Кэтрин понимала, что в его словах есть доля истины.

— Я думаю, нам надо попробовать попасть к этому парню на прием. Ты что-нибудь о нем знаешь?

— Совсем мало. Виделись мы с ним, по-моему, только раз, много лет назад, точно не скажу — он читал нам лекцию в Оксфорде. Это было еще задолго до того, как его назначили директором. А его предшественник, кажется, погиб в автомобильной катастрофе. Помнится, назначение Азиза вызвало много шума, он ведь очень молод и учился в Штатах. — Рутерфорд помолчал. — Попытка не пытка. Безумова пока не видать, но до наступления дня весеннего равноденствия — двенадцать часов. Хотя совершенно непонятны его задумки: что такого можно сотворить из миллионов тонн камней? — Рутерфорд пожал плечами. — Ладно, пойдем к Азизу, послушаем, что он нам скажет о всех этих нестыковках.

Он задержал взгляд на неподвижном лице сфинкса и забросил рюкзак за плечо:

— Пошли к машине.

Кэтрин подняла голову и, посмотрев на лицо вечной скульптуры, пробормотала будто бы для себя:

— Не сомневайся, великий сфинкс, мы раскроем твою тайну.

Повернувшись на каблуках, она зашагала за Рутерфордом вверх по пологому склону плато Гизы.

— Стоп! — рявкнул Безумов.

Шофер резко затормозил у самой границы автостоянки Гизы. Машину догнало облако пыли.

Безумов не верил своим глазам: он заметил двух европейцев, бредущих по песку от сфинкса к автостоянке.

Лицо его исказилось от удивления и ярости. По мере того как две фигуры постепенно приближались, его подозрения обретали реальность. Он проследил за тем, как эти двое подошли к своей машине. Первой села в машину Донован, затем — этот бесящий его англичанин. Безумов в сердцах шлепнул ладонью по приборной панели.

Инстинктивно он запустил руку под пиджак к наплечной кобуре: пистолет был на месте. «Нет, только не здесь…» Машина выехала с парковки.

— Так, давай вон за той машиной. Из виду не терять ни на секунду!

По Каиру проехать не так легко. Многие улицы похожи друг на друга, дорожных знаков крайне мало. Движение сумасшедшее, и каирские водители трактуют дорожные правила в лучшем случае как общие рекомендации, в худшем же — как нечто абсолютно неуместное.

После множества неверных поворотов, наслушавшись до звона в ушах автомобильных гудков, Рутерфорд и Кэтрин наконец заехали на парковку за зданием департамента древностей Египта. Рутерфорд выглядел очень напряженным.

— Кошмар… Думал, мы никогда не найдем это место, казалось, что нас «ведут», пока до меня не дошло, что даже самый искушенный преступник в мире не управится с местным трафиком.

Джеймс выскочил из машины и, глядя на здание департамента, почувствовал, что ему как-то не по себе.

— Ты всерьез думаешь, что нам следует встречаться с Азизом? А если он даже не захочет принять нас?

Кэтрин громко хлопнула дверцей.

— Джеймс, наши методы пока срабатывали. Если вытянем пустышку, поедем поищем отель и попытаемся придумать другой план. Я просто хочу видеть его реакцию.

Охранник в мешковатой коричневой униформе и фуражке вышел из караульной будки и махнул им в сторону служебного входа в здание. Кэтрин и Рутерфорд подошли к нему.

— Салам алейкум. Паспорта, пожалуйста.

Ученые предъявили паспорта, и, заглянув в них для формальности, охранник махнул им — проходите.

Прямой коридор с затертым линолеумом вел — если верить табличке со стрелкой — к стойке информации. По обеим сторонам мрачного, слабо освещенного коридора тянулись закрытые двери, иногда от него отходили боковые коридорчики, ведущие неизвестно куда.

— Что скажешь? — спросила Кэтрин.

Нерешительно помедлив, он ответил:

— Не знаю… Пойдем к стойке информации.

Через несколько шагов Рутерфорд заметил табличку на английском и арабском, указывающую на коридор, отходящий вправо.

— Погоди-ка. — Он показал на табличку, на которой было написано: «К кабинету директора и конференц-залу». — По здравом размышлении почему бы нам не исключить привратника, а с ним — один из бюрократических барьеров: ведь посадит ждать целую вечность. Если наш друг директор захочет видеть нас, то увидит без посредников, если же не захочет — скажет нам это в лицо. Если только он сейчас не на ланче…

— …и не за границей, — договорила Кэтрин.

Дверь в кабинет директора располагалась посередине коридора. Рутерфорд собрался было постучать, но остановился и посмотрел на Кэтрин:

— Ну — с богом!

Он громко постучал.

Они ждали в тревожном нетерпении. Примерно через полминуты дверь приоткрылась, и молодая женщина в традиционном мусульманском головном платке с удивлением посмотрела на Рутерфорда и Кэтрин.

— Здравствуйте, чем могу помочь? — спросила она по-английски с заметным акцентом.

Глянув на Кэтрин, Рутерфорд ответил:

— Э-э… мы к доктору Азизу. Он на месте?

Секретарь с подозрением оглядела обоих.

— Вам назначено?

Рутерфорд замялся, не зная, что ответить, и в этот момент инициативу перехватила Кэтрин. Припустив благородного негодования в голос, она перешла в наступление:

— Извини-ка. — Она вышла из-за спины Рутерфорда. — Да, нам было назначено. Сообщите, пожалуйста, доктору Азизу, что Кэтрин Донован и Джеймс Рутерфорд из Оксфордского университета хотят его видеть. И будьте так любезны открыть дверь — я не люблю, когда меня заставляют ждать в коридоре, особенно после длительного перелета.

Это подействовало. Секретарша тут же распахнула дверь в просторную приемную кабинета Ахмеда Азиза и жестом пригласила их войти. В помещении были широкие окна с видом на ухоженный египетский сад и вторая дверь, которая, как подумала Кэтрин, вела в личный кабинет директора. Здесь же стояли два больших дивана зеленой кожи с трубками кальяна по бокам и, когда взгляд Кэтрин обежал комнату, она заметила еще одного человека — невысокого роста хрупкого мужчину, занимающего второй стол. Он улыбнулся ей, в темных глазах сверкнули огоньки. Обеспокоенная секретарша подвела ученых к одному из диванов:

— Прошу вас, присаживайтесь. Мистер Рутерфорд и мисс Донован — правильно?

— Вообще-то доктор Рутерфорд и доктор Донован. Благодарю, — язвительно поправила Кэтрин.

Еще раз обеспокоенно взглянув на гостей, секретарша обошла свой стол и уселась за него. Она подняла трубку телефона и набрала номер. Рутерфорд следил за каждым ее движением.

Быстро проговорив что-то на арабском, секретарша повесила трубку.

— Доктор Азиз скоро примет вас.

Кэтрин заговорщически улыбнулась Рутерфорду. Минуту спустя дверь в кабинет доктора Азиза распахнулась и на пороге появился хозяин.

— Здравствуйте. Добро пожаловать в Каир. Входите, пожалуйста, — прошу, прошу…

Кэтрин и Рутерфорд, слегка озадаченные сердечностью встречи, последовали за ним. Ведь добиться встречи с человеком, занимающим такой пост, в любой стране крайне сложно. «Очень странно», — подумал Рутерфорд. Он ожидал отпора, в лучшем случае велят прийти на следующий день или через день. А их сразу же, без лишних вопросов приняли.

В кабинете Азиза были роскошные турецкие ковры и обитые кожей кресла. Стены украшали постеры Министерства по туризму Египта с изображениями достопримечательностей страны, а на его столе красовалось пресс-папье: пятидюймовый камень, видимо, изображающий Бенбен в миниатюре.

Азиз жестом предложил вошедшим садиться, сам устроился за столом и заговорил; египетский акцент имел место, но в целом его английский был хорош, однако тон — снисходительный и, подумала Кэтрин, чуть-чуть небрежный.

— Ну что ж, примите мои извинения. Очевидно, моя секретарь куда-то подевала ваше приглашение.

Азиз лениво откинулся на спинку кресла, одну руку опустив на подлокотник, и улыбнулся им. Похоже, он никуда не спешил.

— Кофе, чай с мятой?

Рутерфорд все гадал, с какой стати директор так дружелюбен. Кэтрин чуть подалась вперед:

— Причина нашего визита в том, что мы хотели бы задать вам несколько вопросов… Вопросов о датировании пирамид и сфинкса.