая коня.

– Нет, любопытная барышня, это кобыла мистера Хэмилтона. Самая лучшая из лошадей, которые когда-либо были у вашего дяди. Предвижу ваш следующий вопрос и заранее говорю «нет». Я не позволю вам угостить ее яблоком. Мой долгий, упорный труд не должен пойти насмарку: я не позволю вам избаловать лошадь. – Бичем подмигнул Молли. – Если будете здесь стоять, я засажу вас за работу: заставлю причесывать ей хвост.

Лошадь мистера Хэмилтона… Селия удивилась. У Энтони – кобыла. Берти садился верхом только на горячих жеребцов, даже если с ними трудно было справиться. Берти нравилось рисковать. Это щекотало ему нервы. Видимо, у мистера Хэмилтона в жизни другие ценности. Селия никогда раньше не видела столь хорошо выдрессированную лошадь, как эта. Хотя Молли крутилась вокруг нее, кобыла стояла совершенно спокойно.

Через некоторое время они с Молли продолжили прогулку. Они ушли далеко в лес, шагая по тем лесным тропинкам, которые в детстве исследовала и Селия. В конце прогулки Селия была в курсе всего, что происходило в жизни Молли, – она в подробностях узнала обо всех радостях и горестях девятилетней девочки. Селия с улыбкой вспоминала себя в этом возрасте, все, против чего восставал ее свободолюбивый нрав, о чем она мечтала и что обожала. В чем-то Селия осталась такой же, а в чем-то изменилась.

Когда после прогулки они дошли до террасы, навстречу им вышел дворецкий с подносом в руках.

– Вам письмо, миледи. – Он протянул Селии письмо, лежавшее на подносе.

Когда Селия взяла письмо, ее душевный подъем сменился подавленностью. Письмо было от свекра, лорда Лансборо.

Селия посмотрела на Молли:

– Спасибо за прелестную прогулку, Молли.

Девочка просияла:

– Это вам спасибо, тетя Селия. Так приятно было с вами гулять.

Селия пожала ей руку.

– Я рада, что тебе было приятно. Иди скажи своей гувернантке, что мы вернулись.

Молли кивнула и вприпрыжку побежала в дом.

Селия завернула за восточный угол дома и зашла в тихий уголок сада. Там можно было уединиться в беседке, в тени деревьев. Некоторое время Селия просто сидела, держа в руках письмо, словно боялась его открыть. Она знала, что, прочитав его, захочет некоторое время побыть наедине с собой.

После ее отъезда лорд Лансборо писал Селии почти каждую неделю, и к этому времени она начала взирать на его послания с ужасом. За годы, проведенные в Камберленде, она успела привязаться к старику. Смерть Берти подкосила лорда Лансборо. И раньше не отличавшийся жизнерадостностью, после потери сына старик впал в глубокое уныние. В скупых строчках письма он оплакивал Берти, писал, что очень скучает по Селии, рассказывал, как пуст теперь Кенлингтон и как все в доме напоминает ему о Берти. У старика, кроме Селии, никого больше не осталось. Селия с тяжелым вздохом распечатала письмо.

Энтони старался сосредоточиться на работе.

Как только стало ясно, что остальная часть гостей весь день проведет на улице, он удалился в библиотеку. Кажется, никто не заметил его отсутствия, чему Энтони был несказанно рад.

Библиотека была расположена в задней части дома. Очевидно, в комнате в последние годы делали перепланировку, о чем свидетельствовали высокие французские окна, из которых открывался прекрасный вид на сад и лужайки. Помещение напоминало Энтони просторную, полную воздуха библиотеку в его собственном доме. Он занял место за столом у самого окна. Некоторое время все было прекрасно. Энтони неторопливо просматривал письма от поверенного в делах, запросы от изобретателей, искавших инвесторов, пока его внимание не отвлекло мелькнувшее среди деревьев знакомое голубое платье.

Большая часть гостей играла в крикет на лужайке, но Селии среди них не было. Энтони повернул голову и увидел ее. Она сидела под деревом на каменной скамейке. Одна-одинешенька в разгар вечеринки, устроенной в ее честь. Энтони старался не обращать на Селию внимания – но не смог. Его взгляд сам собой упал на ее нежную шею, золотистую прядку волос, которая выбилась из-под шляпки. Энтони залюбовался Селией. Он вдруг представил, как целует ее…

Энтони отвернулся.

«Оставь женщину в покое», – сказал он себе и сосредоточился на письме, которое писал.

Закончив составлять ответ, он убрал перо и запечатал конверт. Затем краешком глаза увидел ее. Она сидела на том же самом месте.

Энтони нервно забарабанил пальцами по столу, а затем скрестил руки на груди. Он не станет нарушать ее уединение, которого, очевидно, она искала в саду. Он должен оставить ее в покое. В конце концов, у него есть дела. Энтони увидел, как она вздохнула, и снова отвел от нее взгляд, потом поднялся из-за стола, собрал бумаги, убрал их подальше, а затем вышел в сад.

Селия подняла голову, не сумев или не успев скрыть глубокую печаль, которая была у нее в глазах.