- У тебя есть доказательства?
Я боялся задавать этот вопрос, но еще больше боялся ответа.
- Нет, но…
- Тогда соединяй, черт тебя возьми, и перестань тратить время, Дуайн. У нее не те силенки, ты сама знаешь.
Лицо Дуайн снова стало пустым. Должно быть, там спорили. Хотел бы я знать, кто и с кем. С кем я вообще разговариваю?
Внезапно на лице Дуайн появилось новое выражение. Удивительное дело, но я узнал его.
- Данненфелзер слушает…
- О мой бог! Я вздрогнул от ужасного прозрения. Из тела Дуайн Гродин выглядывал сам Рэнди Данненфелзер. Видеть это было жутко.
Я проглотил ком в горле и сказал:
- Это Маккарти. Я достал терминал.
- Поздно, - сказала Дуайн. - Мы потеряли слишком много тигров, одну треть. Я не могу снять ни одного.
- Ты обещал… - начал было я, но тут же сообразил, насколько глупо это звучит. - Послушай, Рэнди. У меня нет времени спорить. Просто соедини одного тигра с сетью, прямо сейчас, и дай мне его шифр - я подключусь. Обещаю, я сделаю тебя героем. Соедини его через одного из своих операторов и предупреди, чтобы он убрал руки, - тебе поверят. Вот и все, что требуется.
Дуайн покачала головой:
- Нет, забудьте об этом. Я отключаюсь.
- Рэнди, погоди! Если ты сделаешь это, я скажу одну вещь, о которой тебе просто жизненно необходимо знать.
- Мне не надо ничего знать. И уж, во всяком случае, не от вас. Не льстите себе.
- Ты имплантирован, - быстро сказал я. - Если ты мне не веришь, выключи телефон. Ну давай - ты по прежнему слышишь мой голос в ушах, верно? Хотя связь прервана, не так ли? Это потому, что объединенный разум передает мои слова напрямую в твое сознание.
Это была рискованная игра. Позволит ли ему Телепатический корпус услышать мои слова? Согласится ли помочь мне? Ведь у Т-корпуса свои планы…
Дуайн страшно растерялась. Она почесала нос, потом начала ощупывать голову.
Боже мой! Сработало! Интересно, что сейчас делает Т-корпус?
- Ты чувствуешь, Рэнди? Сейчас ты трогаешь свой нос, щупаешь голову, я тебя вижу…
- Ты шпионишь в моей голове!
- Нет, я связан с тобой через Дуайн Гродин, говорящую картофелину.
Прости, Дуайн. Связь осуществляет, объединенный разум. Она воспроизводит твои эмоции, движения, все остальное. Мы можем пользоваться Дуайн как терминалом для тигра. А теперь дай мне его, пожалуйста…
- Я не верю вам. - Дуайн заткнула уши руками. - Это удивительно. Это чертовщина. Я… я не знаю, что я сделаю.
- Верь мне, Рэнди. И не отвлекайся. Мне немедленно нужен тигр. - Нет, уже слишком поздно, - сказала Дуайн/Рэнди. - Раньше я мог что-то сделать, но вы исчезли.
- Меня накачали наркотиком, Рэнди. Доктор Шрайбер ответит за это, я тебе обещаю.
Дуайн почесала левую грудь. В течение какого-то мгновения она выглядела озадаченной.
- Какое странное чувство. - Я не разобрался, кто говорит - Дуайн или Рэнди. Она икнула. Потом сказала: - Похоже, у одного из тигров возникли проблемы - у номера четырнадцать. Я снимаю его с маршрута для диагностической проверки. Но если начнется атака, я немедленно верну его на передовую.
- Спасибо, Рэнди. Я тебя крепко обниму и поцелую, когда вернусь…
- Если вы это сделаете, я отдам вас под трибунал. Я не желаю даже прикасаться к вам.
В устах Дуайн это звучало жутко.
- Даю слово, - ответил я. - Все, что захочешь. Дуайн коротко кивнула - и Рэнди Данненфелзер исчез.
Наши возможности для непосредственного наблюдения за жизнью мандолы крайне ограничены. Большинство данных было получено после вынужденных ударов по гнездам, поэтому велика вероятность ошибочных выводов из-за недостаточной и неверной информации. Тем не менее имеющиеся на сегодня данные позволяют предполагать, что старые неподвижные гастроподы продолжают чувствовать себя хорошо и еще некоторое время растут.
Это, в свою очередь, предполагает, что камеры-резервуары - не просто усыпальницы. Они могут выполнять какую-то дополнительную функцию в интересах выживания особи и/или мандолы в целом. Что это за функция, пока неясно.
Хотя строгих доказательств этого нет, но согласно одной из гипотез ушедшие на отдых гастроподы не умирают, а претерпевают метаморфозу и превращаются в аналог муравьиной "царицы", единственное предназначение которой - производить яйца.
Из этой теории вытекает естественное следствие: молодые гастроподы функционируют в основном как самцы, с готовностью спаривающиеся с любой изъявившей желание самкой, но, достигнув определенного критического размера, гастроподы становятся самками, командующими семьями, а позже — племенами подчиненных им самцов. Возможно, что, ведя активную жизнь - выжив, питаясь, вырастая, строя, общаясь и, конечно, спариваясь с другими гастроподами, - "царицы" накапливают и несут в себе достаточно спермиев, чтобы оплодотворить сотни и тысячи яиц.
Такая стратегия воспроизводства гарантирует, что ни одна особь не может размножаться до тех пор, пока не заработает право на это. Успешно создав процветающую мандолу, данная конкретная особь демонстрирует не только свой личный успех, но и свое лидерство среди других особей. И наградой ей служит не только заслуженный отдых, но и право размножить себя в сотнях и тысячах копий, гарантируя преобладание своей генетической линии.
Если это так и хторранские гастроподы размножаются, лишь превратившись в огромных яйцекладущих "цариц", то возникает вопрос: как они размножаются до появления "цариц" в гнезде-мандале?
И если гастроподы способны размножаться, не превращаясь в "цариц", почему они все же в них превращаются?
Сторонники этой теории считают, что до появления "царицы" черви не размножаются и в начале хторранского заражения должен был иметься большой запас яиц, который гарантировал достаточное число отдельных особей, а среди них в конечном итоге появились "царицы".
Оппоненты этой теории остаются при своем мнении и приводят пример непосредственного наблюдения живой новорожденной гастроподы в лагере ренегатов как доказательство того, что яйца можно получать и из другого источника. Сторонники теории не считают один пример доказательством. Вопрос остается открытым.
"Красная книга" (Выпуск 22. 19А)
45. Сирано на Земле
Жизнь - это не пакости, следующие одна за другой. Это одна и та же пакость, которая повторяется снова и снова.
Соломон Краткий
Электронная картофелина снова стала самой собой — моргающей, почесывающейся. Выглядела она очень растерянной.
- Дуайн, слушай меня. - Я с трудом сел. - Подойди ко мне. - Я взял обе ее руки в свои. - Мне необходимо, чтобы ты вместе со мной притворилась одной штукой. Идет?
- Вы д-делаете м-мне больно.
- Это просто игра, - сказал я. - Очень интересная игра. Я хочу, чтобы ты представила себя тигром. Тигром номер четырнадцать. Представь, что едешь внутри него, видишь то, что видит он, слушаешь его ушами, чувствуешь то, что чувствует он. Я хочу, чтобы ты представила себе, будто можешь послать его туда, куда тебе хочется. Можешь это сделать? Закрой свои глазки, моя сладкая, вот так, и просто позволь себе оказаться внутри тигра номер четырнадцать. Вот так, моя девочка.
На ее лице опять появилось растерянное выражение. Глаза Дуайн открылись и удивленно расширились. Она огляделась вокруг себя, ее голова повернулась в одну сторону, потом в другую - движения были одновременно и грациозными и механическими.
- Где ты находишься? - спросил я.
