Томас всмотрелся в головизор, пытаясь там найти кого-то.

- Керт тут? Ага, тут:) Вот Керт сколько сломал копий, пытаясь поставить дайверов на путь истинный – видимо, дремлет в нем прогрессор:) Я не поддерживал его усилий - пустое это. Человек должен получить тот опыт, который ему хочется получить. Разъяснить раз, другой – достаточно, дальше человек сам. Словно качаясь из стороны в сторону, порой из одной крайности в другую, человек получает опыт, делает выводы – как ему интереснее, как хочется больше. Бодхи называл это «путь акулы».

- Этого в его книгах нет! – вякнул кто-то.

- Да…, - согласился Томас, - в книгах этого у него нет… тем не менее он так это называет.

- Бодхи ДЕЙСТВИТЕЛЬНО существует?!

- Да, Бодхи действительно существует, - подтвердил Томас. – И кажется, это почти все, что все вы хотели знать на эту тему, а я заразился у Керта и стал читать проповедь:)

- Кто у кого еще заразился…, - под общий смех пробасил кто-то.

- Бодх существует, естественно, а что вы предполагали, что мы с Чоком вас за нос водим? И морды существуют, и дракончики. Линия передачи никуда не исчезла. А, нет, дело не в проповеди, я вот к чему хотел подвести – все они существуют, и некоторые из них намного ближе, чем это может показаться, но основная причина того, что они держатся изолированно, в том и состоит, что с их точки зрения, наша цивилизация переживает период обалдевания от перспектив получения невероятных впечатлений – в ущерб ОзВ, между прочим. Они считают это естественным, неизбежным процессом, повлиять на который нет никакой возможности. Вслед за бурным потреблением впечатлений от открытия новых миров, в том числе и обитаемых, наступит неизбежное отрезвление, спад, когда мы начнем один за другим, раз за разом замечать, что доля ОзВ становится все меньше, а впечатления – вынужденно в связи с этим – примитивнее, в связи с чем нам будет хотеться получать их больше и чаще… ну в общем – обычная нисходящая спираль. Дойдя до низа этой спирали, мы испытаем шок, кризис, но ненадолго и не очень глубоко – в связи с тем, что основы практики прямого пути уже очень глубоко интегрированы в нашу культуру, мы просто уже неспособны забыть про ОзВ, поэтому кризис будет скоротечным… ну… относительно скоротечным, естественно. И тогда, когда мы подойдем близко ко дну – ну не мы лично, ведь мы, будучи на переднем фронте исследований, проживаем все это быстрее, интенсивнее, а когда вот остальные люди, сначала приобщившись к возможности путешествовать в разных мирах, затем утонувших в этих впечатлениях с головой, затем приблизятся к крайней точке кризиса, тогда и настанет время, когда влияние морд станет желанным и эффективным.

- Почему же тогда «пора»? Тогда еще не «пора», - заметил кто-то из Советников. Я вот, например, вообще ни разу не был в погружении, у меня еще все впереди – и обалдение, и отрезвление…

- Пора. Я сейчас говорю не о начале массового сотрудничества, а о том, что пора нам всем ОПРЕДЕЛЕННО узнать о том, что линия передачи, начатая с Бодха, не прервана, она существует и развивается. А сделать это можно, только встретившись с ними лицом к лицу. А тут еще эта история с Нортоном… эта загадочная, непостижимая история убийства…, - Томас споткнулся на слове «убийство». Я хочу что-то сделать. Мы все хотим что-то сделать. Это не укладывается у меня в голове, и все же Нортона среди нас нет, потому что он мертв. Это не шутка, не парадоксы пространства-времени – он мертв, и я знаю это так же точно, как то, что я сам - жив. И все-таки, если мы не обратимся к помощи морд, я не буду чувствовать, что сделал все, что от меня зависит. Я не жду чудес типа воскрешения мертвых – я достаточно трезв для этого – дайвинг учит трезвости… но я жду ясности, я хочу ПОНЯТЬ – что произошло, почему, как этого избежать в дальнейшем, потому что назад дороги скорее всего нет – ну не можем же мы в самом деле поставить крест на нашем стремлении – настойчивом и радостном стремлении пробиться к неизведанным восприятиям, резонирующим с ОзВ, пробиться к близким нам существам, я имею в виду всех морд Земли… мы не можем, не хотим жить кастрированными «царями природы», а быть оторванным от СТОЛЬКИХ чувствующих, сознающих, а часто и чертовски симпатичных нам существ – в том числе и в других мирах – это и есть кастрация. Надо что-то делать, чтобы жертв не стало больше, потому что мы не остановимся, вот поэтому-то и «пора».

Томас сел, и в поднявшейся неразберихе, где каждый что-то говорил то ли самому себе, то ли соседу, оставалось только или поддаться всеобщему ажиотажу и начать нести самозабвенную чушь, или, что и сделала Тора, просто развалиться и пялиться в потолок, где в лучах искусственного солнца бесстрастно бороздили водные пространства аквариума индифферентные ко всему рыбы, и выражения их морд, вынуждена была признать Тора, не особенно-то подпитывали надежды на скорое наше с ними братание под сенью кораллов и водорослей.

Два дня, определенные Томасом как необходимые для подготовки встречи с мордами, прошли для Торы очень насыщенно. Вайу плотно уселся за изучение истории Земли, время от времени приходя к ней со списком вопросов, категорически отказавшись встречаться с кем-либо еще до тех пор, пока не начнет лучше разбираться в истории и психологии человечества. Также он передал просьбу девушки, согласно которой та просила оставить ее на некоторое время в покое, не задавать ей никаких вопросов и, по возможности, вообще ее не замечать. Тора так и сделала, большую часть времени проводя на острове, а при посещении коттеджа стараясь даже не смотреть в сторону девушки, когда та незаметной тенью проскальзывала с крыши в комнату или обратно.

Встречу решили провести в большом зале исследовательского центра, чтобы не устраивать толкучки, и поскольку никто не представлял – что будет представлять из себя эта встреча и о чем на ней пойдет разговор, то мало кто удержался от всевозможных прогнозов и предположений. Хельдстрём в ответ на все расспросы отделался короткой сентенцией, сводящейся к тому, что, во-первых, не надо доставать его расспросами, и во-вторых, никакие прогнозы не оправдаются – это он может обещать твердо. После столь категорического утверждения волна гипотез спала, оставив лишь гадания насчет того – с кем же именно будет встреча.

В самый последний момент появился Чок, и, пошептавшись о чем-то с Томасом, видимо не сошелся с ним во мнениях. Ожесточенный шепот и сдержанное, но выразительное жестикулирование привлекли к себе всеобщее внимание, так что почти никем остался незамеченным человек, скользнувший между стоящими и сидящими людьми, и задержавшийся рядом с Томасом и Чоком, словно раздумывая – где ему примоститься.

Лишь когда он поднял руку, призывая к молчанию, стало заметно, что человек этот несколько необычен, хотя пока и непонятно – чем именно, а вид обратившихся во слух Томаса и Чока не оставил сомнений – встреча началась. И снова Тора удивилась – как все произошло просто и обыденно – совершенно не соответствуя значимости события.

- Меня зовут Трайланг, - представился человек. – Я являюсь дракончиком первой волны. Томас сказал, что появление кого-то именно из первой волны было бы наиболее впечатляющим для вас.

Трайланг уселся.

- А Бодхи не придет? – поинтересовался кто-то.

- Бодхи не придет, во всяком случае не в этот раз, но я постараюсь не дать вам скучать. Вам всем хорошо известна история веков, непосредственно предшествующих Большой Детской Войне. Вы несомненно читали о том, что в конце девятнадцатого века физика считалась наукой законченной и бесперспективной с точки зрения построения карьеры. Те или иные доработки, шлифовки и уточнения уже не играли принципиальной роли – физическая картина мира была ясна. Обнаруженные Рентгеном лучи, проникающие сквозь твердые тела, были, конечно, довольно странным явлением, равно как и обнаруженное Беккерелем засвечивание фотопленки в присутствии радиевой руды, но сути это не меняло…