Часа через два после рассвета 26-го числа катер, усмотрев, что на стеньг-вантах находились люди, приблизился к фрегату и своим появлением, так сказать, дал новую жизнь бедствующим мореплавателям, которые, сидя на вантах, переносили ужасный холод и каждую минуту ожидали, что ветер еще усилится и поднимет большие валы, которые сорвут их с вант и унесут в море. К большому еще несчастью, имели они с собою весьма неприятного и опасного соседа: медведь, служивший прежде им забавой, взошедши теперь на крюс-салинг, несколько времени сидел смирно; но оттого ли, что озяб, или от голода начал спускаться и садиться людям на головы, прижимаясь к ним, отчего они были в беспрестанном движении и страхе.

Хотя катер подъехал к потонувшему фрегату весьма близко, но долго не находил средств спасти бедствующих, ибо большое волнение и бившиеся от него реи препятствовали ему подойти вплоть к стеньг-вантам, чтоб забирать с них людей. Наконец, шкипер Шестаков решился кое-как, посредством леера^{286}, протянутого от грот до крюйс-стеньг-вант^{287}, сесть на катер и, взяв с такой же осторожностью около десяти или двенадцати человек, отвез их на ближайший остров Питколод и возвратился к фрегату за другим отрядом. Таким образом перевез он всех остававшихся на вантах в пять раз. Подпоручик при сем случае совершенно исполнил свой долг, ибо он оставался со служителями до конца и переехал с последним отрядом. При выходе на берег также встретили они затруднение и даже опасность от волнения, разливавшегося сильно по каменьям. Для сохранения катера люди должны были входить по пояс в воду и поддерживать его на руках. Шестаков, для примера нижним чинам, сам находился с ними на воде и работал. Вскоре по прибытии на берег умер констапель, который привезен был уже без памяти.

С острова Питколода спасшийся остаток экипажа переехал на маяк Лакруне, где оставался одни сутки без пищи и лишился трех человек, умерших от холода и изнурения. Потом на своих гребных судах переехали они на остров Лехта и получили там помощь съестными припасами с галета^{288} «Пчела». На Лехте пробыли они, по причине крепкого ветра, трое суток, а напоследок, 30 октября, доставлены были в Роченсальм, где по справкам определено было число погибших (140) и спасшихся (92).

Если бы капитан Тротскевич помышлял только о спасении людей, то когда, при первом ударе фрегата о каменья, увидел он, что часть киля была оторвана и что он не мог уже долго держаться на воде, надлежало бы ему положить якоря и срубить мачты, чтоб фрегата не снесло на глубину, и перевозить людей на гребных судах. Но он в сем случае заботился более о своей чести, нежели о жизни, и поступил, как должно искусному и неустрашимому морскому офицеру: он не хотел вдруг оставить вверенного ему фрегата, а желал испытать все, что было можно и должно для спасения его. Опыт имел пагубные следствия, но капитан не был виноват, а напротив, поступок его достоин удивления и подражания.

Гибель корабля «Тольская Богородица», в числе многих других подобных кораблекрушений, служит к убеждению мореплавателей, что на открытых рейдах больших морей никогда не должно полагаться на якоря, но всегда надлежит ставить корабль, если место и обстоятельства позволяют, в такое положение и держать его в такой готовности, чтоб при наступлении бури с открытого моря тотчас можно было вступить под паруса и удалиться от берегов. Эта осторожность особенно нужна осенью и зимой, когда бури бывают чаще, сильнее и продолжительнее.

Столь ужасные следствия сопровождали разбитие корабля сего, что из двухсот пятидесяти пяти человек, составлявших экипаж его, погибли восемь офицеров и сто пятьдесят нижних чинов, сверх коих утонули еще шесть человек солдат из числа сухопутных войск, на сем корабле привезенных, а остались в живых пять офицеров и девяносто два нижних чина; из них, однако ж, только двадцать восемь человек спаслись при кораблекрушении, прочие же были столь счастливы, что съехали на берег до наступления бури.

Это пагубное происшествие показывает, что экипажу невозможно было при оном помышлять о спасении журналов и других корабельных бумаг, и потому нельзя было составить подробного описания сему кораблекрушению, а известие о нем взято с рапорта лейтенанта Викорста, одного из спасшихся офицеров.

2 октября 1804 года корабль «Тольская Богородица», под начальством капитана 1-го ранга Шостака, отправился с отрядом сухопутных войск и с провиантом к берегам Мингрелии^{289}, где правительство предполагало производить вырубку корабельных лесов для черноморских портов. Плавание корабля, по причине неблагоприятных ветров, было очень медленно, и он принужден был для получения съестных припасов и пресной воды зайти в местечко Платану, на берегах Анатолии, которое Викорст представляет местом для якорного стояния безопасным и изобильным во всех нужных для мореплавателей припасах. «Тольская Богородица» в Платане простояла тринадцать дней и 24 ноября отправилась в путь, а 2 декабря прибыла к берегам Мингрелии и стала на якорь против устья реки Копи, на глубине 8 ½ саженей, в 2 верстах от берега.

Шесть дней корабль стоял очень покойно; в это время главной заботой капитана было отправление на берег солдат и провианта, и он успел высадить весь привезенный им отряд и перевезти 600 четвертей муки и 32 четверти круп. Но 8 декабря с полночи ветер, дувший от запада, начал усиливаться и в самое короткое время превратился в жестокую бурю. В 6 часов утра корабль подрейфовало на расстояние трех кабельтов, и он очутился на глубине 4 ½ саженей. Тогда стало его бить о дно страшным образом: выбило руль и пять портов нижнего дека с левой стороны; в то же время посредине корабля сделался перелом, «а через несколько минут после того рассыпало по мелким штукам всю часть корабля до нижней палубы, и только баркас и два катера находятся в целости на берегу, а из остатков корабельных вынуто на берег 175 пудов железа».

Вот все, что находится в выписке из рапорта лейтенанта Викорса, присланной морскому министру, касательно сего крайне гибельного кораблекрушения.

В это же самое время на том же рейде разбился военный бриг «Александр», с которого погибло только семь человек, в том числе командир оного капитан-лейтенант Влито, а спаслись семьдесят один человек. Экипаж брига был счастливее, вероятно, потому, что бриг, по малому его углублению, разбило ближе к берегу.

Страшна и жестока должна быть участь странника, погибающего среди снегов отдаленной пустыни, где нет никакого для него убежища, ниже селений, откуда мог бы он надеяться получить помощь; но стократно ужаснее и мучительнее гибель несчастного, который замерзает, так сказать, на пороге, на пороге собственного своего дома и для спасения которого стоило бы только отворить двери, если б домашние его, покоящиеся в сладком сне, знали о месте его пребывания. Подобную сей горькую чашу суждено было испить злосчастному экипажу брига «Фальк», разбившегося при самом входе в главный наш порт Кронштадт. Крушение брига описано флота лейтенантом Бестужевым[355] в журнале «Сын Отечества», из коего я взял это описание и помещаю здесь от слова до слова:

«Целое лето нынешнего 1818 года не было жестоких ветров: первая буря случилась 20 октября и, начавшись рано поутру от северо-запада с морозом в 3 ½°, продолжалась почти до полудня 21-го числа. В продолжение сей бури, по известиям, дошедшим доселе, разбило английский купеческий корабль «Индастри», шедший из Бергена с сельдями, у мыса Стирсуден, лежащего верстах в тридцати от Кронштадта по правую сторону Финского залива: люди с сего корабля с трудом спаслись на берег. Любекское судно «Гофнунг», ушедшее с грузом из Кронштадта, близ Гогланда брошено было на мель и едва спаслось рачением шкипера, который со всем тем принужден был воротиться в Кронштадт по причине великой течи. Два галиота русских потеряли мачты и один выбросило на берег на кронштадтском рейде. Русское судно «Магдалина», шедшее из Ливерпуля с солью, кинуло на мель на кронштадтском же рейде, сорвав оное с якорей. Это самое судно, будучи снято с мели, оказало такие повреждения и течь, что принужденным нашлось войти в гавань и остаться там на зиму для починок. Четыре лодки с зеленью и съестными припасами и один плот из бревен разбило на берегах; многие суда потеряли свои якоря.