Каэльри был доволен, что первым на поимку мальчишки отправили Шаса. Бывший глава отряда провел для эльфа «разведку боем» и теперь можно было примерно рассчитать возможности отряда орков. Жаль, конечно, что нашли и уничтожили «жемчужный цветок» — жизнь девчушки Шаса могла стать достойным аргументом при переговорах, но и так все получилось вполне удачно. Капитан знал количество орков и то, что шаман сильно ранен, так что сейчас было самое оптимальное время для захвата принца (смешно — эти животные еще и кичатся своими придуманными титулами!).

К эльфу подбежал один из сержантов и доложил, что мальчишка отправился ночевать один на конюшню. Слишком хорошо, что бы быть случайным совпадением. Значит, или орки совершенно уверены в своей безопасности до утра, или готовят засаду для нападавших. Капитана совершенно не интересовали причины, вынудившие мальчишку покинуть дом и подставиться под удар. Судьба всех, и людей и орков, оказавшихся сегодня в этой деревеньке, около постоялого двора, уже была решена — никто из них не доживет до утра. Кроме крысеныша — на него у эльфов были свои планы.

Каэльри не стал повторять ошибку Шаса и взял с собой весь отряд — пять пятерок бойцов и четырех сержантов. При объединении магических сил отряда эльф почти равнялся по возможностям магистру магии.

О, это сладкое чувство могущества! Возможность одним движением пальца отнять жизнь у кого угодно, вернуть и опять отнять. Только редкие случаи использования на боевых операциях магического объединения, удержали в свое время Каэльри от позорного самоубийства. Теперь, став старше, он стал намного выше ценить свою жизнь. Еще не все обидчики наказаны, еще не восстановлен его статус в Доме, так что сегодня придется умирать другим. Пятерки бойцов во главе с сержантами взяли в плотное кольцо всю человеческую деревушку. Двадцать девять ниточек силы связывали капитана с магическим запасом его людей, чужая энергия приятно двигалась по телу, давая ощущение могущества и безграничных возможностей. Сейчас отряд представлял из себя, фактически, одно существо, имеющее тридцать тел и один управляющий разум. Все-таки люди зря считают себя в чем-то отличными от животных — руна контроля и подчинения была одинакова для всех (кроме эльфов, естественно). У бойцов отряда не осталось ни собственных мыслей, ни возможностей принятия решения, только эльф был здесь господин.

Каэльри спокойно подошел к дверям конюшни — при таком перевесе в силе можно было не скрываться. Тихонько постучав по двери, капитан с легкой издевкой произнес.

— Эй, крысеныш, выходи. Ты теперь мой. Давай, выползай из своей норки — пришла пора идти в клетку на казенные сухарики.

Из конюшни не донеслось ни звука. Каэльри добавил в свой голос «эльфийский зов», сопротивляться которому не могло ни одно живое существо.

— Иди ко мне. Выходи гаденышшш…

Лошади словно обезумели — стали ржать и бить копытами в стойла, пытаясь освободиться и выбежать к эльфу. На шум во двор выскочил трактирный вышибала и его буквально разодрали два дворовых волкодава, час назад с радостным визгом ластившиеся к бедняге. В дверях трактира появился его хозяин и с белым от ужаса лицом стал выходить на крыльцо.

К капитану подошел один из сержантов и глухо произнес.

— В деревне больше никого из живых нет, господин.

И тут сработал охранный орочий контур. На земле вокруг дома с конюшней проявилась бледно-голубая линия, становясь все ярче. Стало слышно даже слабое гудение и потрескивание, как будто молнию положили и замкнули в кольцо.

— Ты кого-то ищешь, изгой?

Я стоял около Ласточки и поглаживал ее по шее, когда вдруг наступившая, какая-то звенящая тишина заставила меня насторожиться. Затем я услышал чьи-то приближающиеся шаги.

— Эй, крысеныш…

Раздавшийся совсем рядом, прямо за дверью, чужой голос заставил меня пригнуться и затаить дыхание. Я попытался использовать уже один раз испытанный метод. «Здесь никого нет. Никого. Никого…». Старательно внушал я себе и окружающим. Может быть, мне повезет еще раз.

— Иди ко мне…

От голоса неизвестного веяло такой жутью, что я невольно бросился к лестнице на сеновал. Тут все лошади словно взбесились — стали громко ржать, бить копытами по стенкам. Они явно были не в себе. Даже Ласточка, только что спокойная, пыталась оборвать повод и броситься куда-то. Несколько животных жалобно кричали, сломав себе ноги в попытках выбраться из конюшни. Я испугался, что вырвавшись, лошади просто затопчут меня, и быстро поднялся на сеновал. Из окошка мне был хорошо виден весь трактирный двор.

Около конюшни стоял незнакомый боец Эль, похоже, что настоящий эльф, держал руки перед собой и делал кистями странные круговые движения. За его спиной видна была голубая полоса на земле, уходящая за угол дома. От полосы вверх поднималась странная тонюсенькая стеночка, похожая на мыльный пузырь. Эльф явно старался не прикасаться к этой радужной пленке. Дальше от дома, за защитным контуром собралось довольно много бойцов Эль, похоже, полный отряд. Они пытались пробиться к своему капитану. При попытке прикосновения к пленке, людей било маленькими молниями, на некоторых уже дымилась одежда, но это их не останавливало. Они с каким-то маниакальным упорством пытались прорваться внутрь контура.

Я, наконец, понял, что делал эльф — он, оказывается, держал защитный купол над собой. В него постоянно сверху попадали молнии, но, не дойдя до его тела совсем чуть-чуть, стекали по куполу и били в землю. Под ногами храмовника горели солома и какие-то щепки, казалось, еще немного и начнет тлеть земля. Постепенно купол эльфа перестал быть прозрачным и стал приобретать зеленый цвет.

Тут я заметил Оррина. Орк сидел на крылечке дома и внимательно смотрел на храмовника. Видно было, что магическая дуэль для него тяжела, вождь бледнел все сильнее. Но и эльф с трудом удерживал защиту. Вдруг от купола в сторону бойцов Эль потянулись зеленые нити. Сначала тонкие, они быстро утолщались и крепли. Бойцы не прекращали своих попыток добраться до своего командира, обжигаясь об охранный контур орка. Но что показалось мне странным — чем толще были нити, соединяющие эльфа с бойцами, тем более вялыми становились люди. Храмовники стремительно бледнели, и даже, кажется, старели.

Да этот длинноухий тянет из них жизнь! Ради собственной защиты он убивает своих людей! Вот гад! Но почему они позволяют делать это с собой? У всех храмовников есть магический Дар и они вполне способны защитить себя. Но, ни один из них не отодвинулся от контура, отдавая эльфу все свои силы, они поодиночке падали на землю в виде высохших мертвых мумий. Ужас какой! А эльф все еще держал свой купол.

И тут Оррин упал, контур исчез, и капитан был свободен. Не соображая, что делаю, я высунулся из окошка и окликнул орка.

— Оррин, ты жив?

Эльф стремительно обернулся на голос и посмотрел на меня. Его внешний вид вызвал у меня приступ паники. Ну не могут эльфы так выглядеть!

Худой, даже изможденный, дивный смотрел на меня горящими зелеными глазами. Широкая ухмылка приоткрывала острые длинные клыки, а изящные пальцы заканчивались когтями. Жуть какая!

И этот монстр (язык не повернется назвать эту тварь эльфом) медленно приближался к конюшне, не отводя от меня пристального взгляда.

Я бросился в угол, забился под сено и постарался даже не дышать. Судорожно сжимая в руке кинжал, старательно прислушался. Где-то же остались еще орки, неужели они не придут мне на помощь? Мне надо только тихо пересидеть.

Тихо, как тихо.

Лошади не издавали ни звука, похоже, ни одна из них не выжила. Вот скрипнула дверь, и раздались шаги. Как же мне страшно! Если бы на меня нападали просто с оружием, я бы сумел удержать себя в руках. Но когда за тобой охотится монстр, только что выпивший жизни почти тридцати человек — разум отказывает тебе и на поверхность выбирается животный ужас.

Страшно.

Вот зашуршало сено совсем рядом. Я не выдержал этой пытки и бросился к окошку. Мне почти удалось вылезти на крышу, как что-то впилось в правую ногу. Когти! У этого эльфячьего монстра были когти. За ногу он меня втащил обратно. Несколько раз вслепую тыкаю кинжалом, не знаю — попал или нет.