– Ух ты, крепчуганские, как «Дымок» в нашей учебке. Думал, они послабее будут. Или отвык, как думаешь?

– Ничего не отвык, просто сигареты местного «разлива», – пояснил Нуербеков, – «разбойничья республика» Ичкерия за короткий период своей «незалежности» уничтожила всю крупную промышленность – от заводов, колхозов, буровых – и благополучно перешла к мелкособственническим предприятиям. Мини-перегонные заводы, перерабатывающие краденую нефть в низкосортный бензин, производство наркотиков, кустарного огнестрельного оружия, из местного табака и спирта фальсифицированных сигарет и водки. Самые продвинутые нохчи (таких тоже хватало) наладили печатанье фальшивых денег, и не какое-то «дерево», а настоящую заокеанскую «зелень»…

Услышав про учебку, Турпал подошел к столу и тоже закурил. В учебный центр отдельной бригады специального назначения они попали одновременно, даже койки в казарме стояли рядом. Наверное, это и послужило началом их дружбы, которая крепла с каждым днем. В тяжелых тренажах выживать легче все-таки вдвоем. Житель равнинного Пскова Сермяжный с трудом приживался в условиях гор, зато помогал Турпалу на теоретических занятиях, которых также хватало. Потом была война, полтора года на острие опасности, рейды по горам, охота за караванами, бои с бандформированиями. Выжить в том пекле они смогли, лишь держась вместе и прикрывая друг друга…

Затянувшись, Турпал непроизвольно спрятал сигарету в ладони, потом выдохнул и произнес:

– Завтра утром я отвезу вас к границе, а дальше у каждого своя жизнь…

Николай Ильич Кутепов был пятидесятишестилетним крепко сбитым мужчиной, немногим выше среднего роста, с крупными чертами волевого лица.

Глава концерна РЮШ нервным шагом ходил по своему кабинету, день, обещавший быть плодотворным, неожиданно с утра пораньше пошел наперекосяк. Полчаса назад позвонил Валентин Наткевич, глава московского филиала фирмы, и сообщил, что встретить прилетевшего в Шереметьево Крауха не получилось. На подъезде к аэропорту его машину задержали гаишники и больше получаса их тиранили, читая нотации о борьбе с терроризмом, перевернули машину, что называется, с ног на голову. Ничего, естественно, не нашли, от денег наотрез отказались, что само по себе уже странно. Потом козырнули и были таковы.

Когда Наткевич со своими людьми примчался на аэровокзал, ни одного пассажира с ангольского рейса в зале не было. «Сюртуки» Валентина обошли все помещения Шереметьева, но Краух как сквозь землю провалился. Все это было удивительно, ведь у немца в Москве не было никаких завязок, он был полностью нацелен на Санкт-Петербург, где русский компаньон обеспечивал все тридцать три удовольствия.

Чувство надвигающихся неприятностей не покидало бывшего контрразведчика. Уединившись в своем кабинете, Кутепов пытался разложить все «за» и «против» в сложившейся ситуации.

«Ганс, в принципе, еще тот кобель, если кого-то подцепил в самолете, наверняка может зависнуть у зазнобы на пару-тройку дней, – он мусолил утешающую карамельку, но не давала покоя и горькая пилюля трезвой оценки. – Он до мозга костей профессионал и всегда на первое место ставил дело, а уж потом удовольствие».

А «дело» действительно было нешуточным, торговля оружием имеет, как и всякий бизнес, множество схем – белую (легальную), серую (полулегальную) и, конечно, как же без черной (полностью нелегальной). Соответственно и доходы росли от насыщенности цвета. Причем подобными способами заработать грешили не только фирмы-одиночки, но и целые государства. Освободившаяся от оков социализма Польша не была исключением, и сейчас под лозунгами «Даешь ЕС и НАТО» взболтала такую мутную пену, что там можно было не то что голыми руками большую рыбу ловить, кашалота на удочку запросто дергать.

В этой соседской стране у Николая Ильича все было схвачено, или, говоря на языке рыбаков, прикормлено. Главное, время не упустить, и вот в самый неподходящий момент исчезает Краух.

«Самолет ведь направлялся в Питер? – сам себя пытался успокоить Кутепов. – Так, может, он с кем-то скооперировался и уже в пути»?

Утешение было не особо надежное, если бы такое произошло, Ганс непременно бы сообщил ему. Бывший офицер «Штази» в дисциплинированности не уступал вышколенной немецкой овчарке.

С рассуждений о южноафриканском партнере Николай Ильич перескочил на будущую сделку. В принципе, он бы и сам мог оформить большой заказ, в неприметном коммерческом банке Женевы (недаром же в названии концерна РЮШ зашифрована Швейцария) лежала кругленькая сумма в сто миллионов английских фунтов. Это была «черная касса» для внезапных и экстренных трат, и правом пользования обладали одновременно и Кутепов, и Краух. Но глава «Африкан Марс» основную массу их «товара» реализовывал на территории Черного континента и хорошо разбирался в конъюнктуре тамошнего рынка, поэтому знал, что пользуется наибольшим спросом. А Кутепову оставалось решение всех проблем в Европе.

– Нет, все-таки что-то произошло, – вслух высказался Кутепов. Со своими предчувствиями бывший полковник советской госбезопасности определился, теперь предстояло решить, как дальше действовать. Но ничего конкретного он придумать не успел, распахнулась дверь, и в кабинет вошла секретарь-референт Нонна Веслова.

Высокая, худенькая, аккуратная стрижка, стройная, почти девичья фигура, нежно-персиковая блузка гармонировала с неизменным строгим черным костюмом, а вот очки в золоченой оправе лишь подчеркивали прикрытые толстым слоем макияжа глубокие морщины тридцатидевятилетней женщины.

– Николай Ильич, охрана с главного входа сообщила – к вам визитер, – немного глуховатым голосом сказала секретарь.

– Он представился? – быстро спросил Кутепов, тут же мелькнула мысль «Ганс», но логическое мышление бывшего контрразведчика сразу отшвырнуло догадку. Для того чтобы так быстро из Москвы приехать в Питер, да еще добраться до офиса РЮШа, немцу потребовалось бы отыскать телепортал.

– Он представился как Глеб Кольцов.

– Каскадер, жив курилка! – обрадовался бизнесмен и улыбнулся, но тут же спохватился и отдал распоряжение: – Нонна Сергеевна, пригласите его и принесите два кофе, крепких и с сахаром. Ну и еще чего… сами придумайте.

С Кольцовым он был знаком больше десяти лет, служили в одном отряде специального назначения КГБ «Каскад», только Николай Ильич был штабистом, а Глеб входил в состав ударной группы, как сейчас говорят, стопроцентный боевик. После службы в КГБ он так же бросился в бурное море частного бизнеса, только в отличие от старших товарищей Каскадер не стал торговцем-барыгой, а напялил на себя шляпу частного детектива.

– Здравия желаю, товарищ полковник, – входя в кабинет, рявкнул счастливо улыбающийся Кольцов.

– Вольно, капитан, – Николай Ильич крепко пожал руку детектива. – Какими судьбами занесло на берега Невы? Бизнес?

– Да нет, – усмехнулся Кольцов, – не угадали. Выдалось свободное время, вот и решил подышать сырым морским воздухом.

– Вот и славно. Значит, получается как в пословице: «На ловца и зверь бежит»… – Дверь отворилась и, мягко ступая, в кабинет вошла референт, держа перед собой серебряный поднос с кофейным сервизом и вазочками с орешками и печеньем. Расставив на столе посуду, Нонна пожелала приятного аппетита и удалилась бесплотной тенью.

– Проблемы? – серьезно глядя перед собой, спросил Глеб.

– И по-моему, серьезные, – нахмурился Кутепов. Он подхватил щипцами два кусочка сахара, бросил в чашку и стал рассеянно размешивать.

– Если можно, с этого места подробнее, – детектив внутренне подобрался и уточнил: – Ильич, это связано с твоим бизнесом?

– С ним, окаянным, с ним, – в сердцах бизнесмен швырнул ложку на стол. Покачав головой, он собрался было объяснить суть возникшей проблемы, но Кольцов многозначительно покачал головой и преувеличенно громко произнес: – Что-то на голодный желудок голова слабо варит. Может, съездим куда, червячка заморим?