А вот штопать и латать паруса она так и не научилась, хотя кое-кто из команды изо всех сил старался ей помочь. Инструменты, которые использовались для этого, оказались слишком непривычными. Кроме того, латать было потруднее, чем управляться с иголкой и пяльцами. Для этого требовались специальные деревянные молотки и крюки, а также особый клиновидный штырь под названием драек, которым распутывались волокна веревки. Мужчины также пользовались вместо наперстка кожаным ремнем, которым оборачивали палец и ладонь, чтобы не повредить руку острой головкой металлической иглы. Ни один из этих ремней не хотел держаться на узкой ладони Клер. Но если честно, она особенно не огорчилась.

Она прилежно трудилась над шкотовым узлом, когда громкий стук в дверь заставил ее поднять голову. Клер вздрогнула от неожиданности, и оба конца веревки, распустившись, повисли у нее в руках. В таком виде и застал ее появившийся на пороге Рэнд.

– По-моему, я не приглашала вас войти, – раздраженно проговорила Клер.

Он бросил взгляд на концы, которые она по-прежнему держала в руке, заметив при этом недовольно поджатые губы.

– Наверное, вы чертыхались, а я не расслышал и принял это за приглашение войти.

– Хм-м. – Отбросив веревку, Клер уронила руки на маленький столик, возле которого сидела. Потом подперла кулачками подбородок и стала ждать, что последует дальше. Было непохоже, чтобы Рэнд зашел просто поболтать на досуге или посмотреть, не скучно ли ей. Со дня отплытия ему и в голову такое не приходило.

Закрыв за собой дверь, Рэнд прислонился к ней спиной, скрестил на груди руки, ни на мгновение не отрывая взгляда от хмурого лица Клер. Непослушная прядь темных волос спустилась ей на бровь, но Клер, не позаботившись заправить ее в прическу, лишь досадливо дернула головой. Неожиданно зачарованный этим безыскусным жестом, Рэнд не мог оторвать взгляда от ее губ.

– Да? – спросила Клер.

Ледяной тон, которым это было сказано, заставил Рэнда очнуться.

– А как вы догадались, что это я? – поинтересовался он. Она никак не могла взять в толк, почему это так важно.

– Вы обычно стучите резко, – досадливо пояснила она. – Два резких нетерпеливых удара, как выстрел из двустволки. Да, очень похоже. А вот мистер Катч, несмотря на то что он чуть ли не вдвое выше вас, стучит осторожно, костяшками пальцев. А доктор Стюарт – тыльной стороной ладони. Совсем другой звук. И потом, он стучит три раза, а вы – два. – Брови Рэнда удивленно поползли вверх. – Объяснять дальше или хватит? Конечно, мистер Катч и доктор Стюарт заходят ко мне чаще остальных, но иногда мне удается узнать по стуку и других посетителей.

– Спасибо, я узнал все, что хотел. Могу я присесть?

– Конечно. – Чуть повернувшись на стуле, Клер дожидалась, пока он усядется. Он мог бы присесть на сундук в углу каюты, но тут под тяжестью его тела скрипнула койка и Клер поняла, что Рэнд уселся на край постели. Она постаралась не думать об этом.

– Доктор Стюарт сказал, что сегодня вы чувствуете себя достаточно хорошо. Могу ли я надеяться, что вы присоединитесь к нам за ужином?

– У меня немного болела голова. – Ощупью отыскав концы, она бросила их на колени. – Ага, вот они где.

– Вы очень упрямы.

Снова выронив веревку, Клер опять опустила подбородок на руки. – Да, тут вы правы.

– И упорно избегаете моего общества.

От удивления и неожиданности Клер приоткрыла рот, но не издала ни звука.

– Вы не отвечаете? Подумали, что я это о ком-то другом?

– Вы и так прекрасно знаете, что я подумала.

– Итак, значит, я прав? Вы упорно стараетесь избегать меня.

– Нет, вы ошибаетесь. Просто я стараюсь не отвлекать вас без нужды. Вы ведь очень не хотели брать меня на борт, капитан, верно? Я этого не забыла и делаю все, чтобы никому не мешать. Странно, а мне-то казалось, вы как никто должны оценить мои усилия не путаться у вас под ногами.

– Мое имя Рэнд, Клер. И «под ногами» – совсем не то место, где бы я хотел вас видеть.

Клер вздрогнула. Пальцы ее крепко сжали край стола, подбородок взлетел вверх. Слова Рэнда заставили ее щеки слабо порозоветь. Но как ни странно, в душе она вдруг ощутила какой-то неестественный холод.

– Не думаю, чтобы вам пришлось по душе держать меня под каблуком, – покачала она головой. – С вашей стороны это было бы большой глупостью.

Рэнд и не думал спорить. Однако это было не совсем то, что он имел в виду.

– Изображаете святую невинность? – проворчал он.

– Нет. Просто даю вам возможность сменить тему разговора, а еще лучше – направить ход ваших мыслей в другую сторону. Мне пришло в голову – поздновато, конечно, – что вы явно уверены, будто ваши слова должны мне польстить. На самом же деле даже сама мысль о том, чтобы оказаться под вами, вызывает у меня тошноту.

Рэнд молча разглядывал ее. Тонкая линия шрама, пересекавшая его лицо от виска до самого подбородка, побелела от гнева. Одна щека нервно подергивалась.

– Капитан? – Воцарившееся в каюте молчание заставило Клер забеспокоиться. Склонив голову, она пыталась уловить звук его дыхания. – Рэнд? Где вы? Что вы делаете?

Он ответил не сразу – предпочел подождать, пока стихнет первый приступ ярости и в голове немного прояснится.

– Зализываю раны.

– О! – Клер напряженно выпрямилась на стуле. Койка жалобно скрипнула – Рэнд поднялся.

– Куда вы? – спросила Клер.

– Ухожу.

Клер жадно ловила звук его шагов, пока он шел к двери, но не успел он повернуть ручку, как она оказалась возле него.

– Подождите! – Она почувствовала, что он колеблется. – Прошу вас, – чуть слышно попросила она, – пожалуйста, подождите!

Выпустив из рук ручку двери, Рэнд обернулся к ней, взгляд его упал на протянутые к нему руки.

– Я здесь, Клер.

Она кивнула. От волнения сердце, казалось, колотилось у нее в горле, голос упал до едва слышного шепота.

– Неужели же вам никогда не приходило в голову, насколько унизительно для меня держать в руках вашу мужскую плоть, когда вам даже в голову никогда не приходит попросить меня коснуться вашего лица? – задыхаясь, спросила она, чувствуя, что на ресницах повисли слезы. Она нетерпеливо смахнула их, шмыгнула носом, но это не помогло. Из груди ее вырвался сдавленный всхлип, и она поняла, что вот-вот разрыдается. Клер быстро отвернулась. Руки Рэнда сомкнулись кольцом вокруг нее, словно он хотел ее защитить.

– Клер…

Его голос раздался откуда-то сверху, и Клер показалось, что он на мгновение заполнил тесную каюту, словно удар медного колокола. Она тихонечко отодвинулась и тут же наткнулась на край стола.

– Клер, прошу вас.

От его рук, обхвативших ее за плечи, исходило тепло. Голова Клер поникла – это выглядело как капитуляция. Рэнд прижался губами к ее уху.

– Боже мой, Клер, – прошептал он, – простите меня, дурака. Я не хотел… не думал даже… – Он не закончил. Вместо того чтобы договорить, он повернул ее лицом к себе. Руки его соскользнули с ее плеч, осторожно сжали тонкие запястья. Он потянул ее ладони к своему лицу. – Посмотрите на меня, Клер. Она заколебалась.

– Я не строю никаких планов и ничего не жду, – тихо продолжал Рэнд. – То, что происходит между нами, не закончится в постели, ни в вашей, ни в моей. – Он почувствовал, как ее пальцы, разжавшись, коснулись его щеки. Отпустив ее запястья, он завел руки за спину. – Ну же, – подбодрил он ее, – мне хочется, чтобы вы увидели меня.

Кончиками пальцев она чувствовала, как туго обтянула его скулы горячая кожа. Положив ладонь ему на лоб, Клер ласково разгладила сдвинутые брови, ощутила пальцами впадины висков. Ресницы Рэнда слабо затрепетали под ее рукой, и тут она вспомнила, как миссис Уэбстер называла их коричневыми, однако та ни разу не упомянула, какого они оттенка. Какие же они на самом деле: светлые, как песок, или же темные, почти черные, цвета кофе? А может, янтарные, словно сердцевина тикового дерева?

Клер осторожно провела пальцем вдоль его носа, коснувшись хищного выступа, который придавал лицу Рэнда свирепое выражение, и почувствовала, как в ответ на ее прикосновение затрепетали его ноздри. Кончик ее пальца дотронулся до глубокой ямки между кончиком носа и верхней губой и скользнул к подбородку.