Не говоря ни слова, Кейн взял конверт и заглянул внутрь. От удивления его брови поползли на лоб.

– Авиабилет? Джулия кивнула.

– Он принадлежит твоей клиентке. – Она махнула рукой. – Давай. Можешь его проверить. Убедись, что это билет – вернее, два билета – в Монреаль. Один для нее, другой для ее сына. Причем билеты в один конец.

Кейн недоверчиво взглянул на нее:

– Она сама тебе это дала?

– Нет. Сержант Косак позвонил в пансионат в Маунт-Шасте, где Дайана якобы забронировала места, и узнал, что такого заказа не поступало. Не заказывала она и билетов на Реддинг – ближайший от Маунт-Шасты аэропорт. Будучи очень пунктуальным полицейским, Косак начал проверять другие авиалинии и обнаружил в конце концов, что она забронировала два билета на рейс до Канады. Билеты ждали ее в кассе аэропорта.

Она откинулась на спинку кресла, явно наслаждаясь растерянностью Кейна.

– Дайана Уэллс собиралась бежать из страны. Похоже, мы едва успели ее остановить. – Она улыбнулась. Разве этого мало, чтобы доказать ее виновность?

Зная, что Зак благополучно устроен в Сономе, вдали от журналистов и всей шумихи, которая с каждым днем нарастала вокруг дела о убийстве, Дайана чувствовала огромное облегчение. Теперь она получила возможность спокойно обдумать ситуацию, не опасаясь за безопасность сына.

Ее заказ был вовремя доставлен из магазина и, хотя у нее не было прежнего энтузиазма, она тем не менее продолжала приводить в порядок свой дом.

Кейн советовал не торопиться с возвращением.

– Не вижу в этом смысла, – сказал он, когда они вместе ехали из Глен-Эллена, уладив перевод Зака в местную начальную школу. – Почему бы тебе не подождать, пока не поймают мерзавцев, побывавших в твоем доме?

– Потому что их могут еще долго не поймать. А если я поживу у тебя еще какое-то время, то газетчики пронюхают об этом, а мне совсем не-хочется объяснять им, в каких мы с тобой отношениях. По крайней мере пока.

Чтобы не хандрить в одиночестве дома, Дайана решила выйти на работу. Она по собственному опыту знала, что работа отвлекает от личных проблем, и оказалась права. Ее успокаивала сама рабочая атмосфера, помогало даже щебетание Лили. Немного раздражала, конечно, постоянно поджидающая ее группа из девяти-десяти репортеров, но когда Морис пригрозил большим ножом для разделки мяса, они поспешили ретироваться.

– Ты меня не слушаешь?

Дайана, вздрогнув, положила нож, которым нарезала шампиньоны, и бросила грибы в дуршлаг.

– Извини, Лили. Так о чем ты говорила?

– Вчера мне доставили билеты.

– Какие билеты?

– На Ямайку. Это мой рождественский подарок Деннису, помнишь? Целых семь чудесных дней на Карибском море, где вокруг только солнце, песок и прибой. – Она закатила глаза в шутливом экстазе. – И секс. В больших дозах.

Уже не слушая ее, Дайана ухватилась руками за стол.

Билеты!

Они все еще лежат в кассе аэропорта. За последние дни на нее обрушилось столько проблем, что она совсем забыла о них.

– Ди, с тобой все в порядке? Ты побледнела, как смерть.

Дайана сняла передник.

– Со мной все в порядке. Просто я вспомнила, что должна кое-что сделать. Я вернусь часа через два.

Дайана открывала дверцу машины, когда кто-то подошел сзади и схватил ее за запястье.

– Куда-нибудь уезжаешь, Дайана?

Услышав голос Кейна, она круто повернулась. В его глазах было странное выражение – смесь разочарования и гнева.

– Что... Что ты здесь делаешь? Я думала, у тебя встреча с окружным прокурором.

– Я освободился раньше, чем предполагал. Но ты не ответила на мой вопрос.

«Почему он так странно на меня смотрит?»

– Мне надо кое-что сделать.

– Позволь, я тебя подвезу.

Она улыбнулась, надеясь, что он не заметит ее испуга.

– В этом нет необходимости. Я должна встретиться с одним из моих поставщиков. Не знаю, сколько я там пробуду. – Дайане было противно лгать Кейну, но у нее не было выбора. Он никогда не поймет, почему она хотела уехать из Соединенных Штатов. Почему была готова бросить все, что любила, в том числе и его.

– Почему ты лжешь мне?

– Не понимаю, о чем ты говоришь.

– Я говорю об этой придуманной тобой поездке в Маунт-Шасту. Я говорю также о двух билетах в один конец до Канады, которые ждали тебя в кассе аэропорта. Не туда ли ты собиралась поехать сейчас, Дайана? Ты вдруг вспомнила, что билеты все еще там, и решила забрать их, пока кто-нибудь не сообщил об этом в полицию?

От его взгляда веяло холодом.

– Как ты...

– Мне сказала об этом окружной прокурор. – Увидев, как она побледнела, Кейн продолжил: – Да, она знает об этом. Косак навел справки в аэропорту. Как ты думаешь, что он узнал?

Схватив за плечи обеими руками, Кейн встряхнул ее.

– Черт возьми, Дайана, о чем ты только думала? Что полиция ничего не узнает? Что, поскольку тебя выпустили под залог, никакого дальнейшего расследования уже не будет?

В ее глазах стояли слезы, но она не проронила ни слова.

– Почему сегодня утром ты не рассказала мне правду?

– Потому что не хотела причинять тебе боль. И еще потому, что подумала, что ты не поймешь, почему я это сделала.

– Неужели ты считаешь меня таким бесчувственным?

– Я только...

– Как могла ты принять такое решение, не посоветовавшись со мной? – продолжал Кейн. – Мне казалось, что мы не безразличны друг другу. Мне казалось, что ты... – Он был слишком расстроен, чтобы спрашивать, любит ли она его или же он просто мимолетное увлечение.

Дайана посмотрела на него глазами, полными муки. – Ты для меня – все, Кейн. Если ты еще веришь мне хоть немного, то поверь и этому.

– В таком случае почему ты собиралась бежать, даже не попрощавшись со мной? Не дав возможности помочь тебе! Не обсудив со мной ситуацию!

– Я была в панике.

– Это не помешало тебе хладнокровно осуществить все этапы своего плана. Но вернемся к тому моменту, когда ты уже была готова к бегству. Ты стояла в своей гостиной, когда я оставлял для тебя сообщение автоответчику, не так ли? Иначе и не могло быть, ведь полиция арестовала тебя в семь часов. Однако ты не захотела поднять трубку.

– Ты никогда не поймешь, как мне было трудно удержаться.

Он еще крепче сжал ее плечи, но, испугавшись, как бы не сделать больно, отпустил ее так неожиданно, что она покачнулась и оперлась спиной о машину. Внутренний голос, который он тысячи раз слышал раньше, когда был женат на Джеми, говорил, что нужно уйти. Ни одна в мире женщина не стоила того, чтобы испытывать из-за нее такую боль.

Но он уже не мог бросить ее, как не мог перестать дышать.

Застонав, Кейн порывисто обнял ее и крепко прижал к себе.

Чтобы, избави Бог, не превратить похороны Трэвиса в балаган, Маргарет заказала простую панихиду, на которой присутствовали только близкие друзья и члены семьи. Но все равно эта процедура оказалась тяжким испытанием.

Слава Богу, рядом был Рендл. Он не только организовал похороны именно так, как это сделала бы Маргарет, но и морально поддерживал ее и Франческу. Наблюдая сейчас, как он встречает тех, кто пришел выразить свои соболезнования, никто бы не догадался, как сильно они с Трэвисом ненавидели друг друга.

По окончании панихиды небольшая группа присутствующих отправилась на машинах в Сиклифф, где в фамильном склепе над Тихим океаном будет покоиться рядом с отцом прах Трэвиса.

Когда вслед за Маргарет все возвращались в дом, где Мардж приготовила легкую закуску, Кейн заметил Данбар Дьюитт. Она стояла возле стеклянной двери и смотрела на океан. Это была высокая стройная, довольно привлекательная девушка со светло-русыми волосами, подобранными под небольшую черную шляпку, и приятным взглядом карих глаз.

Как только Кейну удалось отойти от Маргарет и Франчески, он подошел к ней:

– Здравствуйте, Данбар.

Покрасневшие от слез глаза с негодованием взглянули на него.