И… Лиз взорвалась.

- А сейчас позвольте мне внести абсолютную ясность! - сказала она с такой неожиданной яростью, что все тут же замерли, внимательно ее слушая.

Она резким движением указала на страшную картину, плывущую по видеостолу. - Вот враг. Там внизу! Если у вас нет ненависти, враждебности, неприятных мыслей по отношению ко всему большому и красному, то вы предаете цель экспедиции и клятву, которую дали. - Джонсу и людям вокруг него она сказала:

- Я не прошу вас любить Маккарти. По правде говоря, он не очень-то к этому располагает, и любить его - трудная работа. Но тем не менее я приказываю вам относиться к нему с уважением и вежливо, так, как относятся к вам самим.

Мне стало жаль Джонса. Не он один виноват, но главный удар обрушился на него. Было предельно ясно, что парень выполнял чей-то приказ, и сейчас он готов был даже заплакать. Его явно никогда не отчитывали так сурово.

А генерал Тирелли еще не закончила. Она повернулась, чтобы охватить взглядом всех присутствующих. В трюме стояла абсолютная тишина. Все работы прекратились.

- Я хочу, чтобы всем вместе и каждому в отдельности стало понятно. - Лиз говорила размеренным голосом, который лишь подчеркивал глубину ее гнева.

- Я просто больна и чертовски устала от всей этой возни, политиканства, кусания исподтишка и подсиживания. Мне это смертельно надоело в Хьюстоне, и я не допущу подобного здесь. Это вредит каждому из вас и всем нам вместе.

Это не приносит никакой пользы людям, пославшим нас, и потому пора с этим покончить. Прямо сейчас и прямо здесь. - Она выразительно посмотрела на техника Клейтона Джонса. - Начиная с этого момента каждое ваше слово, каждое ваше действие, Джонс, должны быть направлены исключительно на пользу экспедиции. В противном случае вы окажетесь под арестом так быстро, что усомнитесь, прав ли Эйнштейн насчет скорости света. Это же относится и к остальным, ко всем без исключения на этом проклятом корабле. Всем понятно?

Понятно? Хорошо. - А потом, на удивление спокойно, она обратилась к капитану Харбо: - Вы хотите что-нибудь добавить, капитан?

Капитан Харбо внимательно посмотрела на генерала Тирелли. - Проклятом? - переспросила она. - На этом проклятом корабле? Хочу поставить вас в известность, что он освящен самим Папой.

- Правда? - Похоже, Лиз искренне удивилась.

- В прошлом году, в Риме, - сообщила капитан Харбо, явно довольная собой.

- Прошу прощения, - сказала Лиз. - Я чересчур увлеклась.

- Ничего. Мне доставило удовольствие наблюдать за вами. Вы абсолютно правы. - Капитан Харбо повернулась к остальным. - То, что сказала генерал Тирелли, сказано и от моего имени. Вы гости на этом корабле, и ведите себя подобающе. - Потом она спокойно взглянула на меня и сказала таким тоном, словно ничего необычного не произошло: - Капитан Маккарти, дайте нам, пожалуйста, вашу оценку ситуации.

- Я больше не капитан, мэм. Я вышел в отставку.

- Да, мне это известно, но я обращаюсь к вам так из уважения. Если не возражаете.

- Да, конечно. - Я откашлялся, прочищая горло, и оглянулся на видеостол. Он был притягивающим центром в царящей темноте. В его зеленоватом свете мы все казались привидениями. За последние несколько минут мерцающее на нем изображение изменилось. Внизу явно что-то происходило. Черви продолжали выскакивать из-под земли. Наше появление служило для них сигналом. Я откашлялся во второй раз. - М-м, наш офицер по науке изучала карту дольше меня. - Я кивнул в сторону Дуайн. - По-моему, нам будет полезнее выслушать ее мнение. Капитан Харбо перевела глаза на Дуайн:

- Лейтенант Гродин?

Лиз поймала мой взгляд и едва заметно кивнула. Хорошо.

Дуайн растерялась. Я выбил ее из колеи, этого она от меня не ожидала.

Однако начала, запинаясь, выдавливать слова, сначала сумбурно, но потом справилась с собой и стала строить фразы правильно.

- В т-то с-самое время, к-когда шел разговор, я н-на-блюдала за г-гнездом. Т-теперь мы п-почти над с-самым центром м-мандалы,- эт-то их главная площадь.

Капитан Харбо кивнула.

- Сейчас мы стоим на воздушном якоре.

Она имела в виду, что корабельный компьютер будет удерживать нас на этой же высоте и в прежнем положении сколько потребуется. Спутниковое наблюдение показало, что эта мандала, как и япуранская, расчистила в центре большое открытое пространство. Мандала Пурус, по всей видимости, приобретала сейчас такую же форму. Что бы это ни означало, процесс носил общий характер.

Никто не знал наверняка, для какой цели служили эти большие площади, но наличие подобных открытых пространств в каждой мандале предполагало их важность. Группа планирования экспедиции - среди прочих дел Лиз заставила меня пока работать с ними - решила почти с самого начала экспедиции расположить наш воздушный корабль прямо над центром мандалы Коари. Какое бы значение ни имела эта арена для червей, она могла с таким же успехом послужить и нам.

Дуайн Гродин тем временем продолжала. Когда она говорила, изо рта у нее летели брызги слюны. Она ничего не могла с собой поделать. Мы предпочитали не замечать этого, хотя там, куда на дисплей попадала слюна, на изображении искрились капельки.

- С тех пор как мы н-начали н-наблюдение, гастроподы н-неуклонно д-движутся по н-направлению к центру п-поселения. Б-большинство из них, п-похоже, собирается на центральной п-площади. Беспорядочно к-кружит по ней.

Н-но - и эт-то может быть важным - еще до н-нас здесь н-начало происходить что-то н-необычное. - Дуайн боком продвинулась вдоль стола, своими движениями напоминая маленького тролля. Кто-то вручил ей ручной лазер, и она замешкалась, прежде чем сообразила, как включить луч. - Вот здесь - н-наиболее показательный пример. В-видите? Здесь б-было сгущение гнезд и загонов, а т-теперь они расступились. Мы не п-понимаем почему, но т-такая вещь происходит по всему п-поселению. Мы считаем, что эта м-м-мандала в д-данный момент - или д-до нашего появления - н-н-начала следующую стадию расширения. А т-теперь, когда г-гастроподы собираются на центральной арене, м-мы не знаем, чего ожидать, я им-мею в виду - с т-рансформацией гнезда. Мы п-потревожили его. Н-нам известно, что г-г-гастроподы будут реагировать на нас б-бурно, но мы н-не знаем, к-каковы будут п-последствия этого.

Она облегченно замолчала, счастливая, что ее пытка закончилась, и вытерла рот рукавом.

Лиз была слегка разочарована, поскольку Дуайн не сказала ничего нового.

Я уже говорил ей об этом. У Дуайн отсутствовала интуиция для подобной работы. Капитан Харбо тоже не была удовлетворена. Она повернулась ко мне:

- У вас есть что добавить?

- У меня имеется одна мысль, - начал я. - Она довольно далека от всего этого, но…

- Продолжай, Джим, - спокойно сказала Лиз.

- Ну… - Я потер нос. Я не был уверен, что мне самому нравится эта идея, но сейчас у меня не было выхода, кроме как высказать ее. Здесь, в темноте наблюдательного трюма, она даже казалась дельной. Я повернулся к капитану Харбо. - Когда вы собираетесь включить прожектора?

- Как только генерал Тирелли распорядится.

Она взглянула на Лиз. Лиз посмотрела на меня.

- Ты назначен экспертом. Что посоветуешь?

На какой-то кратчайший момент мне захотелось спросить, кто был им до меня.

- Хорошо, - кивнул я. - Любопытно посмотреть, что будет, когда мы включим наружный дисплей.

- Ч-черви с-сойдут с ума. Вы д-должны это знать, - заявила Дуайн. Мое присутствие по-прежнему раздражало ее.

- Вы хотите, чтобы мы не включали их? - спросила капитан Харбо.

Я потер ладонью щеку. Следовало бы побриться. Я чувствовал себя очень неловко, в основном по этой причине.

- Нет, никаких оснований для этого нет. Можно сделать это в любой момент. Посмотрите на дисплей: черви уже знают, что мы здесь. В такой темноте они по-прежнему способны отчетливо видеть. Они собираются на площади и ждут от нас действий.