Собравшиеся ожидали длинного монолога о весьма скромном бизнесе африканского немца, и что, отдав камни, он не просто останется бедным, голодранцем по миру пойдет. Но вместо этого немец запрокинул назад голову и громко издевательски захохотал.

– Господин Краух, вы умом тронулись? – вежливо спросил главарь.

– Да он, кажись, дурака включил, – мрачно буркнул Маклауд, сверля пленника взглядом.

– Точно, под дурика косит, – поддакнул Контуженый.

– Одну минутку, господа, – пытаясь сдержать рвущийся наружу смех, выдавил Ганс, смаргивая выступившие слезы. Совладав с собой, он заговорил: – Господа бандиты, я вам весьма признателен за столь откровенный разговор.

– Ну-ка, ну-ка, поясни, – глаза главаря угрожающе сузились.

– С момента, когда я ступил на русскую землю, со мной стали происходить неприятные события. Честно говоря, пугающие меня своей непонятностью. Я даже начал подозревать, что это работа моего русского партнера, хотя логика подсказывала полный абсурд даже возникновения такой мысли. Но так уж устроен человек, чтобы поверить во что угодно.

– И как именно мы вам открыли глаза?

– Элементарно, как сказал бы знаменитый лондонский сыщик. Вы упомянули о камнях, о моей доле в совместном бизнесе с Кутеповым. Вам все было известно, как и то, когда я прилетаю, даже были оповещены об изменении маршрута лайнера. Получается, информацию вы черпали из ближнего круга, но не от верховных фигур непосредственно.

– Это почему же не от главных? – вспыхнул Контуженый. Еще с начальных классов средней школы он, вроде бы несмышленыш, терпеть не мог, когда чего-то не понимал. Хотя для остальных это было в пределах нормы.

– Потому что главные знали: я должен был заплатить, но отнюдь не везти в Питер оплату.

В спертом воздухе подвала воцарилась тишина. А заметно приободрившийся немец продолжил:

– Вы знаете, что такое Антверпен?

– Город в Бельгии, – недружным хором ответили бандиты, Эзоп уточнил: – Город-порт.

– Все верно, – с достоинством кивнул Ганс, за сутки руки в стальных браслетах затекли, но он мужественно терпел, не собираясь перед этими отморозками демонстрировать свою слабость. – Только это всего одна сторона медали, официальная. А с другой Антверпен – это главный узел мировой контрабанды оружия и драгоценных камней. В порту не особо строгие таможенные законы, там без проблем можно получить документы на боевую технику, которые подтверждают, что судно везет «сельхозизделия». Официальные документы с подлинными печатями и подписями.

А в городе, в одном из самых богатых кварталов, действует подпольная алмазная биржа. Вот мои алмазы туда и ушли, после продажи деньги отмоют через банки нескольких офшоров, и в финале они лягут на счет общего нашего с Кутеповым проекта. А прилетел я в Россию, чтобы обсудить кое-какие накопившиеся вопросы.

Германский бизнесмен замолчал. Его пленители притихли, так обычно происходит, когда внезапно сталкиваешься с диким зверем или наступаешь на мину. И только тогда понимаешь, что жизнь полна сюрпризов, большинство из которых не особо приятные.

– Да он гонит! – неожиданно прорвало пятого бандита, до сих пор не вступавшего в общую «разводку». Крик его был близок к истерике.

– Никшни, Рыжий, – злобно шикнул на него главарь. – Я когда выяснил, что РЮШ крутит гешефт с камнями, решил по-взрослому въехать в тему. Подсуетился и знаешь, что выяснил? Основными переработчиками алмазов являются Гонконг, Франция, Бельгия, Япония и США. Страны, в которых нет драгоценных камней, а вот лидером среди стран-переработчиков является Израиль, маленькая страна на Ближнем Востоке. Не добывая ни единого карата, имеет годовой оборот в двенадцать миллиардов долларов.

– Вот, ребята, – снисходительная улыбка едва тронула пересохшие губы Ганса, – ваш уровень. У работяг в день получки бабки в темных подворотнях выбивать. Предел мечтаний – вломиться в гастроном в конце рабочего дня, да и то наверняка нарветесь если не на ментов, но на инкассаторов. Вы дебилы, которые набрались наглости запустить свою клешню в казну сообщества, которого боятся не только государственные деятели, но и отмороженные короли кокаина и героина.

– Ну все, достал. Я ему сейчас челюсть сворочу на сторону! – закричал взбешенный до предела Рыжий.

Краух на его угрозу никак не отреагировал, продолжая:

– Мой компаньон, Кутепов Николай Ильич, бывший полковник КГБ, сейчас продает оружие во все горячие точки мира. Пока он спокоен, транш оплачен, но через несколько дней начнет меня разыскивать. А когда по известным адресам не обнаружит, тут же привлечет спецов из своей службы безопасности. А они искать умеют, и найдут. Потому как ни одно преступление не происходит без следа.

– Ты слишком хорошо знаком с местным колоритом, – неодобрительно качнул головой главарь, он отбросил фальшиво вежливое «господин», «герр» и перешел с пленником на «ты».

– Во время службы в «Штази» мне доводилось работать с советскими товарищами, – ответил Краух.

– Ну да, ну да… Контора Глубокого Бурения, – буркнул Эзоп. – Яблоко от яблони далеко не падает.

– При чем здесь яблоки? – вмешался в разговор Рыжий, он совершенно не догонял, что происходит, но прожженным нутром чувствовал: обещанные миллионы тают утренним туманом.

– О фруктах позже, – перебил его Маклауд и приблизился к бизнесмену. – Вопрос назрел, господин бур. Если вашему партнеру сообщат о похищении и потребуют выкуп, он заплатит?

– Нет, – не удивился вопросу Ганс. – Он немедленно подключит службу безопасности. Дальше лишь вопрос времени вычислить вас. Уж если я, калоша, давно отошедший от дел, смог прокачать ситуацию, то действующим профессионалам это будет не сложнее, чем расколоть орех.

– Ясно. – Маклауд перевел потемневший от ярости взгляд на Волина. – А этот герой откуда взялся?

Краух пожал плечами.

– Наверное, провидение послало этого доброго самаритянина.

– Значит, говоришь, добрый самаритянин со специальной пушкой, – Маклауд вытащил из-за спины автоматический пистолет Стечкина с насадкой для глушителя. Он быстро взвел курок и направил на морпеха. – Неучтенного героя можно списать на безвозвратные потери.

– Если ты выстрелишь, о деньгах вообще можешь забыть, – без тени волнения в голосе произнес Краух. – Не надейтесь, что потом сможете меня сломать пытками или психотропными препаратами. Меня учили этому противостоять.

– Ты же сказал, что Кутепов не заплатит, – с недоверием покосился на него главарь.

– Кутепов не заплатит, я сам заплачу за наше освобождение.

После такого заявление все пятеро бандитов во все глаза уставились на бизнесмена, Маклауд даже снял пистолет с боевого взвода и опустил его стволом вниз.

– Сколько? – выдержка в очередной раз подвела Контуженого.

– Вы собрались вытрясти из меня десять миллионов долларов, эту сумму я в состоянии вам заплатить. – Голос Крауха звучал ровно, уверено, у собравшихся бандитов не возникло ни малейших сомнений в правдивости сказанного.

– Вам, наверное, нужно будет связаться с вашим офисом в Африке? – Главарь снова перешел на «вы».

Ганс не поскупился на ехидную улыбку.

– Вам мало неприятностей с Кутеповым, хотите, чтобы охоту начали низкорослые пигмеи со своими духовыми трубками с отравляющими стрелами, дикари-каннибалы и колдуны Вуду?

– Вы что, серьезно? – тихо спросил Панчер, бокс не до конца отбил ему фантазию и здравый смысл, поэтому все сказанное он живо себе представил.

– Примерно, – уклончиво ответил Краух и демонстративно отвернулся.

– Тогда что, будем звонить вашему банкиру? – Главарь продемонстрировал осведомленность в проведении современных финансовых сделок.

– Нет, звонить придется, как вам не покажется странным, Николаю Ильичу, – сказал бизнесмен и, заметив, как вытянулись физиономии похитителей, поспешно добавил: – В любой серьезной фирме кроме основного капитала также имеется «черная касса». Запасной, так сказать, парашют на случай форс-мажорных обстоятельств. Такая касса есть и в нашем с Кутеповым консорциуме. Часть средств лежит в американской валюте, а часть в ограненных бриллиантах, причем с сертификатами компании «Де Бирс». Современная деловая жизнь – штука крайне ненадежная, так что можете выбрать, какими ценностями желаете получить выкуп.