Правда, сухопутный «мост» к архипелагу не обязательно должен быть сплошным. Могла существовать «цепочка» из небольших островков, ныне исчезнувших, по которой предки гуанчей добрались до Канар. И, что самое любопытное, они могли прийти не из Африки, а из Европы. Ведь от южной оконечности Пиренейского полуострова к Канарским островам протягивается длинная цепь подводных гор и банок, бывших когда-то островами. Пиренейский полуостров, а не Африка является «классической страной кроманьонцев», последними остатками которых, возможно, и были загадочные гуанчи. Со средиземноморскими, а не африканскими культурами каменного века перекликаются и башни, жертвенники, гробницы, в большом количестве обнаруженные археологами на Канарских островах. Наконец, язык гуанчей, не имеющий родства с диалектами африканцев-берберов, быть может, окажется в родстве с каким-либо языком, распространенным прежде на Пиренейском полуострове и по всему Средиземноморью. Впрочем, об интереснейших вопросах, где лингвистика теснейшим образом переплетается с дешифровкой древних письмен, археологией, антропологией, искусствознанием, а возможно, даже с океанографией, которая может дать «ключ» к проблемам, не решенным науками о человеке, стоит рассказать подробнее.

Многочисленные народы, населяющие берега Средиземного моря, говорят на языках, относящихся к двум большим семьям — индоевропейской и семито-хамитской. Правда, язык турок относится к тюркской семье, но известно, что их предки пришли на свою нынешнюю родину сравнительно недавно, уже в нашем тысячелетии. В индоевропейскую семью входят греческий, албанский, румынский, сербский, русский, английский, болгарский, итальянский, испанский, каталонский, французский, провансальский, португальский и великое множество других языков, распространенных ныне во всех частях света. Однако когда-то эти языки имели одного общего «предка», один «индоевропейский праязык». Расшифровка глиняных табличек, найденных на Крите, показала, что греческая речь звучала на берегах Эгейского моря около 35 веков назад. Столь же солидный возраст имеют хеттские тексты, найденные в Малой Азии. Хеттский язык, ныне мертвый, также индоевропейский. И все-таки подавляющая часть современных лингвистов считает, что район Средиземноморья не мог быть родиной индоевропейцев. И греки, и хетты, и другие индоевропейские народы являются пришельцами, хотя пришли они на берега «Внутреннего моря» очень и очень давно.

Почти 6000 лет назад в дельте Нила появились египтяне. Их язык входит в состав другой великой семьи языков — «семито-хамитской», так же как и арабский, берберские диалекты и многие другие древние и современные наречия. Однако родиной семито-хамитских языков большинство лингвистов называет Сахару той эпохи, когда она еще не превратилась в пустыню, а не Средиземноморье. И арабы, и берберы, и египтяне — такие же пришельцы, как и народы, говорящие на индоевропейских языках. Кто же обитал в Средиземноморье раньше, какая речь звучала здесь много тысячелетий назад?

От берегов Атлантики до гор Кавказа можно проследить цепочку географических названий, которые нельзя объяснить, исходя из законов индоевропейских языков, ни современных, ни самых древних. Например, названия, имеющие суффикс «-сс», начиная с Тартесса на Пиренейском полуострове и кончая городом Кносс на Крите и огромным количеством подобных наименований рек, гор, городов в Малой Азии, вплоть до Закавказья. Ясно, что эти названия были даны древнейшим населением Средиземноморья; вполне возможно, что говорило оно на родственных языках и диалектах.

До нашего времени дошли тексты на языках, не имеющих родства ни с семито-хамитскими, ни с индоевропейскими наречиями. Ученым удалось установить звучание слов, начертанных на глиняных табличках и других письменных памятниках. Но значение этих слов в большинстве случаев неизвестно, ибо нет точки опоры, родственного языка, который бы помог установите смысл речи, исчезнувшей тысячелетия назад.

Отдельные слова «варварских языков» донесли до нас античные авторы, хотя оригинальных текстов до нас не дошло. И между этими неиндоевропейскими и несемито-хамитскими языками наблюдаются черты сходства.

Не только географические названия, но и древние тексты позволяют протянуть единую «языковую цепочку» от Пиренейских гор до Кавказских. Ведь и в Пиренеях, и на Кавказе по сей день остались языки, которые, вероятно, являются последними могиканами наречий, звучавших когда-то по всему Средиземноморью, но вытесненных затем индоевропейскими языками хеттов, греков, италийцев, албанцев, армян и т. д. В Пиренеях это язык басков, на Кавказе абазинский, абхазский, адыгейский и многие другие языки, не состоящие в родстве ни с одной из известных языковых семей планеты: ни с индоевропейской, ни с семито-хамитской, ни с тюркской, ни с угро-финской и т. д.

О родстве баскского языка с кавказскими ученые начали спорить давно, и эти споры не завершены поныне. Бесспорно, что прежде язык басков был распространен не только в нынешней Басконии, стране в Пиренеях между Францией и Испанией. Бискайский залив обязан своим названием баскам; от имени басков происходит наименование Гаскони, провинции на юге Франции. Следы баскского можно обнаружить в испанском и португальском языках, потомках «народной латыни» римских легионеров, завоевавших Пиренейский полуостров, — очевидно, древнее население говорило на баскских наречиях. До нас дошли памятники так называемого «иберийского письма», написанные иберами, древними жителями Испании. Язык их был, по всей видимости, родствен языку басков. Наконец, на южном побережье Франции в древности жили аквитаны, чья речь, давным-давно исчезнувшая, также была близка баскской.

Рядом с аквитанами обитали лигуры, чье имя сохранил и по сей день Лигурийский залив. Античные авторы называют их древнейшими жителями Италии. Весьма вероятно, что именно Лигурийский язык составлял ядро сформировавшегося позднее языка этрусков, над загадкой которого несколько столетий ломают голову дешифровщики всего мира, сравнивая этрусские слова то с албанскими, то с кельтскими, то со славянскими, то с древнееврейскими, то с древнегреческими, то с хеттскими словами. Доказать родство этрусского с какой-либо языковой семьей мира не удалось никому. Скорей всего, он результат смешения индоевропейского наречия с древним лигурийским языком (так же, как сама этрусская народность образовалась в результате смешения выходцев из Малой Азии, родственных хеттам, с аборигенами Италии, а ими и были лигуры), на который затем повлияли диалекты италийцев, родственные латыни, и язык греков, основавших колонии на Апеннинском полуострове. От Лигурийского языка до нас дошли лишь географические названия — и они близки языку древнейших жителей Пиренейского полуострова.

Но эта «перекличка названий» продолжается вплоть до Кавказа (вспомните окончание «-сс» в словах Тартесс, Кносс и т. д.). Общие закономерности наблюдаются в языке этрусков, древнейших жителей Крита, минойцев (их письмена удалось прочитать, но язык остается неизвестным — так же, как тексты этрусков, мы читаем минойские тексты, но не знаем точного смысла прочтенных слов) и не менее древних обитателей Малой Азии, хаттов, предшественников индоевропейцев-хеттов (которые многое заимствовали у хаттов, в том числе и свое наименование). Например, в этрусском, хеттском и в минойском не различаются звонкие и глухие согласные (т. е. одинаково звучат «дом» и «том», «гол» и «кол» и т. п.). Звуковые цепи минойского и хаттского строятся по принципу чередования «согласный-гласный-согласный-гласный», не допуская слияния двух согласных подряд. Хаттский же язык современные исследователи вполне обоснованно сближают с рядом языков Кавказа (адыгейским, абхазским и другими). Таким образом, цепочка «Пиренеи — Кавказ» оказывается замкнутой благодаря анализу исчезнувших языков Средиземноморья. А в самом же баскском языке найдено много общих черт с кавказскими наречиями.

И древнейшие индоевропейцы, и семито-хамитские народы, до того как часть из них осела в дельте Нила и долине Тигра и Евфрата, были скотоводами-кочевниками (вспомним хотя бы легендарных арьев, вторгшихся в Индостан, арабские и древнееврейские пастушеские племена). Аборигены Средиземноморья от первобытного собирательства и охоты перешли не к скотоводству, а к земледелию за несколько тысяч лет до нашей эры. Данные языкознания говорят о том, что, по всей вероятности, древнейшие земледельцы этого района, от Кавказа до Испании, говорили на родственных наречиях — родственных друг другу, но не индоевропейским и семито-хамитским языкам!