* * * Забудут? – вот чем удивили, Меня забывали сто раз, Сто раз я лежала в могиле, Где, может быть, я и сейчас. А Муза и глохла и слепла, В земле истлевала зерном, Чтоб снова, как Феникс из пепла, В эфире восстать голубом. 21 февраля 1957 Ленинград * * * Я над ними склонюсь, как над чашей, В них заветных заметок не счесть — Окровавленной юности нашей Это черная нежная весть. Тем же воздухом, так же над бездной Я дышала когда-то в ночи, В той ночи и пустой и железной, Где напрасно зови и кричи. О, как пряно дыханье гвоздики, Мне когда-то приснившейся там, — Это кружатся Эвридики, Бык Европу везет по волнам. Это наши проносятся тени Над Невой, над Невой, над Невой, Это плещет Нева о ступени, Это пропуск в бессмертие твой. Это ключики от квартиры, О которой теперь ни гу-гу… Это голос таинственной лиры, На загробном гостящей лугу. 5-10 мая 1957 5 июля 1957 Москва Комарово Август Он и праведный, и лукавый, И всех месяцев он страшней: В каждом августе, Боже правый, Столько праздников и смертей. Разрешенье вина и елея… Спас, Успение… Звездный свод!.. Вниз уводит, как та аллея, Где остаток зари алеет, В беспредельный туман и лед Вверх, как лестница, он ведет. Притворялся лесом волшебным, Но своих он лишился чар. Был надежды «напитком целебным» В тишине заполярных нар… . . А теперь! Ты, новое горе, Душишь грудь мою, как удав… И грохочет Черное море, Изголовье мое разыскав. 27 августа 1957 Комарово * * * Этой ивы листы в девятнадцатом веке увяли, Чтобы в строчке стиха серебриться свежее стократ. Одичалые розы пурпурным шиповником стали, А лицейские гимны все так же заздравно звучат. Полстолетья прошло… Щедро взыскана дивной судьбою. Я в беспамятстве дней забывала теченье годов, — И туда не вернусь! Но возьму и за Лету с собою Очертанья живые моих царскосельских садов. 5 октября 1957 Москва * * * Не мудрено, что похоронным звоном Звучит порой непокоренный стих. Пустынно здесь! – Уже за Флегетоном Три четверти читателей моих. А вы, друзья! – Осталось вас немного, Мне оттого вы с каждым днем милей… Какой короткой сделалась дорога, Которая казалась всех длинней. 3 марта 1958 Болшево. Комн<ата> № 7 Рисунок на книге стихов
Он не траурный, он не мрачный, Он почти как сквозной дымок, Полуброшенной новобрачной Черно-белый легкий венок. А под ним тот профиль горбатый, И парижской челки атлас, И зеленый, продолговатый, Очень зорко видящий глаз. 23 мая 1958 Приморский сонет Здесь всё меня переживет, Всё, даже ветхие скворешни И этот воздух, воздух вешний, Морской свершивший перелет. И голос вечности зовет С неодолимостью нездешней, И над цветущею черешней Сиянье легкий месяц льет. И кажется такой нетрудной, Белея в чаще изумрудной, Дорога не скажу куда… Там средь стволов еще светлее, И всё похоже на аллею У Царскосельского пруда. 16-17 июня 1958 Комарово * * * «И кто-то приказал мне: «Говори, Припомни все…» Леон Фелипе – «Дознание» Кому и когда говорила, Зачем от людей не таю, Что каторга сына сгноила, Что Музу засекли мою. Я всех на земле виноватей, Кто был и кто будет, кто есть. И мне в сумасшедшей палате Валяться – великая честь. 27 июня 1958 * * * Словно дальнему голосу внемлю, А вокруг ничего, никого. В эту черную добрую землю Вы положите тело его. Ни гранит, ни плакучая ива Прах легчайший не осенят, Только ветры морские с залива, Чтоб оплакать его, прилетят… Июль <?> 1958 Комарово * * * Не стращай меня грозной судьбой И великою северной скукой. Нынче праздник наш первый с тобой, И зовут этот праздник – разлукой. Ничего, что не встретим зарю, Что луна не блуждала над нами, Я сегодня тебя одарю Небывалыми в мире дарами: Отраженьем моим на воде В час, как речке вечерней не спится, Взглядом тем, что падучей звезде Не помог в небеса возвратиться. Эхом голоса, что изнемог, А тогда был и свежий и летний, — Чтоб ты слышать без трепета мог Воронья подмосковного сплетни, Чтобы сырость октябрьского дня Стала слаще, чем майская нега… Вспоминай же, мой ангел, меня, Вспоминай хоть до первого снега. 15 октября 1959 [Ордынка], Ярославское шоссе |
