— Запали город со всех концов, что ли. Это должно поумерить их прыть.
«Иначе, — подумал я, — нас скоро просто сомнут». Было очевидно, что стража приходит в себя и последнего боя ждать уже недолго.
— Точно, — поддержал меня Мечислав, — пусти пал на эту голоту. Посмотрим тогда, кто тут пни замшелые.
Видимо, он до сих пор не мог забыть оскорбительных слов того торгаша.
— Пожар мы и так устроили — без всякой магии, — крикнул, потеряв наконец свою невозмутимость, наш маг. — Но раздуть его в общегородской — вы не представляете, сколько на это понадобится Силы, даже если вы все мне поможете.
— Сколько? — отозвался Агнар, шарахнув Скаллаклювом по шлему стражника, напавшего на нас из-за угла.
— Много, очень много! В кадуках лучше не измерять — слишком большое число будет. Миллиард.
Я слабо представлял себе, сколько это мириадов, но догадался, что без стороннего источника Силы нам не обойтись. А где его взять? Впрочем…
— Слушай! — закричал я, осененный внезапной мыслью. — Ты ведь говорил, что там, где сейчас акрополь, было святище Зекуатхи? Так где ж еще почерпнуть сил, как не в Месте Силы?
— Но акрополь на другом берегу, а мостовые ворота тоже закрыты, — прокричал, в ответ Фланнери, отбивая посохом брошенный кем-то дротик.
— Прорвемся! — рявкнул Мечислав, указывая на появившийся за поворотом мост. Естественно, ворота на нем были заперты.
Я обнажил меч, собираясь одолеть их наиболее простым способом, и, подлетев, рубанул в стык между створками, где не просматривалось ни малейшей щели. Отчее наследие с легкостью рассекло бронзовую оковку и лишь слегка замедлило ход, наткнувшись на дополнительную преграду — брус запора. После чего мы с Мечиславом ухватились за львиные морды, украшавшие обе створки, и, подав коней назад, распахнули их.
Выбравшись через другие ворота на левый берег Магуса, мы помчались к акрополю, стремясь ворваться в него с налету. Когда мы влетели на подъемный мост, стоявшая в воротах стража неожиданно струсила и сбежала. Я ждал от этих вояк большей активности. Неужели в охрану акрополя отбирали самых трусливых? Но рассуждать было некогда, и мы промчались в туннель под надвратной башней. Когда мы уже почти миновали его, перед нами вдруг рухнула опускная решетка, и нам еле-еле удалось вовремя остановить коней.
Я оглянулся. Так и есть, решетка при въезде тоже обрушилась, отрезав нам отход. Эти проклятые стражники вовсе не испугались, а устроили ловушку. Они даже зачем-то подымали еще и мост.
— Попались, — определил Агнар.
— Ничего, они еще не знают, кого поймали, — прорычал я. — У этой дичи такие острые зубы, что никакая клетка ее не удержит. Мечислав!
Мы подъехали к противоположным сторонам решетки и принялись кромсать ее мечами, перерубая прутья так, словно те были не железными, а из дерева. Решетка рухнула.
Мы с Чеславом первыми ворвались в надвратную башню, и там вспыхнул короткий, но ожесточенный бой.
Уцелевшие стражники явно полагали свой долг исполненным и не подавали ни малейших признаков жизни, затаившись где-то в недрах надвратной башни. Можно было, конечно, перебить и их, но я понимал, что вчетвером нам акрополь не захватить и уж тем более — не удержать.
Нет, наше единственное спасение — это Место Силы. Вот только где именно оно находится? Круга камней-то здесь давно нет…
Фланнери без колебаний направился к сравнительно небольшому круглому зданию с покоящейся на колоннах конической крышей. Когда мы приблизились, стало ясно, что фундаментом ему служит одна огромная каменная плита. Значит, от древнего святилища кое-что все же сохранилось!
Мы спрыгнули с коней и вошли внутрь здания. Свет проникал сюда через отверстие в центре крыши, и я увидел, что в храме этом ничего нет — даже алтаря. Но мы не стали ломать голову над странностями. Фланнери установил свой посох в центре круга и распорядился:
— Вонзите свои клинки вот здесь, здесь и здесь.
Он показал на три точки, образующие равносторонний треугольник, в центре которого стоял посох. Когда мы это сделали, он приказал:
— А теперь становимся в круг и беремся за руки.
Мы послушно выполнили его приказ, и тогда наш маг велел нам двигаться по кругу.
— Постарайтесь при этом очистить свой разум от всяких мыслей, тогда Слова Власти придут сами собой. — И с этими словами он увлек нас в хоровод встречь режущим кромкам клинков.
Мы кружились все быстрей и быстрей, пока звездный свет на клинках не слился в один блистающий круг. Я старался, как было указано, очистить голову от всяких мыслей. Сперва это не очень получалось, но затем круг заворожил меня своим блеском и всякие мысли исчезли напрочь. И вот мне показалось, что круг этот превращается в столп света и уходит в отверстие крыши. Затем пришли Они… а поскольку они пришли одновременно ко всем нам, то это и были те самые Слова Власти. И мы пропели их хором, на языке, который я уже не мог назвать незнакомым, ибо на нем со мной говорила Вала, но который еще не стал для нас тайным языком магии:
We shall spark a great fire
And rise over world Flamespire.
The great fire for woes
To all our friends and foes.[51]
И вспыхнул огонь ярче тысячи солнц. Хоть я успел зажмуриться, он все равно ослепил меня, лишив всякой способности соображать…
Опомнился я уже с мечом в руке за пределами святилища, чувствуя, как за спиной у меня разливается невыносимый жар. Мгновенно взлетев в седло, я закричал:
— К реке! — и понесся туда, даже не посмотрев, скачут ли за мной братья. Ясно было, что в стенах акрополя нам не спастись, единственной надеждой было добраться до реки. К счастью, в стене акрополя, обращенной к берегу Магуса, были пробиты речные ворота. К ним-то я и устремился со всей прытью, на которую был способен Уголек.
Видимо, через эти ворота в акрополь доставляли по реке припасы, потому что за ними виднелся причал, у которого стояла небольшая шнека. Ослепленные пышущим позади меня пламенем стражники не оказали ни малейшего сопротивления, когда я промчался мимо них на палубу судна.
Резко осадив копя, я крикнул перепуганным грузчикам и матросам:
— В воду, болваны! Хотите в головешки превратиться? От вас и пепла-то не останется! — Внутренний голос подсказывал мне, что после этого огня не останется ничего.
Мне поверили. Я ли оказался таким убедительным или огонь подействовал — не знаю. Но народ так и сыпанул в реку. Прежде чем последовать туда же, я оглянулся, прикрывая глаза рукой. Братья отстали ненамного. Они даже ухитрились пригнать с собой шестерку неоседланных лошадей, каким-то образом помешав им разбежаться в разные стороны.
Одолев причал, они, подобно мне, перепрыгнули на шнеку, отчего на палубе тут же стало тесно. Я хотел обругать их за глупость: надо было прыгать сразу в реку, — но тут выше по течению поднялась гигантская волна и накрыла нас.
Причем именно «накрыла», словно какой-то прозрачный полусферический купол, ни чуточки не задев нас самих. Мы только рты разинули при виде такого чуда — даже Фланнери. И этот прозрачный купол почти тут же порыжел: вызванное нами пламя явно распространилось на весь акрополь. А на этом красноватом фоне появился знакомый (во всяком случае — троим из нас) лик Валы. Даже искаженный кривизной купола, он показался мне прекрасным. Только вот выражение его было совсем не таким, как в первый раз. Глаза гневно сверкали, ноздри раздувались, в гремящем подобно водопаду голосе звенела ледяная ярость:
— Поздравляю, ребята! Стоило вам только сойтись, и готово дело: «Мы на горе всем буржуям мировой пожар раздуем!» Да вы хоть понимаете, глупцы, что не будь это первым магическим соединением клинков, то я бы к вам не явилась и Огонь спалил бы и вас, и город, и всю округу?.. Сейчас я не даю ему перешагнуть границу воды, но больше на мое заступничество можете не рассчитывать. Я вам не нянька!
