— Я наверняка не все знаю, — осторожно сказал Гар. — Вы с ней…

— Мы всего лишь друзья, — поспешно перебил его Эшер. — По крайней мере были ими до недавнего времени. Не знаю, как она относится ко мне сейчас.

— Вы поругались перед твоим отъездом?

Эшер вздохнул.

— Мы просто расстались.

— Мне нравится Дафна, — задумчиво сказал Гар. — Она — необыкновенная девушка. Слишком хорошая для тебя. Послушайся моего совета, Эшер, как только вернешься в город… — Гар вдруг осекся. — Что это?

Со стороны города им навстречу на полной скорости неслась карета. В тишине вечерних полей слышался стук конских копыт и свист хлыста, которым кучер стегал лошадей.

Переглянувшись, всадники пришпорили коней. Несмотря на сильную усталость, Сигнет и Баллодэр перешли на галоп. Карета приближалась, и вскоре путники увидели, что это открытый экипаж, в котором кроме кучера находятся еще двое. Пассажиры стояли, что было очень опасно, учитывая с какой скоростью неслась карета. Эшер и принц заметили, что оба машут руками и что-то кричат. Еще немного и Гар узнал королеву. Ее распущенные светлые волосы развевались на ветру.

А рядом с ней стоял… У принца перехватило дыхание.

— Помилуй нас Барла, — прошептал он и, натянув поводья, остановил Баллодэра.

Эшер остановился рядом с ним. Ошеломленный Гар смотрел на приближавшийся экипаж. Не доезжая до окаменевших всадников, королевский кучер Мэтчер остановил лошадей. Дверца экипажа распахнулась.

— Отец?! — вскричал Гар и быстро спешился.

Отец и сын бросились в объятия друг друга. Король был еще слаб и заметно шатался, но был счастлив видеть Гара. Они плакали, смеялись, хлопали друг друга по спине. Их радость не знала предела.

Эшер невольно вспомнил недавний разговор со старшим братом. «Где отец, Зет? Я хочу это знать». — «Он там, куда ты его отправил, наш милый Эшер, в холодной земле».

Подбежав к мужу и сыну, королева стала обнимать их обоих. Все трое, улыбаясь сквозь слезы, что-то кричали друг другу.

Через некоторое время королевская чета и их сын разжали объятия и направились к ожидавшему их экипажу. Когда они сели в него и закрыли дверцу, Мэтчер ударил хлыстом по крупам лошадей, и коляска тронулась в путь. Ее пассажиры продолжали оживленно разговаривать, никто из них ни разу не оглянулся.

Проводив экипаж взглядом, Эшер нагнулся и взял поводья Баллодэра.

— Пойдемте, ребята, — сказал он лошадям и пришпорил Сигнета.

Они вошли в городские ворота вслед за королевским экипажем.

Эшер въехал в город уже в сумерках и, чтобы не попадаться на глаза жителям, пробрался к Башне задворками. Однако у ограды, которой была обнесена территория дворца, он наткнулся на капитана Оррика, осматривавшего повреждения. У Эшера болело все тело, его знобило, на лбу выступил холодный пот. В отличие от него капитан городской стражи выглядел, как всегда, безупречно. Правда, вид у него был довольно мрачный — за последние дни Оррик сильно устал.

— С возвращением, господин помощник Правителя олков, — сказал он, увидев Эшера. — Вы плохо выглядите.

— Приболел. Что вы здесь делаете, капитан?

— Смотрю, нет ли в ограде трещин. Ремонтом стены занимались Главный Маг и господин Джарралт, но я все же должен проверить ее надежность. Значит, вы все-таки вернулись, Эшер… Судя по тому, что вы ведете за собой Баллодэра, принц уже в столице.

Эшер кивнул.

— Да, он приехал. Ураган нанес большой ущерб, капитан?

— Да, немалый.

— А жертвы были?

— К сожалению, довольно много.

— Как ведут себя люди? Наверняка есть такие, кто пытается погреть руки на чужой беде. Кое-кто из торговцев, например.

— Да, есть такие, не буду называть их имен.

— Понятно. Значит, мне будет над чем поработать.

— Могу представить доклад.

— Давайте отложим это на недельку, — попросил Эшер, чувствуя себя совершенно разбитым.

— Хорошо, — сказал Оррик, с сочувствием глядя на Эшера. — А теперь езжайте своей дорогой. Вы же знаете, что закон запрещает отвлекать стражника, находящегося при исполнении обязанностей.

— Надеюсь, вы никому не скажете, что я нарушил закон? — промолвил Эшер и, пришпорив коня, пустил его шагом.

Отъехав немного, он обернулся и бросил через плечо:

— Рад, что вы живы и здоровы, капитан.

— Я тоже рад, что с вами все в порядке.

Эшер въехал на территорию дворца через боковые ворота, поприветствовав стоявших в карауле стражников взмахом руки. На город уже спустилась ночь. На небе ярко сияли звезды, а вдали виднелось зарево, исходившее от Стены Барлы. Кони устало, понурив головы, брели между клумбами.

На конюшне их встретило приветственное ржание лошадей. Услышав шум, из спальни, расположенной на втором этаже здания, над стойлами, спустились конюхи. Сидевший на перевернутом ведре Мэтт, который в этот момент чинил кожаный ободок, вскочил на ноги, выронив из рук иглу и вощеную нить.

— Спаси нас, Барла, — прошептал он, в ужасе глядя на грязных, изнуренных лошадей. — Что ты с ними сделал, Эшер? — Он махнул рукой, подзывая одного из конюхов. — Даффи, займись Баллодэром! Отведи его в стойло, помой и накорми. Впрочем, ты сам знаешь, что надо делать.

— Привет, Мэтт, — поздоровался Эшер, отдавая Даффи поводья Баллодэра.

Мэтт тихо выругался. Положив ладонь на шею Сигнета, он почувствовал, что лошадь бьет мелкая дрожь.

— Проклятие, Эшер! Слезай с лошади, пока она не околела!

Эшер с удовольствием спешился бы. За время путешествия ему надоело трястись в седле. Но он со страхом думал о том, что не сможет устоять на ногах. Силы оставляли его, перед глазами все плыло.

— Эшер!

Он с трудом поднял тяжелые веки.

— Не кричи. Я прекрасно тебя слышу.

— Где принц?

— Во дворце, наверное. — Эшер снова закрыл глаза. — Король и королева выехали нам навстречу в экипаже и забрали принца с собой.

Мэтт щелкнул пальцами, подзывая одного из своих конюхов.

— Микел, беги в трактир и принеси кувшин крепкого сидра. Пусть Дерриг запишет на мой счет! Быстрее! Одна нога здесь, другая там!

Парень сорвался с места и бросился выполнять приказ шталмейстера. Подойдя ближе к Эшеру, Мэтт тронул его за колено.

— Вижу, в этой поездке не только лошади дошли до ручки. Ты сможешь самостоятельно спешиться?

Заботливый голос друга едва не растрогал Эшера до слез.

— Конечно, смогу! — буркнул он. — За кого ты меня принимаешь? За изнеженного доранца?

Перекинув ногу, он со стоном сполз с лошади. Если бы не крепкая рука Мэтта, Эшер наверняка свалился бы на землю. Джим отвел Сигнета в стойло.

— Прости нас, Мэтт, что мы довели лошадей до плачевного состояния и едва не загнали их, — тихо сказал Эшер. — Мы думали, что король умер.

Тень пробежала по лицу конюшего.

— Так думали не только вы.

— Мы старались как можно быстрее добраться до столицы и не жалели ни себя, ни коней.

— Вы видели последствия урагана? Буря добралась до побережья?

— Ураган едва не сровнял с землей Вествейлинг. Когда он разразился, мы были в гавани. Гар едва… — Голос Эшера дрогнул и затих.

Воспоминания о недавних событиях причиняли ему боль. Мэтт тронул друга за плечо.

— Что с вами произошло, Эшер?

— Ничего. Теперь это не имеет значения. — У него подкашивались колени. — Мне нужно сесть.

— Тебе лучше лечь, — хмыкнув, промолвил Мэтт и обнял Эшера. — Пойдем.

Красная пелена застлала глаза.

— Не могу идти, — задыхаясь, сказал он.

— В конторе стоит кровать, я доведу тебя до нее.

До конторы было рукой подать, но Эшер с большим трудом преодолел это расстояние. Мэтт поддерживал его, не давая упасть.

— Здесь, наверное, тоже было жарко, — промолвил Эшер, свалившись на походную кровать. Вытянувшись на ней и положив голову на подушку, он ощутил ни с чем не сравнимое блаженство и закрыл глаза.