Размышления обо всех этих приятных вещах кое о чем напомнили ему. Он торопливо набрал номер на своем сотовом.

— Глория, это Алекс.

— Надо же! А я как раз собиралась вам позвонить!

— Вы уже нашли колпаки на машину, которые я заказал?

— Нет. — Она не упустила возможности выдержать паузу, мучая его неизвестностью, и добавила: — Но Деррик нашел.

— Они непременно должны быть настоящими, — нетерпеливо напомнил Алекс.

— Они настоящие. Алекс, у вас все в порядке? Лутер куда-то пропал и не звонит уже целую вечность.

— Он сейчас со мной и занимается делом, вместо того чтобы висеть на хвосте у Брук Уэлш! — Алекс умолк, предоставив Глории возможность осмыслить скрытый в его словах упрек и извиниться.

Но не тут-то было!

— Алекс, мне ужасно не хочется вас расстраивать, но мисс Уэлш уже посадили в тюрьму. Шериф Снайдер сообщил нам по телефону, что у нее в доме обнаружен целый склад ворованной продукции. Видимо, все это время она потихоньку выносила с фабрики презервативы, чтобы потом кому-то сбыть.

Алекс на миг прервал разговор, чтобы вспомнить данные ему Брук наставления и уточнить дорогу:

— Поверни у светофора направо, а потом налево по Тернбью-стрит. Четвертый дом по правую руку.

Его внимание привлек пронзительный голос Глории, доносившийся из трубки.

— Алекс! Алекс, вы что, оглохли? Я повторяю: все это время воровка орудовала у вас под самым носом!

Слова его секретарши подействовали самым неожиданным образом: перед его мысленным взором предстала обнаженная Брук, так замечательно орудовавшая… И лучше всего в этом видении было то, что оно являлось не плодом его фантазии, а воспоминанием.

— Послушайте, — теперь Глория сочла возможным придать голосу покровительственную окраску и перейти к утешениям, — вы не должны казнить себя за вашу ошибку, слышите? Вы не первый и не последний молодой человек, соблазненный смазливой мордашкой и угодивший из-за этого в ловушку. Возьмите, к примеру, того же Джеймса Бонда! Почти все красотки, к которым он был неравнодушен, в итоге оказывались шпионками и работали против него. Ха, даже у Мэтта Диллона бывали моменты слабости, хотя он всегда оставался верен своей Китти!

— Глория… Глория, что вы сказали шерифу Снайдеру? Секретарша на миг умолкла — видимо, до нее не сразу дошел смысл вопроса.

— Ну… я сказала, что вы; по-видимому, пожелаете лично разобраться с проблемой.

Исключительно из уважения к ее полу, возрасту и искренней преданности работе Алекс потрудился зажать трубку ладонью, чтобы Глория не услышала неистового потока самой отборной ругани, сорвавшейся с его губ. Если шериф уже передал Брук слова Глории — Алексу никогда не оправдаться!

Интересно, в который раз за последнее время ему приходится одергивать себя, повторяя, что его секретарша хотела как лучше?.

Ему едва удалось выразить свои мысли четко и сдержанно:

— Прошу вас сделать мне огромное одолжение на тот случай, если из Квиксилвера позвонит кто-то другой, а не я!

— Я слушаю! — с готовностью откликнулась Глория, не подозревавшая подвоха.

— Ни в коем случае… не отвечайте… на звонок!!!

На этот раз молчание так затянулось, что Алекс подумал: она дала отбой. И тут же услышал долгий оскорбленный вздох, достойный настоящей драматической актрисы.

— Будет исполнено, мистер Брэдшоу! С моей стороны было непростительной глупостью позабыть о том, что я всего лишь секретарша!

И Алекс, как всегда, тут же почувствовал себя неловко. А она, словно нарочно стараясь его добить, еще и всхлипнула в трубку. И Брэдшоу, конечно, не выдержал:

— Вы не просто секретарша! Вы мой близкий и преданный друг. Но поверьте мне, я лучше знаю, что здесь творится.

— Ну, коль скоро вы не потрудились держать меня в курсе, — тут же затараторила Глория, — мне оставалось только полагаться на сообщения Лутера, а он видел своими глазами грузовик, подъехавший к дому…

— Глория!

Тут она впервые в жизни правильно поняла его окрик и моментально заткнулась.

Алекс увидел, что они уже подъехали к дому Брэнди, и поторопился закончить разговор:

— Перешлите эти колпаки на местное почтовое отделение, вам понятно, Глория? Все, до свидания! — Он дал отбой и обернулся к Лутеру. — Ну, вперед! Я обещал Брук, что она не пробудет за решеткой ни одной лишней минуты.

Если они не найдут нужные документы, другого выхода не останется. Он сам явится в полицейский участок, к шерифу, — и прости-прощай последняя возможность вывести Кайла Лотеса на чистую воду!

Размышляя об этом, Алекс упрямо сжал губы. Он всегда был человеком решительным и привык идти до конца. Ему было мало просто уволить Кайла Лотеса, он во что бы то ни стало должен схватить этого ублюдка с поличным! Еще никому не удавалось безнаказанно водить за нос Алекса Брэдшоу.

— Стало быть, Алекс прислал тебя в качестве моральной поддержки? — лениво поинтересовалась Брук. Она приглушила у телевизора звук и теперь бездумно переключала каналы. Согласно очередному распоряжению шерифа, Джеральд доставил к ней в камеру видеомагнитофон и множество кассет, все как одна с надписью «Для семейного просмотра». Скорее всего Бренда Пирсон, хозяйка, телемагазина, отправила их в участок по собственной инициативе, чтобы подбодрить подругу.

Ей самой было неловко за свою неблагодарность, однако после сделанных ею печальных открытий хотелось просто забиться в угол и оплакивать свою загубленную жизнь.

Слава Богу, Элайя не отличался чрезмерной чувствительностью и без всяких церемоний прикончил и остывший стейк, и жареную картошку. Он не спеша прожевал последний кусок и сообщил:

— Я не мальчик у Брэдшоу на побегушках, Бруклин. Ты бы лучше не молчала, а рассказала без утайки, что тебя тревожит. Своей грустной мордашкой ты напомнила мне мою первую жену. У нее вечно было такое выражение, будто она объелась зеленых персиков!

— Так какого черта ты на ней женился? — грубо осведомилась Брук, не поворачивая головы, хотя было совершенно очевидно, что на происходящее на экране ей тоже наплевать.

Элайя обстоятельно прочистил горло и, как она углядела краем глаза, заметно покраснел. Вот так дела! Ей даже стало интересно.

— Н-ну… дело в том, что после того, как мы с ней познакомились, я не сразу сумел разглядеть ее лицо. Не до того было, понимаешь? Она была такого…

— Сложения? — не выдержала Брук, с удивлением обнаружив, что ее увлекла эта беседа. Уж слишком забавно было видеть старого ворчуна в таком замешательстве. — Элайя, мне за тебя стыдно! Никогда бы не заподозрила в тебе великого соблазнителя!

— Мне было всего семнадцать лет, — стал оправдываться он. — И прожили мы от силы два года.

— А потом ты бросил ее, потому что она оказалась уродиной?

— Тьфу ты, пропасть, да нет же! — Элайю явно оскорбило такое предположение. — Я бросил ее, потому как оказалось, что не я один увлекался ее… ее…

— Прелестями? — Брук ехидно усмехнулась, не спуская с Элайи глаз, и решила добить врага его же оружием: — Да что ты раскудахтался, как будто я ничего об этом не знаю?

— Кстати, о соблазнителях, — гнул свое Элайя, с досадой поморщившись в ответ на ее попытку шутить. — Нынче я имел удовольствие лично повидаться с Кайлом.

С Кайлом? Не с «этим твоим Лотесом», как старик выражался обычно, а с Кайлом! Разве они знакомы? Брук почувствовала себя так, будто у нее на крючке здоровенная рыба.

— Я и понятия не имела о том, что ты его знаешь, — осторожно начала она. Так и есть: вид у него стал совсем виноватый. Брук стало не до телевизора. Она решительно щелкнула кнопкой и повернулась к собеседнику. — Так вы знакомы? — Увидев, что старик прячет глаза и ерзает на стуле, она подумала, что пора сделать подсечку и выдернуть рыбу из воды: — Элайя! Ты все это время что-то скрывал от меня?

— Да, я его знаю. — Старик вздохнул с самым сокрушенным видом. — Гордиться тут, конечно, нечем, но он все равно останется сыном моей младшей сестры.

— Кайл — твой племянник?! — Брук не верила своим ушам. — И ты все это время молчал? Но… но почему?