Захар оказался маленьким и узкоплечим. На вид ничего особенного. И лицо как у сильно пьющего работяги. Только взгляд выдавал. Он был такой тяжелый, давящий… Выдержат его мог не каждый.

Юркий официант поменял посуду: забрал грязные рюмки и тарелки, поставил чистые. Захар, не глядя, разлил водку.

– Со свиданьицем, – сказал он, и не чокаясь выпил. Мы тоже. Потом молча закусывали. Захар отложил вилку и сказал:

– Ладно, Коль, что у тебя за проблемы?

Дядя Коля быстро и коротко рассказал. Захар задумался. Неторопясь достал сигарету, отломил фильтр. Бросил его в пепельницу, закурил.

– Ну что же., Интеллигент мне не брат, не сват, – сказал наконец Захар, – и даже не кореш. Решай с ним сам. Как решишь, так и будет. А я за тебя свое слово скажу – веско сказал он.

– Спасибо, – прерывисто выдохнул дядя Коля. – Спасибо. Я тебе должен.

– Сочтемся, – усмехнулся Захар. – Только имей в вид. Саныча лаврушники двигают. Они его даже короновать хотели. Так что когда решишь с ним, придется и с азерами решать. Я слыхал они у вас в силе.

Дядя Коля раздраженно дернул щекой. Захар сказал правду. Азера последнее время наглели. Это никому не нравилось.

– Больше не будут, – зло ответил дядя Коля. Захар испытующе посмотрел на него.

– Если сделаешь все как говоришь, я тебя пожалуй на город поставлю, а?

Если дядя Коля и удивился, то не показал виду. Лишь серьезно и просто сказал:

– Считай уже сделал.

– Не будем торопиться, – снова усмехнулся Захар и поднял бутылку, – отдохнешь? – спросил он, наливая водку. Дядя Коля отрицательно качнул головой.

– Спасибо, нет. Поеду. Время дорого.

– Как хочешь, – ответил Захар и поднял рюмку. – Ну тогда на посошок!

На следующий день после возвращения подстрелили Осину. Он как раз выходил от дяди Коля, спускался по лестнице. Там, между вторым и третьим этажами, в него стреляли. Два раза. Из «ТТ». Осине повезло, – стрелявший торопился – пуля попала в бедро и прошла навылет. Стрелок скрылся. Осину увезли в больницу.

– Это Интеллигент, – уверенно сказал дядя Коля. Мы молча согласились.

– Дома жить больше нельзя, – продолжил дядя Коля. – Надо лечь на дно. Вопрос– где?

– Можно у меня в деревне отсидеться, – предложил Длинный. – Бабка одна живет, дом большой. Она только рада будет.

– Далеко деревня? – спросил дядя Коля

– Пятьдесят километров.

– Подходит. Только Андрея сначала из больницы заберем.

– Не знаю, не знаю, – с сомнением сказал я. – Свалить в деревню, вдруг… Не знаю. Родителям надо что-то сказать…

– Точно, скажи, – кивнул дядя Коля. – И адрес еще оставь. Нет, Вадик, ерунду не городи. Лучше иди собирайся.

– А что собирать-то?

– Ну вещи возьми: трусы, носки. Особо не набирай. Я тяжело вздохнул.

– Ладно. Встал, пошел к дверям.

– У тебя пол часа! – крикнул мне в догонку дядя Коля.

Я быстро скидал шмотки в спортивную сумку. Застегнул ее. Остановился посреди комнаты. Огляделся. Что забыл? Что не взял? Взгляд упал на корабль, стоявший на шкафу, на верху. Давненько я про него не вспоминал. Он был все такой же, я ведь его берег. Лишь паруса пожелтели. А так, почти как новый. Эх, детство золотое, счастливая пора… будь оно все неладно… Я вздохнул и поставил корабль на место. Присел у стола. Лист бумаги и ручка. Что же мне написать родителям?

«Папа, мама! Я уезжаю к другу на свадьбу. Вернусь через две недели. Вадим.»

Записку засунул за зеркало в коридоре. С сумкой в руке вышел из квартиры. Дядя Коля уже ждал меня. Возле двери лежал старый запачканный рюкзак.

– Готов? – спросил дядя Коля. – Тогда иди вниз.

– А Длинный? Он что за вещами не пойдет? Дядя Коля ткнул ногой в рюкзак.

– Все здесь, Вадик. Давай спускайся, не стой.

«УАЗик» стоял возле подъезда. Длинный был в кабине и откинув крышку копался в моторе. Дядя Коля раздраженно сплюнул.

– Ну, ты еще скажи, что сломался! Длинный поднял голову.

– Один момент. Сейчас поедем.

Я молча закинул сумку в машину и залез сам. Сел ни свое постоянное место – боковое сидение возле дверцы. Длинный посмотрел на меня и усмехнулся.

– Пассажир уже готов? Я кивнул.

– Готов.

– Тогда поехали, – Длинный захлопнул крышку. Повернул ключ, двигатель завелся. Дядя Коля протянул мне рюкзак.

– Положи его там.

Я бросил рюкзак рядом со своей сумкой. Возле Чибиного подъезда Длинный остановил машину. Несколько раз прогудел. Мотор не глушил.

Чиба появился через пару минут. Весь красный он тяжело дышал. Залез и уселся напротив меня. На этом месте обычно сидел осина.

– Мамашка прицепилась, – отдуваясь сообщил Чиба. – Едва отбрехался. Дядя Коля повернулся к нем:

– И что ты ей сказал?

– А что я скажу? – Я сам ни хрена не знаю!

– И правильно, что не знаешь, – сказал дядя Коля. – Конспирация, понял? Чиба обиженно засопел. Дядя Коля отвернулся.

– Давай теперь за Андрюхой в больницу, – бросил он Длинному.

… Осина лежал в травматологии. Часы для посещений уже закончились. Нас пускать не хотели. Толстая медсестра стала посреди коридора, раскинув руки.

– Не пущу. Завтра приходите, – заявила она.

Дядя Коля достал из кармана бумажник. Отсчитал несколько сотенных и сунул ей в нагрудный карман халата.

– Иди погуляй, красивая, – сказал он и легко отодвинул ее в сторону. Мы прошли мимо. В конце коридора я обернулся. Медсестра смотрела нам в след, открыв рот.

Дверь палаты, в которой лежал Осина, была приоткрыта. Осина сидел на кровати и играл в карты с двумя другими больными. У одного из них была загипсована нога, у другого на шее был надет корсет. Перед Осиной лежала горка сигарет. Увидев нас он обрадовался.

– Какие люди! – засмеялся он и гостеприимно подвинулся. – Садитесь, пацаны!

– Прокурор посадит, – без улыбки ответил дядя Коля и бросил ему на кровать пакет с одеждой. – Собирайся!

– Куда на ночь глядя? – удивился Осина.

– На кудыкину гору. Хочешь еще одну пулю? Осина с сожалением отбросил карты.

– Ладно, мужики. В другой раз доиграем.

– На что играете?– спросил я.

– На сигареты, – ответил Осина.

Он морщась натянул спортивные брюки, надел кроссовки. Встал, балансируя на одной ноге. Ухватился за спинку кровати и сказал:

– Без костылей не дойду.

Дядя Коля огляделся. Возле соседней кровати стояли два костыля. Дядя Коля взял один и протянул Осине.

– Держи. Больной с загипсованной ногой вскинулся:

– Мужики, это мой! Чиба скривил рожу по блатному:

– Мужики в поле траву косят, понял? Больной ошарашенно захлопал глазами.

– Извини, Семеныч, – сказал ему Осина, – но тебе завтра другие дадут. Тот махнул рукой и отвернулся.

– Ну, до свидания, – попрощался Осина. – Сигареты оставляю. Травитесь.

Мы вышли из палаты. Медсестра все еще стояла в коридоре. Она увидела Осину, но ничего не сказала. На улице Осина глубоко вдохнул воздух.

– Хорошо! – громко сказал он. – Не люблю больницы!

Мы с Чибой помогли ему залезть в машину. Осина сел на свое место, вытянул ногу вперед. Я сочувственно спросил:

– Болит? Машину тряхнуло. Осина сморщился.

– Терпимо, – ответил он сквозь зубы. Дядя Коля повернулся к нам с переднего сиденья:

– Менты спрашивали что-нибудь?

– Конечно спрашивали. Я дурака включил – ничего не знаю, ничего не видел.

– Это Интеллигент, – сказал я.

– Ну а кто же еще, – спокойно ответил Осина. – Куда едем-то?

– К Длинному в деревню, – сказал дядя Коля. Отдохнешь на свежем воздухе, как на курорте. Машину снова тряхнуло. Осина глухо застонал. Похоже ему было очень больно, хоть он и держался. Острая жалость пронзила мое сердце и я закричал:

– Эй, Длинный, аккуратнее! Не дрова везешь!

– Да я что! – возмущенно откликнулся Длинный. – Это дорога такая.

– В гробу бы я видел такой курорт, – сдавленно произнес Осина.

– Останешься в городе – увидишь, – ответил дядя Коля. Осина промолчал.