– Вот этого я не знаю. Но причина у неё какая-то есть. Меня же она, думаю, просто испугалась. Хотя у меня нет никаких реальных доказательств. Я следил за ней, видел, как она договаривалась с какими-то бомжами о чём-то.

– Ты решил опять поиграть в сыщика?

– Прости, Ваня, так уж у меня мозги устроены.

– Ну что же бомжи, с которыми она встречалась?

– Похоже, что они убили кого-то из своих.

– При чём тут твоя знакомая?

– При том, что она была там. Возможно, она им заказала это убийство. Может быть, она так развлекается?

– Ничего себе развлечение! Ты понимаешь, какое ты обвинение выдвигаешь, Лис?

– Я не могу предположить ничего другого. Я стал следить за ней после того, как увидел её неподалёку от того места, где был заживо сожжён человек. Тоже, похоже, бомж. Я видел её на фотографиях, сделанных во время тушения пожара, она смотрела на огонь, как смотрят спектакль. Да и сама она призналась мне, что до жути любит всякие зрелища. Она больная, Вань. Меня же она хочет убрать, чтобы я не мешал ей. Вчера вечером я пригласил её к себе, хотел побеседовать…

– Ишь ты, какой психолог выискался…

– А она вошла и заструячила мне в рожу из газового баллончика. Я тут весь коридор заблевал. Голова до сих пор кругом идёт. Руки и ноги отказываются слушаться. Голову разбил, наверное, при падении. Так что баба вышла на военную тропу.

– Свихнулась твоя баба, это уж как пить дать, – крякнул Романов. – Ладно, скажи мне, чего ты от меня хочешь? Вызывай наряд, пиши заявление, тут не должно быть никаких проблем.

– Не могу, Сань. Есть кое-какие детали… Скажем, касательно того киллера. Видишь ли, когда я его от тех двух жлобов выручил, он забрал их оружие и шлёпнул их на месте. Понимаешь? Если в подробностях копаться, то я могу оказаться в неприятном положении.

– Ты хочешь сказать, что ты видел, как он замочил двух людей?

– Да. Именно поэтому я и поверил ему, когда он пришёл ко мне в редакцию и сказал, что его наняли убрать меня. Я видел, как спокойно он расправился с теми. Я-то понимаю, что он не шутить пришёл ко мне. Да и вообще ты подумай сам, как я буду в заявлении рассказывать, что спокойненько поговорил с преступником, пожал ему руку, сказал: «Большое спасибо» – и отпустил на все четыре стороны? Кто мне поверит? Кто поверит, что я не могу составить его портрет? А ведь с меня будут требовать это. Я же знаю наёмного убийцу в лицо.

– И что же ты от меня требуешь, дружище? Чем может быть полезен тебе полковник Романов?

– Возьми на себя это дело. Нужно Ларису остановить.

– Остановить и что?

– В клинику.

– Ты хочешь, чтобы я парней своих поднял?

– Ну хоть кого-нибудь выдели. Сам-то ты уж точно в стороне не останешься.

– Давай сделаем так. Я приеду к тебе, и мы всё подробно обсудим.

– Хорошо.

***

Полковник Романов распихал носовые платки по карманам, сунул в наплечную кобуру «Макаров» и сел выкурить сигаретку перед дорогой. Дым плавно расплылся перед его лицом мутными серыми волокнами, лениво поднялся вверх и превратился под лампой в сияющее белое облако.

Сергей то и дело впутывался в какие-то истории и каждый раз получал от Романова за это взбучку, винился, каялся, зарекался не быть столь невнимательным в заводимых знакомствах, однако всё возвращалось, как говорится, на круги своя. Романов чувствовал, что иначе и быть не могло. Лисицын обладал не известными никому способностями сталкиваться с людьми, которые так или иначе приводили его, а следом и самого Романова, в гущу серьёзного криминального события. Лисицын выступал в роли необычного проводника к важной цели, которая оставалась скрытой до момента развязки. Сам Лисицын, похоже, этого не понимал, он занимался одним делом, а выводил Романова на другое.

В этот раз речь шла о женщине. Романов ни секунды не сомневался в том, что женщина отличалась редкой привлекательностью. И ни секунды он не сомневался в том, что через эту женщину откроется что-то ещё, что-то более значительное. Возможно, она на самом деле была не в себе, может быть, она была даже крайне опасна для общества. Всё это откроется в ближайшее время.

Романов появился у Сергея почти через час.

– Ты что-то долго, – покачал головой Лисицын.

– Машина никак не разогревалась, пришлось на городском транспорте.

– Ты бы служебную вызвал.

– Сначала ты мне разложишь все карты, там увидим.

– Ваня, я тебя никогда не обманывал. Если я что-то выведываю, то уж наверняка, – Лисицын сделал обиженное лицо.

– Ты мне рожи не криви, Лис, и без ужимок твоих у тебя выражение перекошенного клоуна.

– Это всё от газа. Наглотался.

– Давай-ка по порядку, всё с самого начала…

Когда Сергей завершил свою историю, взгляд милиционера был устремлён в угол комнаты.

– Забавная картина выходит, – сказал он.

– Я уверен, что после всего, что она тут учудила, домой она не поехала, – твёрдо произнёс Лисицын.

– Вполне может быть, что ты прав. Но я всё же позвоню, чтобы к ней заглянули на всякий случай, проверили. А вдруг она уже лишилась способности логично рассуждать?

– Однажды я отвозил её в Чертаново. Там живёт её сестра Рита. Номер дома я не знаю, но по памяти найду. Это на Сумском проезде, знаешь, ближе клееному массиву, там ещё спортивные площадки разные…

– Сестра тоже Губанова?

– Думаю, что она носит фамилию мужа. Муж погиб совсем недавно. Нелепая смерть прямо на пороге дома.

– Ты полагаешь, что Лариса тоже в это впутана? – Романов пристально посмотрел на Лисицына.

– Теперь я не удивлюсь ничему. Но если так, то в чём причина?

– Ладно, сейчас позвоню своим, чтобы адрес выяснили. Вечно ты подарки мне какие-то преподносишь. И никогда не бывает с тобой такого, чтобы совсем всё просто. Вляпаешься по мелочи, а копать начнёшь, так обязательно на целые залежи натыкаешься.

– Это ты к чему, Вань?

– Чую, что мы на что-то любопытное вылезем.

– Ничего любопытного, просто баба спятила… Жаль мне её… Редкий образец природного чуда. За что её так обломали? Ума не приложу.

– А ты и не прикладывай. На ногах-то стоишь уже?

– Держусь.

– Давай-ка мы с тобой рванём крепенького чайку. Пей чай, да не забудь сахару побольше насыпать, герой.

***

Лариса удивилась, что на дороге не было снега. Вдоль обочины зеленела редкая трава. Зима куда-то исчезла таинственным образом. Завывал ветер, но снега не было. Да и сам воздух не казался особенно холодным. И ещё она удивилась, что шла в лёгком деревенском платьице, совсем не в зимней одежде. Сделав шагов десять, она завернула за угол, густо заросший зелёным шиповником, и остановилась. Прямо перед ней посреди дорога земля была тщательно подметена, и там виднелся гладкий блестящий паркетный пол. Ветер загонял на этот паркет горсти песка, но немедленно сдувал их.

На полу сидела стройная девушка с короткими жёлтыми волосами. На ней был зелёный мохеровый свитер, из-под которого высовывались длинные голые ноги. Девушка едва заметно повернула голову в сторону приблизившейся Ларисы. Жёлтые волосы её шевелились при каждом дуновении ветерка. Лариса присела на корточки рядом с незнакомкой и положила руку ей на плечо. Плечо обдало её ладонь жаром. Даже сквозь толстый свитер, в который была наряжена девушка, Лариса чувствовала высокую температуру чужого тела.

– Можешь ли ты помочь мне? – спросила она девушку.

– Могу. Для того я здесь и нахожусь.

Голос девушки был совершенно бесцветным.

– Ты даже не спрашиваешь, какая мне нужна помощь?

– Не спрашиваю. Всякие вопросы вредны. Нужно искать ответы. Тебе необходим мой ответ.

– Я хочу увидеть смерть, хочу прочувствовать её.

– Я готова помочь тебе.

– Я хочу убить тебя. Можно ли сделать это?

– Можно, – девушка вложила в руку Ларисы громадный нож.

Лариса увидела её глаза. В зрачках незнакомки отражалась поверхность гигантской пустыни, по поверхности бежали пыльные вихри, и звук этих вихрей слышался из зрачков девушки, как будто они были распахнутыми окнами в другой мир.