– Что привлекает мужчину в женщине? – Джейн посмотрел на лужайку, где мужчины бросали шары. Ее муж готовился сделать удар. – Если мужчина совсем молод, можно сказать юнец, женщине достаточно иметь красивое лицо и фигуру, чтобы понравиться ему. Если мужчина собирается жениться, важно приданое невесты и ее происхождение. А если мужчина уже женат… – Мэри вздохнула. – Его можно заманить в сети, если получишь в наследство призового жеребенка.

С лужайки донесся радостный крик Перси.

– Я попал! Вы видели этот удар? – закричал он, повернувшись к женщинам.

Джейн улыбнулась:

– Отлично. Ты молодец, Перси!

Перси повернулся к другим мужчинам. Они весело смеялись и громко разговаривали. Селия заметила, как кто-то из них передавал из рук в руки мелкие деньги. Интересно, знает ли мать, что гости играют на деньги? Розалинда не одобряла азартные игры.

– А ты что об этом думаешь, Селия? – Луиза увидела блюдо с маленькими аппетитными кексами и положила парочку себе на тарелку. – Надеюсь, наша болтовня не докучает тебе?

Селия натянуто улыбнулась:

– Нет.

– Луиза, эти кексы портят фигуру, – заявила Джейн. – Два дня подряд я их ела и теперь едва влезаю в корсет.

Луиза поморщилась и отставила кексы в сторону.

– По-моему, вы несправедливы к мистеру Хэмилтону. – сказала Селия. – Он холост и, естественно, общается с женщинами, но я уверена, он не распространяется о них и о себе не говорит.

Луиза удивленно взглянула на Селию:

– Совсем забываю, что ты его знаешь. Каким он был в детстве?

– Очень добрым. И совсем не испорченным. Даже намека на порочность в нем не было. Много лет мы с ним не виделись. Он друг моего брата.

– А-а, – разочарованно произнесла Луиза. – Очень интересно быть знакомой с кем-нибудь таким же порочным, как Хэмилтон, и знать, каким он был раньше.

– Он не порочный, – возразила Селия. – Ни за что в это не поверю.

– Может быть, и так, – с сомнением произнесла Луиза.

– Вполне вероятно, – согласилась Джейн. – Кстати, все говорили, что Перси такой же распущенный.

– А что, разве нет? – Луиза взяла с подноса еще один кекс.

– Нет, – возмущенно заявила Джейн. – По крайней мере насколько мне известно. Он играет в карты и много денег тратит на скачки. Полагаю, он увлекается спиртным. Но ни разу не слышала, чтобы говорили, будто у него есть другая женщина.

– Тогда тебе повезло, – сказала Луиза. – Готова биться об заклад, что у Элтона очень дорогая любовница, если судить по тому, как он скупердяйничает и экономит каждый пенни. Он не хочет тратить на меня деньги.

– А мне бы хотелось, чтобы Перси больше занимался домом, чем азартными играми. Если бы дома он проявлял столько же энтузиазма, как на игровом поле, я была бы счастлива. Уверена, мистер Хэмилтон в постели говорит не о лошадях и не о карточкой игре, – заметила Джейн.

– А если и говорит, то с большим пылом, – с игривой улыбкой предположила Луиза.

Джейн нахмурилась, а затем прыснула со смеху:

– Возможно. Но разве женщину соблазнишь разговорами о скачках?

– Если кто и способен на это, так только мистер Хэмилтон.

Селия опустила глаза. Ей не нравилось, когда подруги говорили об Энтони так, словно он бесчувственный повеса, у которого на уме только одно: соблазнить как можно больше женщин. Селия знала, что Энтони не настолько примитивен. Но не могла не признать, что именно такие сплетни когда-то вызывали в ней чувство гордости и она с удовольствием злословила, повторяя вслед за другими шокирующие подробности. Как может она осуждать других, если сама не без греха?

– Ставим пять фунтов за джекпот, Хэмилтон?

Энтони, который в это время смотрел на дам, сидевших на террасе, перевел взгляд на Неда.

Нед расплылся в улыбке. Перси был плохим игроком в шары. Но именно он предложил делать ставки на удары.

Перси с мрачным видом взял шар и встал на стартовую черту. Энтони снова украдкой бросил взгляд на террасу. Леди Хилленби подошла к барышням Трокмортон – двум смешливым юным девушкам, которые громко хлопали в ладоши каждый раз, когда на стартовую черту вставал лорд Уильям Норвуд. Энтони чувствовал, как леди Хилленби буквально раздевает его глазами. Накануне после ужина она подошла к нему и сделала откровенно непристойное предложение. Даже если бы его влекло к ней, Энтони в голову не пришло бы так опрометчиво вести себя на домашней вечеринке, тем более на этой. Интересно, о чем думает Селия, которая смотрит на него сейчас с грустью в глазах.

– Она ходит вокруг тебя кругами, Хэмилтон, – пробормотал Нед. – Она сейчас у тебя за спиной.

– Не будь смешным, – сказал Энтони.

В это время Перси бросил шар, и мужчины загалдели.

– Берегись, Хэмилтон! Она явно хочет прыгнуть к тебе в постель, – рассмеялся Нед, увидев, что Энтони бросил на него уничтожающий взгляд. – Ах, если бы женщины бросались мне на шею также, как тебе. Я по крайней мере был бы им за это благодарен и не остался бы перед ними в долгу.

– Обстановка здесь не располагает, – объяснил Энтони. – Здесь собралось слишком много мужей.

– Что верно, то верно, – согласился Нед. – Хотя не все присутствующие здесь дамы замужем. – Энтони помолчал, а затем проследил за взглядом Неда. Нед не сводил глаз с Селии, которая сидела на террасе с миссис Перси и леди Элтон. – У леди Бертрам закончился траур, – понизив голос, продолжал Нед. – Она прелестна. Готов поспорить, что она почти также красива, как жена Перси.

Энтони знал, что большинство мужчин отдадут предпочтение миссис Перси с ее темными локонами и пухлым маленьким ртом. Но по мнению Энтони, красивее всех была Селия. Любой мужчина из плоти и крови не мог этого не видеть, не догадываясь в то же время, что истинная ее красота скрыта от посторонних глаз. Что ее красота – в ее золотом сердце. Энтони не ожидал, что Нед тоже догадался об этом.

– Интересно…

– Да? – резко спросил Энтони, когда Нед замялся.

– Интересно, решила ли она снова выезжать в свет, – проговорил Нед, не отрывая взгляда от Селии. – И может быть, выйти замуж вторично. Леди Бертрам – во всех отношениях удачная партия. Она совсем еще молодая, ей лет двадцать пять, не больше.

Селии было всего двадцать два – она была на восемь лет моложе Энтони. Она еще так молода, и поэтому, конечно же, снова выйдет замуж.

– Полагаю, она еще не пришла в себя после кончины мужа.

– Если бы это было так, разве здесь присутствовало бы столько холостяков? – При этих словах Энтони нахмурился. – Я просто размышлял вслух. Ты не можешь отрицать, что леди Бертрам хороша собой. К тому же со средствами и положением в обществе. Думаю, стоит дать ей понять, что она меня заинтересовала, разумеется, нужно сделать это исподволь – на тот случай, если у нее уже закончился траур. Как бы то ни было, мне пора обзавестись семьей. А в моем положении женитьба на богатой вдове – как раз то, что надо. А ты что об этом думаешь? Ты ведь знаком с ее семьей.

Энтони заставил себя улыбнуться:

– Не достаточно хорошо, чтобы быть тебе помощником в этом вопросе.

Нед рассмеялся:

– Мне едва ли требуется чья-то помощь, когда речь заходит об ухаживании за дамой. Они хоть и не бросаются мне на шею, как тебе, но у меня есть свой шарм.

– Ты мне уже все уши об этом прожужжал.

Нед пропустил мимо ушей замечание Энтони и не утратил свой боевой настрой.

– Помилуй, Хэмилтон! Как там насчет ее семьи? Леди Бертрам занимает намного более высокое положение в обществе, чем я. Вдова наследника Лансборо и сестра герцога. Есть ли у меня, простого дворянина, хоть какой-нибудь шанс?

Энтони так и подмывало ответить «нет». Он отважился еще раз взглянуть на Селию. Она сидела опустив голову, ни на кого не глядя. Как может Энтони посоветовать Неду, что сказать Селии, чтобы ей угодить? Кто он такой, черт возьми? Энтони понимал, что Селию нельзя упрекнуть в излишней гордыне или болезненном самолюбии, из-за которых Селия отвергла бы Неда лишь потому, что у него нет титула. Однако интуиция подсказывала ему, что Нед вряд ли сможет завоевать ее сердце. Впрочем, кто знает? Чужая душа – потемки.