— Не знаю… — глухо ответил принц.

— Нам надо возвращаться, — заявил Эшер и, выпустив руку Гара, повернулся к Креммеру: — Капитан! Поворачивайте назад! Мы должны помочь людям!

— Но чем мы можем им помочь? — воскликнул Креммер. — Мы не в состоянии помочь даже себе! Вряд ли при таком шторме нам удастся добраться до берега живыми! Взгляните!

Все взоры снова обратились к берегу. У Эшера все пересохло во рту.

— Отец… — шептал он. — Отец, что с тобой сейчас?

Штормовой ветер быстро гнал к ним черные тучи. У причалов уже поднимались и пенились огромные волны. Небо чертили ослепительные молнии, разя своими стрелами и сушу, и море.

— Сделайте же что-нибудь, ваше высочество! — взревел мэр Вествейлинга. — Или мы все сейчас пойдем ко дну!

— Я не могу! — воскликнул Гар, ненавидя себя за беспомощность и мэра за то, что тот обратился к нему.

Эшер крепко стиснул его запястье.

— Вы в этом уверены? Может быть, все же попробуете?

Гар вырвал у него свою руку.

— И это мне говоришь ты, человек, который знает меня лучше других?! — с горечью вскричал Гар. По его лицу текли струи хлынувшего дождя, который все усиливался.

Эшер отпрянул от него.

— Простите, — пробормотал он, но ветер отнес его голос в сторону.

Гигантские волны и ветер играли рыбацким суденышком, как скорлупкой. Эшеру казалось, что спасения уже нет. Никто не мог избавить их от верной смерти.

— Я не могу спасти вас! — крикнул Гар, глядя в бледные лица тех, кто находился с ним в одной лодке. — Простите меня…

Через секунду им было уже не до разговоров. На море начался свирепый шторм.

На палубу падали камни, осколки, град. Вокруг полыхали ослепительные молнии, от оглушительных ударов грома закладывало уши. У причалов волны закручивались в воронки, и в них исчезали стоявшие на рейде суда. Молния убила мэра городка Чеврок, попав ему в голову. Увидев обугленное тело, принц почувствовала тошноту. Его вырвало прямо на палубу. Затем судно накренилось, и Гар, упав, начал скользить к корме. Он тщетно пытался зацепиться за что-нибудь, но пальцы натыкались лишь на какие-то обломки и рыбью чешую. Понимая, что его сейчас выбросит за борт, Гар истошно закричал. Но тут судно накренилось в другую сторону, и он заскользил назад, к носу лодки.

Несмотря на страшный рев стихии, принц слышал, что другие находящиеся в лодке люди тоже громко кричат.

По лицу текли теплые ручейки. Коснувшись их, он взглянул на пальцы и увидел кровь.

— Гар! — прогремел голос Эшера.

Принц повернул голову.

— Лежите! Не вставайте! — крикнул Эшер. Он сидел у борта лодки, вцепившись в сети. — Так безопасней!

По его подбородку текла кровь. Гар невольно засмеялся. Безопасней? На лодке не было безопасных мест! И как будто в подтверждение этой мысли на суденышко, едва не перевернув его, обрушилась гигантская волна. Гар уцепился за какое-то бревно. Кто-то с истошным воплем промчался мимо него и упал в люк загруженного рыбой трюма.

Парус с громким треском разорвался, и мачта покачнулась. Волны кидали лодку из стороны в сторону. Она то взмывала на гребень, то падала в бездну. Гара подбросило вверх, и он очутился на ногах.

— Осторожно! — раздался чей-то крик. — Сзади!

Но принц повернулся слишком поздно. Вращающаяся вокруг мачты рея с оставшимися на ней обрывками паруса с глухим стуком ударила его в грудь. Гар отлетел к борту лодки и, не удержавшись, кувырнулся через него в бушующий океан.

Ледяные волны сомкнулись над ним. Соленая вода обжигала носоглотку, жгла глаза и забивала уши. Оглохший и ослепший Гар продолжал бороться за свою жизнь, отчаянно трепыхаясь и чувствуя себя песчинкой посреди разбушевавшейся стихии. В голове проносились обрывки мыслей. «Я тону… Будет ли Фейн плакать на моих похоронах? Впрочем, еще вопрос, придет ли она на них…»

Через несколько мгновений Гар прекратил сопротивляться, понимая, что должен смириться с неизбежным. Он ждал смерти в темной глубине вод среди морских водорослей.

Но тут острая боль выдернула принца из полуобморочного состояния. Кто-то тянул его за волосы на поверхность воды.

Гар пошевелил тяжелыми, как будто налившимися свинцом руками, и они натолкнулись на что-то мягкое и податливое. Человек. Принц понял, что не один, что рядом с ним в ледяной воде находится кто-то еще. Сильная рука обхватила принца за грудь, и скоро его голова оказалась над поверхностью воды. Судорожно глотнув воздуха, Гар закашлялся.

— Не бойся, я держу тебя! — прохрипел ему в ухо Эшер. — Крепко вцепись в меня!

Стуча зубами от холода, Гар убрал мокрые волосы с лица и взглянул на черное грозовое небо. Шторм не утихал, высоко вздымающиеся волны были похожи на Стену Барлы, готовую рухнуть на пловцов и раздавить их. Внезапно небо прочертила яркая вспышка; Эшер вскрикнул от боли в глазах и на мгновение потерял сознание.

Очнувшись, принц решил, что ему снится сон. Мягкие лучи солнца ласкали пропитанную солью кожу. В ушах больше не стоял вой ветра. Изумленный Гар открыл глаза и увидел, что шторм прекратился.

Над головой было чистое голубое небо. Вокруг простиралась спокойная водная гладь. Неподалеку на волнах мирно покачивалась рыбачья лодка.

— Эшер! Вы где? — раздался с нее чей-то озабоченный голос. — Вы нашли принца?

Рука, обхватившая Гара за грудь, слегка расслабилась.

— Да! Мы здесь! — крикнул Эшер. — Вытащите нас из воды!

— Держитесь! Мы идем на помощь!

Гар снова взглянул в безоблачное небо, и сердце пронзила острая боль. На глаза набежали слезы.

«Отец! — пронеслось у него в голове. — Отец…»

Свет померк. Гар снова лишился чувств.

Дорана была охвачена ужасом. Жители города — и олки, и доранцы — заполнили площади и улицы, мостовые были усыпаны обломками, битым стеклом, осколками цветочных горшков, черепицей с крыш. Вокруг стоял гул множества встревоженных и испуганных голосов. Капитан Оррик и его стражники пребывали в таком же страхе, как и все остальные, но тем не менее пытались навести подобие порядка. Необходимо было успокоить жителей, потушить несколько возникших пожаров и спустить воду из переполненных сточных канав и труб, чтобы предотвратить затопление улиц.

Дафна тоже вышла на улицу. Во время землетрясения на нее упали шкафы и книги, и теперь все тело было в ссадинах и синяках. Расспросив знакомых и убедившись, что с ее друзьями все в порядке, она направилась на дворцовую конюшню, чтобы повидаться с Мэттом.

В парке, на территории дворца, лежали поваленные и вырванные с корнем деревья. Однако Башня осталась целой и невредимой. Только увидев ее, Дафна поняла, что в глубине души страшно боялась увидеть на этом месте груду синих и голубых камней.

Во дворе конюшни суетились люди. Лошади нервно ржали и били копытами в перегородки своих стойл. Многие из них были ранены.

— Где Мэтт? — спросила Дафна конюхов, и они молча показали в сторону пастбища.

Подхватив юбки, девушка побежала по тропинке, ведущей к лугам, на которых обычно паслись кони.

Мэтт лежал на траве с перепачканным кровью лицом и раной на лбу. Он сжимал в объятиях неподвижное тело молодого парня. Дафна заметила, что руки и рубашка Мэтта тоже в крови.

— Это Беллидон, — глухо сказал Мэтт, подняв на Дафну глаза, полные боли. — Пытался спасти жеребят, один из них сильно лягнул его… Вот смотри…

На затылке парня чернела кровавая рана. Дафна знала Беллидона, восемнадцатилетнего юношу, помогавшего Мэтту. Она часто встречала его в «Гусе». Беллидон не раз предлагал ей сыграть с ним в карты на деньги, но она отказывалась, не желая попусту тратить деньги, заработанные нелегким трудом.

— Он мертв, Мэтт, — промолвила она, — у него пробит череп.

Конюший кивнул.

— Знаю, — сказал он и, повернув голову, посмотрел на пасущихся неподалеку лошадей.

Проследив за его взглядом, Дафна увидела, что одно из животных неподвижно лежит на земле. Над ним кружились мухи.