– Вот уж никак не думала, что мы лишимся вашего общества, – добавила она, грустно вздохнув. – Вы что, обязаны на ней жениться? – спросила она, как если бы то, что он обрюхатил сестру графа, как-то могло объяснить внезапность венчания.

Он рассмеялся.

– Да, я влюблен, и я обязан на ней жениться, хотя бы по одной той причине, что не могу представить, как буду жить без нее. Ваше любопытство удовлетворено?

Мерри сочла невозможным обидеться на его откровенность.

– Гейбриел, я должна признаться, что мое любопытство скорее уязвлено, чем удовлетворено. Я никогда не представляла себе, что вы способны на постоянные отношения.

Он усмехнулся ей в лицо.

– Я и не был на них способен. Я мог бы всю жизнь простоять у позорного столба, дожидаясь, когда она меня освободит.

Мери, наморщила носик.

– Какое ужасное ощущение! Надеюсь, после женитьбы вы не станете относиться к нам платонически. Вы были весьма заманчивым гостем – в качестве игрока.

– Кстати, я как раз иду в игорную комнату. Не хотите ли сопровождать меня? Я уверен, Тимоти скучает без вас.

– Идите без меня. Я не хочу всю ночь дышать сигарным дымом.

Он повернулся. В холле не было лакеев, чтобы проводить заблудившегося гостя.

– Это слева, да?

– Да, – рассеянно ответила она, потому что с низу лестницы ее позвал чей-то голос. – Третья комната от конца – по диагонали от моей спальни, хотя это вас не может интересовать. Дверь открыта. Она всегда открыта для вас.

Гейбриел рассмеялся, а Мерри устремилась вниз, только раз обернувшись на него с многообещающей улыбкой.

– У нас мог быть красивый роман, Гейбриел. Вы никогда не узнаете, что упустили.

Гейбриел покачал головой и снова пошел по холлу, заглянув с удовольствием в роскошно обставленную спальню Мерри: одеяло из атласа цвета янтаря было разложено на ночь. Вино и бокалы стояли на подносе рядом с блюдом с рыхлым белым сыром, бисквитами и пирожными с малиновым кремом.

И все это ничуть не показалось ему соблазнительным.

Выйдя из спальни, он услышал позади легкий звон стекла, за которым последовали приглушенные шаги. Неужели у Мерри есть тайный поклонник, спрятавшийся там? Который теперь вышел из укрытия или вообще не был приглашен? Он мысленно пересчитал количество гостей, с которыми сидел за ужином. Пятеро ушли с Тимоти играть в карты. Остальные остались внизу.

Гейбриел вновь вошел в дверь.

Окно, выходящее на аллею, было открыто, и прохладный ветерок шевелил занавеси. Он затылком почувствовал опасность. Маленький кувшин с каким-то косметическим средством лежал разбитый на полу. Не порыв ли ветра сбил его с туалетного столика? Не похоже, если учесть расстояние от столика до окна.

Он прошел по комнате и посмотрел вниз, в переулок. Там был еще один дом, угловой, в котором находился игорный притон. Он увидел нескольких хорошо одетых мужчин, которые играли на балконе, то были аристократы, которые имели достаточно средств, чтобы играть и часто проигрывать.

Он отвернулся от окна и только тут заметил мужчину в маске, стоявшего в дверях туалетной комнаты, и мужчина этот смотрел на него.

Однако на сегодняшней вечеринке маскарада не предполагалось.

– Вы заблудились, сэр? – спросил у него человек властным голосом.

Гейбриел обогнул кресло. Этот глубокий грудной голос разбудил в нем смутные воспоминания. Неужели это кто-то из Боскаслов, решивший устроить розыгрыш в последнюю ночь его холостяцких похождений?

Гейбриел подавил усмешку. Он вполне заслужил, чтобы его карту побили после всех порочных комбинаций, разыгранных им вместе с его кузенами, особенно с Дрейком и Девоном, которые были приглашены на эту вечеринку, но так и не появились. Если он не будет держаться поосторожнее, то скорее всего окажется в повозке с турнепсом, едущей по Пиккадилли, или на какой-нибудь другой вечеринке, на которой будут все женщины и игроки, у которых на него есть зуб.

Мысль о том, что придется вытерпеть еще одну вечеринку, вызвала в нем нетерпеливое желание увидеть Элетею. Его друзья стали бы смеяться, если бы узнали, что он скорее предпочтет играть в вист с ней, чем в фараон с иностранным принцем, которому совершенно наплевать, выиграл ли он или проиграл целое состояние.

Но он выглядел бы никудышным игроком, если бы по крайней мере не притворился, что поддерживает их шалость, хотя и не мог определить, кто этот джентльмен-шутник в маске. А их разговор с Мерри – была ли то часть заранее задуманного плана заманить его в эту комнату?

Он мог только воображать последующие унижения, если бы согласился на ее предложение. Это была одна из грязных шуток, в которых он сам принимал участие прежде.

Гейбриел расслабился и посмотрел на этого человека внимательнее.

Не кузен ли это Девон Боскасл, который в качестве разбойника с большой дороги требовал поцелуев от своих жертв-женщин, что принесло ему короткую, но нескромную известность? Он прищурил глаза.

Нет, это не Девон.

Этот человек был немного шире в плечах, и в нем чувствовалась какая-то странная тайна – как будто он дразнит Гейбриела, призывая узнать его. Похоже, надо заставить его снова заговорить.

– А вы не заблудились, сэр? – спросил Гейбриел, подходя ближе.

– Нет, – удивленно ответил незнакомец. – Но поскольку все считают, что это именно так, я был бы вам очень признателен, если бы вы не извещали их об этом. Полагаю, я могу вам доверять.

Гейбриел пытался определить, чей это голос.

– Вы из тех, кто жаждет меня разыграть?

– Когда-то такое вполне могло случиться, – ответил человек насмешливо.

– Значит, вы Боскасл?

– Да. А вы, насколько я понял, вскоре вступаете в брак.

– Вы приглашены на свадьбу? – небрежным тоном спросил Гейбриел, стараясь не спугнуть этого человека, чтобы он продолжал говорить.

Маска и плащ с капюшоном мешали увидеть лицо, но манеры незваного гостя казались смутно знакомыми.

– Увы, я не смогу там присутствовать.

– Однако теперь вы собираетесь сыграть партию в карты? – с любопытством спросил Гейбриел.

– Если честно – нет. Я собирался уйти.

– Через окно спальни ваших хозяев? Это не говорит о хороших манерах.

– Но я не уверен, что мисс Рейберн сама всегда придерживалась хороших манер. Так говорят.

Гейбриел кивнул, словно был участником этого маскарада.

– Для чего я пришел сюда сегодня? Слишком долго рассказывать. Я очень постараюсь вести себя как мальчик для битья.

За дверью послышались тихие шаги. Человек в маске резко вскинул голову:

– Вы ведь меня не узнали, не так ли?

В голове у Гейбриела появилось некое подозрение. Это не мог быть никто из его кузенов.

– Доминик? – предположил он. – Муж Хлои?

Пока человек мялся, в голове у Гейбриела вновь шевельнулись давно похороненные воспоминания.

– Вы участвуете в розыгрыше? – напрямик спросил он. – Если да, то пора покончить с этим. Я приму свое поражение как мужчина.

Шелест шелковой ткани за дверью мог бы остаться незамеченным мужчинами, менее привыкшими к приключениям в полумраке. Оба они одновременно повернулись и посмотрели туда, откуда доносился звук. Первым желанием Гейбриела было сбежать. Но потом он напомнил себе, что впервые за более чем десять лет не совершил ничего такого, чтобы ему потребовалось бежать или прятаться.

Сегодня он был почетным гостем в этом доме. Присутствие же другого человека в этой комнате еще не объяснено. Возможно, он вовсе не шутник. Возможно, Мерри имеет склонность к джентльменам в масках, рыщущим рядом с ее спальней. Она особа развратная, и только тут он понял, что будет достаточно трудно и неловко объяснять причину, по которой он сам, Гейбриел, оказался здесь.

Ему вовсе не хотелось, чтобы его застигла здесь сама Мерри или – что еще хуже – другой гость, который, ясное дело, решит, что Гейбриел не замышлял ничего хорошего. Через несколько дней он вступает в брак. Элетея ни за что не поверит, что он ни в чем не виноват. И кто станет ее упрекать за это?