- Тс-с... Раскомандовался, - улыбнулась колдунья. - Ты мне будешь указывать, как тебя лечить? Может, тогда мне, милорд граф, указывать, как вам держать меч?.. Выпей-ка вот.

Девушка, присев на край постели, протянула лекарство и, пока молодой человек пил, - как зачарованный не отрывая от целительницы взора, - смахнула с подушки чешуйки шелухи, а затем подвесила чеснок обратно.

- Не снимать ни под каким видом! - строго велела знахарка. И, понизив голос до неуловимого шепота, добавила: - Оберег от вампиров...

Фрэнсис, чувствуя себя куда лучше и уже удивляясь своей вспышке, поставил ополовиненную миску на столик у изголовья. Благодарно накрыл ладонью пальцы жены. И от этого обычного прикосновения грудь заполнила теплая волна счастья - детского, чистого, как утреннее солнце, а перед глазами вновь встали пронизанные холодным светом колонны храма, ночь, и страшные существа с бледными лицами, мерцающими во тьме.

Что же это было, родная моя?.. Что?..

"Немертвый, мой дорогой. Немертвый... Я благодарю Свет Несущего, что ты выжил!"

Ты спасла меня...

"А ты - меня"...

Но как ты узнала, что со мной, где я?..

"Ветер и вода, шепот трав и лунный свет... Я...о, Свет Несущий!"

Милица вскрикнула, отдернув руку.

"Что это?.. Что это значит?!"

До Фрэнсиса вдруг дошло, что он каким-то образом передает Милице свои мысли и слышит ее - в ответ. И слышит не ушами.

Лорд замер, ошеломленный беззвучной беседой. Меж ним и Мили установилась связь, о какой они и не мечтали, и рыцарь, холодея, осознал, что на сей раз заслуга принадлежит отнюдь не волшебнице...

Его волнение словно перерубило незримую нить, отзвуки чужих мыслей рассеялись в сознании серебристой дымкой.

Милица глядела на мужа испуганными, полными боли глазами. Пальцы скомкали рабочий передник. К его краю, к грубым толстым ниткам штопки, прицепилась чесночная шелуха - пустая и ненужная... Вдруг Милисента прерывисто, судорожно вздохнула и приникла к груди Фрэнсиса. Он бережно, пытаясь не выдать собственный страх, провел рукой по густым волосам любимой.

Запах трав, запах цветов...

Все будет хорошо, родная. Все должно быть хорошо, черт побери!.. Боже... Свет Несущий... разве мы не заслужили хоть каплю покоя?

- Пообещай мне, что не умрешь, - шепнула любимая. - Пожалуйста.

- Сейчас я точно не собираюсь умирать, - растянул губы юноша в фальшивой беспечной улыбке.

Милисента снова вздохнула. Волосы ее непокорными струями расплескались по шелку его рубашки, по бархату покрывала. Лица Мили лорд не видел.

- Нет. Не то. Не так. Ты не понимаешь. Пообещай мне... что...

- Что?

- Что мне никогда не придется тебя бояться... и...

- И?

- И убить тебя... - не веря себе, услышал он. Короткие, решительные, полные отчаяния слова...

Запах цветов. Запах трав. Горечь полыни... Яд цикуты.

Рука Фрэнсиса, ласкавшая пряди Милицы, замерла.

- Как великая ведьма может бояться простого смертного?

Так холодно... Душа насквозь лед - сейчас, как льдинка, хрустнет... Пополам.

- Великая ведьма любит этого простого смертного. Великая ведьма боится однажды потерять его...и встретиться с великим вампиром. Принцем немертвых... На тебе всего один укус, Фрэнки, а ты уже способен на мысленную беседу и ментальный удар... Я читала в книге некроманта. Ты пока человек... Но что...какую силу ты обретешь, став?.. Фрэнки, не бросай меня, Фрэнки... - рубашка на груди, под щекой Мили, становилась мокрой и горячей. - Вампиры чудовища... Им неведома любовь, неведома жалость... Они жаждут лишь крови! Что я буду делать? Что?!

Теплее... И влага у глаз... Уже легче. Запах цветов... Это весна? Все будет... Все должно быть!

- Тс-с... Тихо, тихо, моя девочка... - лорд Элчестер вслепую, нежно утирал слезы с ее лица. - Что ж ты меня уже хоронишь-то?.. Не собираюсь я становиться вампиром, что ты?..

- Тебе уже неприятно солнце, тебя разозлил чеснок...

- Так лечи меня, Мили! - серьезно сказал граф. - Лечи, а не хорони! - И, крепко обняв одной рукой, молодой человек, как ребенка, легонько встряхнул Милицу за плечи. - Пугливая ты, моя леди, пугливая... Как лань. Будет странно, если мы своей беседой до смерти не перепугали Бьянку. И так на тебя зверем смотрит...

- В комнате слишком уж тихо. Бьянка, должно быть, уже ушла к мэтру Джеронимо, - наконец улыбнулась Милица, приподняв голову и счастливо глядя на мужа. На щеках еще не просохли соленые дорожки, синь взгляда - небо после дождя. - Надо поменять повязку Жоффруа.

- Носитесь вы со своим охламоном Жоффруа, - притворяясь рассерженным, проворчал лорд. - Как он там?

- Надеюсь, поправится, - волшебница, снова помрачнев, в задумчивости потерла пальцем бархатные ворсинки покрывала. - Может, тебе и странно, но мне в самом деле жаль этого мальчика.

Граф промолчал, только скупо усмехнулся уголком рта. В рассеянном зеленоватом полумраке лицо жены казалось бледным и болезненным.

- Ты носишься с кем угодно, а себя не жалеешь, - тяжело вздохнул Фрэнсис. - Бьянка тебя ненавидит...

- Она не ненавидит... - попыталась возразить Милица. Муж поморщился.

- Ну-ну. Не ненавидит... Теперь вот лечишь Жоффруа. А он, между прочим, тоже вряд ли пылает к нам нежными чувствами. Из всех людей, что сейчас с нами, я доверился бы лишь флорентинцу. Я боюсь за тебя, Мили...

- Напрасно... - девушка села и покачала головой, дивная, как эльфийская королева: каждая прядь вьется, струится вдоль стана. - Людей не стоит бояться.

- А я говорю - врагов нельзя недооценивать. Людей или нелюдей, неважно. Вампиры едва не прикончили нас вчера, а все потому, что ты явилась на поединок, как на прогулку, без малейшей подготовки... И это, между прочим, в твоем характере!

- Я... - Милисента на несколько мгновений утратила дар речи от возмущения. В глубине зрачков вспыхнули колючие злые искры. - Я волновалась за тебя... Все бросила... Лишь бы успеть...а ты...меня же укоряешь?

Граф улыбнулся.

- Ты прекрасна, когда злишься, - шепнул он, обнимая и притягивая Милисенту к себе. - А когда колдуешь, еще и величественна... Как ты вчера явилась в храме - они могли бы спутать тебя со своей Гекатой!

- Фрэнсис! - Мили отбросила его руки. - Лежи спокойно! Сумасшедший... Так много крови потерял...

- Ты не поняла... Просто побудь рядом. Я соскучился... То у тебя Жоффруа, то горчица, то еще какая блажь...а в итоге с того дня, как я проучил предводителя этих мерзавцев, мы ни разу не были близки... - Фрэнсис не удержал шутливого тона: голос сорвался, выдав внутреннюю боль.

Графиня ничего не ответила. Просто осторожно перебралась к стенке по скрипучей кровати и прилегла, положив голову на плечо любимого.

- А вот интересно, - задумчиво протянул рыцарь, стремясь заполнить молчание, - почему в подземельях некроманта вампиры не пытались взять нас под ментальный контроль?.. Как Лукий вчера.

- Я бы на твоем месте радовалась...

- Я радуюсь... Но мне интересно.

Ведьма вздохнула.

- Не знаю... Могу лишь предполагать.

- И каковы же ваши предположения, госпожа колдунья?

Девушка слабо улыбнулась, принимая шутку, и осторожно начала накручивать на палец прядь Фрэнсиса.

- Ну... Быть может, они ополоумели от голода, ни о чем не могли думать, увидев жертву... А?

- Лукий с Юлией пробудились из-за моей оплошности, и, сразу видно, тоже очень хотели кушать.

- Может, контроль некроманта воздействует на их разум...

- А вот это больше похоже на правду... - Фрэнсис вздохнул и покосился на изящный пальчик, орудующий возле уха. Какие все же у нее красивые руки... Совсем не руки крестьянки. И кожа нежная - как весенний восход... Интересно, она у Мили всегда была такой, или с недавних пор, когда появились служанки?

Неважно...

- Откуда тебе знать? - чуть скептически хмыкнула жена. - Ты вдруг стал знатоком некромантии?

Юноша вернулся к действительности. В самом деле, откуда ему знать?.. Как же объяснить, дать понять?.. В задумчивости он закинул руки за голову.