По пути домой Кейт попросила Джо остановиться у лотка с гамбургерами. Разделив трапезу с Фокси, Кейт переоделась и стала убираться в кухне. Когда она закончила, черные и белые плитки ярко блестели, труднодоступные крышки полок были впервые за много месяцев очищены от пыли, а сама Кейт была грязной с головы до пят. Сбросив одежду, она кинула ее в бак для грязного белья и налила в ванну лавандовой пены.
Когда Кейт погрузилась в теплую ароматную воду, часы на камине в гостиной пробили полночь.
Через несколько секунд зазвонил телефон. Кейт сразу поняла, что это Бен и что она хочет, – нет, хочет не то слово – ей необходимо поговорить с ним.
Взяв трубку, Кейт подождала, пока он произнесет первое слово.
Голос Бена был низким и почему-то вселял в нее уверенность в себе.
– Сегодняшний вечер прошел не совсем так, как я представлял, – сказал он.
– Ты ожидал чего-то большего, чем поцелуй? – выпалила Кейт, не успев прикусить язык.
– Нет, дорогая, – ее удивил немного хриплый смешок Бена. – Поцелуй был просто райский, я и не заслужил такого. Я говорю о вечере в целом. Считай меня романтиком, но я представлял, как мы наслаждаемся вместе обедом, а не обмениваемся за закуской угрозами в адрес друг друга.
– Тогда, наверное, тебе надо было подумать об этом, прежде чем затевать ссору.
– Туше, – рассмеялся Бен, и Кейт тоже захотелось вдруг улыбнуться. – Мне тоже не следовало игнорировать примету.
Кейт потребовалось несколько секунд, чтобы понять, о чем говорит Бен.
– Мне тоже приходило в голову, что пятница, тринадцатое – не лучший день для первого свидания, – рассмеялась она. – Но потом сказала себе, что я слишком разумная особа, чтобы обращать внимание на всякие там приметы и черных кошек.
– Значит, мы оба недооценили значения приметы. Эту пятницу, тринадцатое, я не забуду никогда.
Кейт мысленно согласилась с ним. Она тоже никогда не забудет их сегодняшний поцелуй.
Закрыв глаза, Кейт откинула голову на край ванны, впервые за последние несколько часов снова позволив себе предаться мечтам. Она вовсе не была уверена, что Бен позвонит, но все время, пока занималась уборкой, в голове тикали маленькие часики, стрелки которых двигались в сторону полуночи.
– И каким же ты представлял себе наш вечер? – спросила Кейт.
– Ну, уж во всяком случае, – сказал Бен, – я не думал, что придется лечь в постель голодным.
– Ты мог попросить Джо остановиться купить что-нибудь по пути домой – или ты не поклонник готовой пищи?
– Джо был слишком зол на меня, чтобы остановиться, – проворчал Бен. – Мне, кажется, повезло, что он вообще за мной вернулся.
– А ему-то ты что сделал? – вспоминая, как быстро Бену удалось ее разозлить, Кейт не сомневалась, что то же самое он мог сделать и с другими.
Она только не могла понять, почему он выбрал своей мишенью Джо, если только не для того, чтобы сорвать на нем зло, но это было явно не в характере Бена.
– Он разозлился из-за того, как я обращался с тобой, – последовала пауза, во время которой Кейт услышала четкий звук шагов Бена по паркету.
Это немного удивило Кейт – она почему-то представляла, то Бен звонит ей из спальни, на полу которой непременно должен был лежать ковер. Интересно, в какой из комнат огромного дома, который делило с ним столько народу, находился сейчас Бен? Была ли спальня отделана по его вкусу или этим занимался кто-то другой?
– Джо сказал, что я должен был прямо спросить о том, что меня интересовало, – продолжал Бен. – Он считает, что разозлить тебя до такой степени, чтобы ты выбежала из ресторана, мог только человек, не имеющий ни малейшего понятия о манерах джентльмена.
Кейт сомневалась, что это были слова Джо, но не стала ничего говорить.
– Теперь, когда вы все знаете, господин адвокат, что же будет дальше?
– Меня зовут Бен.
– Я знаю это, – на этот раз Кейт заставила себя прикусить язык, прежде чем произнесла вертевшуюся в голове фразу: «И знала это, когда целовала тебя сегодня».
Последовала пауза, потом Бен, видимо, решил не спорить, а сделать вид, что Кейт все-таки назвала его по имени, и ответить на заданный ею вопрос.
– Ну, для начала, кое-кто в больнице должен узнать, что происходит…
– Но я думала, ты веришь мне, – Кейт резко села, сжимая одной рукой трубку, а другой – край ванны.
– Не беспокойся. Я имел в виду совсем другое.
Кейт укусила себя за сустав указательного пальца, чтобы ничего больше не сказать. Но боль от укуса не шла ни в какое сравнение с той, что пронизывала ее сердце.
– Я хотел сказать, кто-то из администрации должен знать, что один из пациентов попал в беду. Иначе они не смогут ему помочь.
– Томас не хочет, чтобы кто-нибудь знал. Он настаивал на этом.
– Возможно, он не способен решить, кому надо, а кому не надо обо всем этом знать, – спокойно сказал Бен.
– Но что они скажут тогда про меня? Разве они не решат то же, что решил ты?
Раньше это как-то не волновало ее – ведь Джим Карлсон всегда мог подтвердить, что она не вынуждала старика принять такое решение. Но теперь, глядя на происходящее глазами Бена, Кейт лучше понимала, как странно это может выглядеть для окружающих. И это вызывало у нее не слишком приятные чувства.
– Тем лучше, если это будет исходить от нас, – сказал Бен, – а не из другого источника.
Ну конечно, Бену не нравится схема действий Томаса. И трудно упрекать его в этом, после того как она сама пыталась отговорить старика.
– Я пыталась убедить Томаса и Джима Карлсона доложить…
Но Бен перебил ее:
– Мне кажется, тебе не оставили выбора. Единственное, что остается неясным: что сделали Кассандра и Гарольд, чтобы заставить своего дедушку пойти на такие крайние меры?
– Мы наверняка можем что-то предпринять против этих двоих, – задумчиво произнесла Кейт. – Томас сказал, что у него есть улика.
– В таком случае об этом тем более необходимо известить власти, – настаивал Бен.
– Но он сказал, что не хочет…
– Давай оставим эту тему, хорошо, Кейт? Все будет в порядке, и я не хочу больше спорить с тобой сегодня. Обещаю, что не стану ничего предпринимать, не сообщив тебе об этом, и, уж конечно, это случится не раньше утра.
Нетрудно было поверить, что все закончится хорошо, когда Бен разговаривал с нею так уверенно.
– Устал повторять одно и то же? – спросила она.
– Нет, просто слишком ослаб от голода, – рассмеялся на другом конце провода Бен. – Когда я пришел, Элис убиралась в кухне, и к тому моменту, как Джо закончил излагать ей свою версию сегодняшних событий, она уже размахивала перед моим носом ножом, угрожая мне самыми тяжелыми последствиями, если я посмею прикоснуться хотя бы к хлебной корке.
Кейт вспомнила, что, по словам Бена, Элис была его кухаркой.
– Так прокрадись вниз и стащи что-нибудь, когда она ляжет.
– Элис живет в комнате рядом с кухней и слышит, как падает на пол булавка на расстоянии в тысячу ярдов. Так что я лучше не буду рисковать. – Бен снова рассмеялся, и Кейт почувствовала, как по спине ее побежали мурашки.
– В одиночестве есть свои прелести, – Кейт пошевелила торчащими из пены пальцами ноги и опустила их в горячую воду. – Фокси все равно, в какое время я наведываюсь к холодильнику – лишь бы с нею делились.
Бен подумал о том, что им придется привыкать друг к другу. Кейт привыкла жить сама по себе, в то время как его жизнь протекала среди людей, таких разных и постоянно меняющихся. Конечно, он привыкнет к образу жизни Кейт, но ему будет очень не хватать всей его «большой семьи».
А впрочем, может быть, Кейт не станет настаивать на том, чтобы они жили вместе. Трудно ожидать, что она запрыгает от радости при мысли о том, что придется делить кров с людьми, которых она не знает, но Бен ни за что не позволит, чтобы разница в привычках стала препятствием в их отношениях.
Впрочем, вопрос совместного проживания явно следует отложить до лучших времен. Пока надо привыкнуть к мысли, что он влюбился в женщину, которую встретил совсем недавно.
