Милиционер оставил инженера под охраной и пошел в медпункт опросить женщину. Та, вновь заливаясь слезами, рассказала, как инженер попросил разрешения войти, как вошел и бросился на нее. Больше от нее добиться было ничего невозможно. Она не помнила, что говорил инженер, и говорил ли он вообще что-либо, она не помнила выражение лица инженера.

Успокоив женщину, расстроенный милиционер вернулся к ее супругу, который в это время выражал негодование в кругу других отдыхающих. Попросив извинения, милиционер увел его в номер и начал снова расспрашивать об этом непонятном поступке. Он выяснил, что супруг никогда не замечал никаких ненормальностей со стороны инженера: обычный человек, немного говорливый, ухаживал за его женой, но за ней все пытаются ухаживать. В общем, ничего особенного он не замечал. И нападения на его жену ни понять, ни объяснить не может.

Совершенно обалдевший милиционер возвращается в номер, где под охраной находится инженер, и сообщает ему свое решение взять его под арест и направить на психиатрическую экспертизу. Инженер в ужасе просит его не арестовывать, обещает немедленно уехать, сулит милиционеру всякие блага и прочее. Милиционер устало объясняет, что дело открыто и так просто закрыть его невозможно. Если инженера признают психически здоровым, он пойдет под суд. Если он болен, его ждет принудительное лечение. Но по мнению милиционера, он явно болен, поскольку его поступок абсолютно не мотивирован. Тут инженер ломается и, умоляя милиционера сохранить в тайне все, что он расскажет, лихорадочно выкладывает врачебную тайну. Милиционер крякает, задумывается и спрашивает, где сейчас доктор.

Тут инженер еще раз умоляет милиционера сохранить эту тайну, поскольку она доверена только врачу, а врач – это известный на всю страну гинеколог. И так получилось, что он, инженер, узнал эту тайну и хотел ею воспользоваться. И вероятно, врач очень расстроился из-за этой истории и, видимо, уехал. Во всяком случае, в комнату он не возвращался. Более того, исчезли все его вещи. Вот, пожалуйста. Инженер раскрывает отделение шкафа, которое занимал врач. Там стоит простенькая матерчатая сумка, в которой лежат только спортивные штаны с пузырями на коленях. Рядом с сумкой в шкафу стоят домашние тапочки. И все.

Тут милиционер говорит протяжно «Так!» и выскакивает из номера в поисках супруга. Тот оказывается в медпункте рядом со своей женой. Милиционер отрывает его от жены и просит рассказать о враче. И супруг, удивляясь вопросу, подробно рассказывает, как врач сохранял инкогнито, как жена вычислила, что этот человек – виднейший гинеколог, и как призналась врачу в том, что его разгадали. И все прочее в таком же роде.

Милиционер выслушал весь рассказ с улыбкой и спросил, не пропало ли что-либо в номере. Мужчина подошел к стенному шкафу, открыл его, сунул руку в карман пиджака, недоуменно пожал плечами, стал лихорадочно шарить по другим карманам, затем повернулся к милиционеру и сказал:

– Нет бумажника со всеми деньгами и кредитными карточками.

– Вот, – поднял указательный палец милиционер, – что и требовалось доказать.

– Батюшки, – воскликнула хозяйка, – столько рыбы! И все из нашей речки?

– Из нее, – ответил Федор.

– Как же ты успел? Наши сходят, принесут пару рыбешек кошкам поесть. А вы только вчера приехали, а сегодня уже столько наловили.

– Это все Федор, – засмеялся Сева, – он большой мастер рыбной ловли. Федор у нас знает столько тайн и секретов, как прикармливать, какая рыба какое время любит. Прорву разных вещей. А снасти? Видала, какие у него снасти?

– Видала, я уж подивилась, – сказала хозяйка.

– Вот. С такой снастью он рыбу долго не ждет. Та, любопытная, подплывает узнать, что за чудо блестит в воде, и – хоп – уже в ведре у Федора. Поэтому рыбный стол нам еще надоест.

– Рыба никогда не надоедает, – наставительно сказала хозяйка, – но если рыбы будет так много, то я остаток могу продать, вон, хоть в дачный поселок, и вам уменьшу плату за постой.

– Продавай, продавай, – улыбнулся Федор, – не напрасно, значит, провожу часы на берегу.

– Конечно, – поддержал его приятель, хохоча во все горло, – ты же экономист, кандидат наук, делаешь экономику экономной, вот и сэкономь на постое.

– А что? Неужели дачники купят рыбу? – Федор сказал это с сомнением в голосе. – Дворцы, охрана, как же они купят рыбу у посторонних?

– Так я же не посторонняя, – сказала хозяйка, – я же у них и прибираю, и наблюдаю зимой за оборудованием, там многие меня знают. И этот, ну, аптеки у которого, и водочник Мартнис, и банкир Мольджанский Эммануил Сурджанович. Да все почти меня знают.

– Ну ты даешь, – засмеялся Сева, – всех перечислила, а банкира по имени-отчеству. Уважаешь, а?

– Он неплохой человек, – сказала хозяйка, – вежливый, обходительный. Его все вокруг уважают.

– Хотел бы я посмотреть на чудака, – Федор обращался к приятелю, – который проявил бы неуважение к владельцу одной из крупнейших финансовых империй в стране.

– Бог с ним, устал я сегодня с непривычки. Накрутил километров тридцать по тропинкам. – Сева зевнул. – Давайте пить чай – и баиньки.

Сева ехал на велосипеде по берегу небольшой речки, в речке купалась девушка, на другом берегу группа молодежи из расположенного неподалеку дачного поселка играла на песке в волейбол. Два парня и девушка. Ребят звали Лев и Сергей, а девушку – Катя. В речке на матрасе плавала другая девушка, Нюша. Речка была хоть и маленькая, но коварная. В ней мог неожиданно образоваться водоворот. Рассказывали, что такие неожиданные водовороты унесли уже немало человеческих жизней. Девушка отдыхала на спине, течение несло ее быстро и плавно. Вдруг матрас закружился, вначале медленно, потом все быстрее и стал погружаться. На истошный крик все обернулись. Пауза замешательства. Только Сева успел быстро спрыгнуть с велосипеда и нырнуть в реку со своего берега. Когда друзья девушки опомнились, Сева, с которого ручьями стекала вода, выносил ее на берег.

Воды она не успела наглотаться, только была сильно испугана и дрожала.

– Заверните ее в одеяло, – сказал Сева, – надо бы ей согреться.

Он прыгнул в реку, переплыл ее, вскарабкался на велосипед.

– Вы кто? – крикнул один из парней. – Как вас звать?

– Сева, – крикнул Сева, – я тут живу сейчас!

И он махнул рукой куда-то в сторону деревни и дачного поселка.

Потом, когда девушку привезли на дачу и волнение улеглось, начался разговор, что надо бы найти Севу и как-то его поблагодарить. В разговоре принимали участие несколько взбудораженных дачников, чьи дети привезли спасенную Нюшу.

– Я думаю, – сказал Лев, – что он снимает дом в деревне. Здесь, в нашем дачном поселке, я его не видел.

– Я тоже, – сказал Сергей.

Катя Мольджанская кивнула, соглашаясь с ребятами.

– Какой он из себя? – спросил ее отец Эммануил, тоже прибежавший со своей дачи.

– Не успели разглядеть, – сказал Сергей.

– Велосипедик у него такой простенький, – задумчиво вспоминал Лев, – подарим-ка ему хороший агрегат. Спасение Нюши из пучины речной стоит того.

– Ну, ты и скажешь! – возмутился Эммануил. – «Феррари», и покруче твоего. Велосипедик!

– За жизнь дочки, – сказал Виктор Викторович, – я ничего не пожалею. Отыщите мне этого парня. И побыстрее.

Возле деревенского дома, в котором снимали комнату двое городских, остановился «лендровер». Двое пижонски одетых парней выглянули в окна машины. Один из них окликнул женщину, копающуюся в огороде:

– Хозяйка, у тебя живет Сева, молодой такой?

– У меня оба живут, Федор и Сева, – ответила женщина, не отрываясь от работы.

– Который на велосипеде ездит, – пояснил Лева.

– Это Сева, – ответила хозяйка, – увлекается велосипедом. А Федор все больше рыбной ловлей. Целый день на реке пропадает.