— Вы что тут делаете?

Юноши нерешительно мялись на месте.

— Мы подумали, может быть тебе партнеры нужны, — ответил Грег.

— А-а, развлекаться друг с другом надоело! — хохотнул Донай.

— Вдвоем тренироваться нам Оливул запретил, — вздохнули оба одновременно. — Ведь правая рука никогда не научится драться, если противником будет левая.

— Забавная ситуация. Черт с вами, делайте мечи, попробуем. Но учтите, я игровую страховку на ходу строить не умею. Так что подумайте, как будете работать в защите.

— О защите лучше побеспокоиться тебе! — воскликнул Гор.

Близнецы создали образ меча. Изображение тут же раздвоилось, и форму обрели уже два предмета.

— Ну как, начнем? — раззадорившиеся, юноши направили оружие на кузена.

Донай легко, будто невзначай, проделал несколько жонглерских приемов с огромным двуручным мечом. Самонадеянности у его новоявленных партнеров заметно поубавилось.

Первые минуты тренировочного боя Грег и Гор наскакивали на Доная по очереди, и однажды Гор даже столкнул его за пределы расчищенной площадки. Стряхнув с рейтуз колючки, которыми изобиловали кусты, расположенные по периметру полянки, Ви-Брук взялся за дело всерьез, и теперь уже его партнеры один за другим бухнулись в заросли. После этого поединок принял более обдуманный характер. Гай-Россы старательно применяли все, чему научились у Оливула, а перед Синим князем встала нелегкая задача не пропустить ни одного удара. Он держался уверенно, несмотря на усиливавшуюся боль в груди, пока не подвела мокрая трава возле заросшей заводи. Под натиском близнецов он отступил, неаккуратно взмахнул мечом, поскользнулся и плашмя грохнулся в грязь.

— Здорово, — проговорил Донай, восстановив вертикальное положение. — Обычно я садился в лужу по собственной инициативе и не буквально.

— Нас все-таки двое, — виновато заметили юноши. — Считай, что ты дал нам фору.

Грег протянул ему руку. Ви-Брук поднялся.

— Продолжим! — провозгласил он.

— А ты в состоянии?

— Дурацкий вопрос. На позицию!

Поединок возобновился. Теперь близнецы атаковали не так рьяно, как раньше. Донай решил подзадорить их и прибавил темп. Правое рука ныла от напряжения, каждый вздох тупой иглой отдавал в груди, однако он не унимался.

— Постой! Твоя рана кровоточит! — крикнул ему Гор и вместо того, чтобы отбить уже занесенный над собой клинок, опустил оружие.

Донай не рассчитывал, что напарник прекратит бой так неосторожно и не успел изменить направление удара. Меч просвистел над головой юноши и опустился на его плечо. Последовала вспышка, вскрикнул Грег. Синий князь в ужасе смотрел на брата. Гор стоял перед ним белый, как снег, но без единого следа раны на теле.

— А я цел, — выговорил он, как только к нему вернулся дар речи.

Грег подскочил к близнецу, а Донай уставился на свой меч.

— Смерть не может причинить вред Огню! — воскликнул Гор и одернул Грега, которые судорожно ощупывал его руку. — Перестань! Ты же ничего не почувствовал, значит, все нормально. Донай, что с тобой?!

Ви-Брук слышал голоса братьев как их глубины пересохшего колодца. В глазах маячили темные пятна, и он вдруг подумал, что именно так приближается смерть. Меч тянул к земле, но не позволял ослабить руку, сжимающую эфес. Тяжесть становилась невыносимой. Деревья, небо, поляна закружились в бешеном хороводе и вдруг мгновенно сменились незыблемым широким коридором с серыми совершенно гладкими стенами. Начало и конец его терялись в темноте, а вместо потолка нависал космос.

— Никогда не думал, что смерть приходит так, — пробормотал Донай.

— Это не смерть, мой мальчик, — теплый голос Серафимы прозвучал рядом. — Я привела тебя сюда, в твое сознание.

Он оглянулся и вздрогнул. Каляда стояла возле в гладком темном комбинезоне, обтягивающем гибкое стройное тело. Фигура показалась Донаю несколько необычной для человека.

— Твоя Стихия коварна, — продолжала женщина. — Тобой овладел страх за жизнь брата, и она воспользовалась этим, чтобы захватить тебя в рабство.

— Я умираю? Это дорога в небытие?

Каляда отрицательно покачала головой.

— Нет, всего лишь муляж, который Смерть выдает за реальность. Прислушайся к себе. Чувствуешь боль?

— Да.

— Это Жизнь и Смерть в одной форме. Кровь, она подчиняется Стихии Воды. Ты дышишь, значит Воздух наполняет тебя жизнью.

Глаза Доная вдруг заволокла тьма.

— Я ничего не вижу! — испуганно воскликнул он.

— Смерть слепа, — спокойно продолжала Серафима, — но в тебе Огонь.

Мрак рассеялся. Синий князь вновь увидел тот же коридор и необъятный простор над ним.

— Твердь составляет основу, из нее ты берешь силы, и твоя Стихия принимает ее форму. Космос дан тебе при рождении и останется с тобой навсегда — ты внемиренец. Видишь, Смерть не способна стать владыкой над тобой. В тебе все Семь Стихий, как в каждом из нас.

Стены коридора начали таять. Силуэт Серафимы мелькнул вдали.

— Кто ты? — успел крикнуть ей вслед Донай.

Звездный свет прокатился по медной чешуе…

Ветер бросил в лицо запах влажной травы. Синий князь открыл глаза и встретил внимательный взгляд Каляды.

— Кто ты? — повторил он вслух.

— Я — Посредник.

— Нет.

— Я Посредник, — грустно улыбнулась Серафима.

Донай растерянно посмотрел на Грег-Гора.

— Он знает, — пояснила женщина. — Равно как Оливул и Юлия. Придет время, я раскрою свою тайну и Даниле, и Пэру, но пока они не готовы… Нам лучше вернуться на корабль. Когда приведешь себя в порядок, Донай, зайди в медицинскую каюту, я посмотрю, что можно сделать с раной. Ты сам, как я вижу, содействовать ее заживанию не стремишься.

Серафима пошла вперед.

— Это вы ее позвали? — тихо спросил Ви-Брук кузенов.

— Нет. Мы даже не поняли, откуда она взялась, когда с тобой это началось, — близнецы покосились на Меч Смерти. — Давай следующий раз фехтовать на экзорных клинках.

— С Оливулом теперь будете фехтовать, а меня увольте, — бросил Синий князь и быстро зашагал к кораблю.

Каляда провела еще один реабилитационный сеанс и оставила Доная в «лазарете» — так окрестили крошечную комнатенку рядом с кладовыми, заставленную медицинской аппаратурой. Под действием гипноза он проспал ровно четверть часа, а когда открыл глаза, на краю узкой койки сидел Оливул.

— Тебя-то какой черт сюда принес? — недовольно буркнул Ви-Брук и, сообразив, что фраза получилась слишком грубой, нерешительно покосился на кузена.

Белый князь едва заметно усмехнулся.

— Надо понимать, ты в порядке?

— Ну, да, в целом, — Донай медленно сел на топчане. — Могло быть значительно хуже: я чуть не убил Грег-Гора.

— Меч Смерти никогда не пойдет против твоей воли. Ты не желал гибели брата, следовательно, он не посмел оставить на его теле даже легкий порез.

Синий князь удивленно поднял голову. Оливул продолжал.

— Считай, что состоялось твое близкое знакомство с формой Стихии. Ты первый, кому довелось увидеть обратную сторону медали.

Ви-Брук со вздохом встал и принялся застегивать рубаху.

— Я больше этот меч в руки не возьму, — сказал он, помедлив.

— Смерть выбрала тебя своим Витязем. Будь же достоин ее силы и преодолей ее слабость.

Донай замер на секунду, но на брата не оглянулся, быстро набросил жилет и шагнул к двери.

— Подожди, — нагнал его голос Белого князя, — нам надо поговорить.

— Экзистедер? — бог знает как догадался Донай. — Опять Игра?

— Да. Не хотел я ворошить старое…

— Я где-то наследил?

— Пока не знаю. Скажи откровенно: ты когда-нибудь доставал из моих баз данных информацию?

— Из твоих достанешь, пожалуй!

— Донай, это серьезно.

— Нет, Оливул, клянусь. Ни экзорным, ни каким-либо другим способом. Что случилось?

— Кто-то движется по проложенному мной фарватеру.

— Сейчас?!

— Да.

— Не может быть! Твои расчеты остались только у Диербрука, а его Экзистедер ты разрушил!

— Вот именно, — Оливул вздохнул. — И ошибки нет. Игра живет и мосты переносят потоки. Стартовой точки я не нашел, но в качестве источника в одной из Игр пытались использовать мой Белый Мир. Экзистору помешали либо моя защита, либо Кочевники.