— О, эта девица всегда была настоящая шлюха, — задумчиво начала Вивиан, — вся в мамашу. Они обе шлюхи. Да еще и наркотики принимают.

— А какие наркотики? — спросил я.

— Ну уж, в этом я не разбираюсь, — сказала она, прищелкнув языком. — Я вообще не знаю, что принимает современная молодежь. Мы в свое время только пили, и все. А прочими вещами, марихуаной к примеру, одни черножопые развлекались.

— То есть обезьяны, мэм?

Она захихикала и замахала на меня руками, будто мы были с ней давние приятели:

— Да ну тебя.

Тогда я рискнул спросить:

— А как насчет мужчины, с которым она встречалась? — Мне самому понравилось, как прозвучала эта фраза, — очень профессионально, совсем как по телевизору. — Вы его знаете?

— Ты про Ублюдка, что ли? О да… Но я с ним не слишком хорошо знакома. Очень неприятный человек — хотя об этом и по прозвищу можно догадаться. Я бы сказала, что в данном случае это его второе имя.

— Да уж, — согласился я, — хорошего человека скорее уж прозовут Скутером или Чипом.

— Вот именно.

— Ублюдок, говорят, тоже имел дело с наркотиками. Он вроде бы продавал их вместе с…

Тут она запнулась, огляделась по сторонам и принялась теребить металлическое колечко на своей банке с лимонадом.

— Продолжайте, — попросил я.

— Да не важно. В общем, Карен со своим парнем были по уши в наркотиках. Именно поэтому ее муж забрал детей. Она подсела на какую-то дрянь и, говорят, даже позволяла Ублюдку развлекаться с одной из своих дочерей.

— Мэм, — настойчиво попросил я, — расскажите мне о наркотиках поподробнее. Не связано ли это как-нибудь с начальником полиции, Джимом Доу?

Вивиан потупила взгляд:

— Нет, что ты. Не то чтобы я об этом ничего не слышала, но о Джиме Доу могу сказать только хорошее: он всегда замечательно ко всем нам относился, никому не сделал ничего дурного — если не считать, конечно, этой ужасной вони от его свиней. Я готова повторить эти слова перед кем угодно.

— Ладно, я не хочу доставлять вам лишнего беспокойства. Разрешите только еще один вопрос.

Я начал чувствовать напряжение, исходящее от моей собеседницы, и понял, что пора уходить, пока я не напугал ее слишком сильно.

Но женщина покачала головой.

— Нет, хватит, — ответила она. — Вопросов на сегодня достаточно. Думаю, тебе уже пора идти.

— Один-единственный! — взмолился я.

— Нет, — повторила она. Лицо ее побледнело, щеки ввалились.

— Ну ладно, — сказал я, вставая. — Спасибо, что нашли для меня время. Я очень вам обязан. И мне очень жаль, если вы боитесь, что наш разговор может навлечь на вас неприятности с полицией.

Женщина ничего не ответила.

— Но я вам обещаю, — продолжал я, — что никогда не скажу и не сделаю ничего такого, что позволит ему догадаться о нашем разговоре. И даже если он узнает, что мы разговаривали, то никогда не догадается, о чем именно шла речь. Понимаете? То есть вы можете сказать ему, что просто угостили меня печеньем и лимонадом и с любезной улыбкой выслушали мои вопросы. Разве нет?

— Да, верно… — нерешительно согласилась женщина.

— Если мне придется ему что-то объяснять, я скажу, что именно так все и было. Но не думаю, чтобы это потребовалось. Ну а раз так, что плохого случится, если вы согласитесь ответить на еще один, самый последний вопрос?

— Наверное, ничего, — подтвердила она.

— Вы абсолютно правы, — заключил я, как будто это она пыталась меня в чем-то убедить. — Вы случайно не знаете какую-нибудь женщину лет сорока—пятидесяти, которая могла частенько заходить в фургон Карен?

Вивиан кивнула:

— Знаю. Это могла быть ее мать, — ответила она. — Да, скорее всего мать. Шлюха несчастная. Она иногда к ней заходит. Карен говорит, что она никогда не предупреждает, когда собирается прийти, — просто берет и заходит внутрь, даже не постучавшись. Будто пытается застать свою дочь врасплох, застукать ее за чем-то. Да, думаю, это она. Они обе грязные шлюхи, — задумчиво добавила Вивиан.

— Ладно, — сказал я. — Большое вам спасибо. Вы мне очень помогли.

Эти преувеличенные изъявления благодарности прозвучали неестественно, но мою собеседницу, похоже, успокоили.

— Ой, ну что ты! Заходи, пожалуйста, в любое время. Я с радостью поболтаю с тобой о том о сем. Очень приятно разговаривать с таким вежливым молодым человеком. И вообще, я рада, что ты составил мне компанию. Мне так одиноко с тех пор, как исчезла моя Рита.

Сперва я подумал, что, похоже, в Медоубрук-Гроув погиб еще один человек. Но что-то подсказало мне, что речь идет о другом.

— Это ваш пудель? — спросил я.

Взгляд женщины загорелся.

— Неужели вы ее знаете? — Это было сказано таким тоном, будто мы находились на вечеринке и речь шла о каком-то человеке который принадлежал к тому же кругу, что и я.

— Нет. Просто я заметил, что у вас много фотографий с пуделями.

— О да. Она пропала пару месяцев назад. Я в полном отчаянии. Она была такой красавицей! Не то что большинство пуделей: не крошечная игрушечная собачка, а настоящий большой пудель — черная с белым пятнышком на голове, очень похожим на шапочку. Такая хорошая девочка была моя Рита! Она так любила играть с соседскими ребятишками и просто обожала фрукты: клубнику, виноград, бананы. Все дети об этом знали и все время приносили ей угощение. Она так радовалась и стала такой пухленькой. Как бы я хотела знать, где она теперь!

На глаза у Вивиан навернулись слезы, и я отвернулся.

— Мне очень жаль, что она пропала, — вежливо сказал я.

Женщина всхлипнула:

— Спасибо, ты очень добрый юноша, — и окончательно ошарашила меня поцелуем в щеку.

Мелфорд обещал, что отстанет от меня на пару-тройку фургонов и будет наблюдать за всем со стороны, но когда я вышел из дома Вивиан, оказалось, что его и след простыл. Внутри у меня все сжалось. Я ближе подошел к тому месту, откуда начал свой обход, но по-прежнему никого не увидел. Мысль о том, что я оказался в ловушке, один в этом трейлерном парке, где меня в любой момент может сцапать Джим Доу, очень мне не понравилась. Я пошел в обратном направлении и добрел почти до самого фургона Карен, но потом вдруг до меня дошел весь ужас моего положения, и я вновь повернул к дому Вивиан. Мелфорда по-прежнему нигде не было видно. Пот лился с меня ручьями, от запаха свинофермы разболелась голова. Я двинулся по пыльным улицам в сторону «Квик-стоп». Добравшись туда, я, по крайней мере, окажусь за пределами территории Доу. Я чувствовал, будто иду по минному полю, и мне казалось, что в любую секунду может раздаться взрыв. Всякий раз, когда за спиной слышался шум колес проезжающей машины, сердце мое стискивал невидимый кулак. Меня пугал каждый шорох: кузнечик ли, подпрыгнув, задевал какую-нибудь травинку, или ящерка выскакивала из-под ног и кидалась в заросли сорной травы — все вызывало во мне ужас.

Но до круглосуточного магазина в «Квик-стоп» я добрался без всяких приключений. Подходя к нему, я заметил на стоянке до боли знакомую машину: это был «датсун» Мелфорда. Машина стояла ко мне задом, так что разглядеть мне удалось только затылок Мелфорда и спину человека, сидящего на пассажирском сиденье.

В пассажире я тут же узнал Дезире, загадочную женщину, которая работала на неведомого мне врага.