«Молчи, дитя мое. Ты изведешь себя такими мыслями».

Дафна чувствовала, что уже извелась. Ее била нервная дрожь, в горле стоял ком.

— Когда наступит самое страшное, я должна быть готова к этому, я должна знать, как мне действовать. А я ничего не знаю, Вейра! А вдруг я ошиблась, и Эшер вовсе не Невинный маг, которого мы все ждали?

«Не говори глупостей, Дафна. Причина всех этих метаний и сомнений — сильное переутомление. Эшер именно тот, кого мы ждали. В нужный момент ты поймешь, что нужно делать. На то ты и Наследница Джервала».

Слезы навернулись на глаза Дафны и потекли по щекам.

— Не знаю, не знаю…

«Зато я знаю! Поверь мне, если не веришь себе».

Дафна смахнула слезы.

— Мне очень трудно. Несмотря на поддержку Мэтта и твою помощь, я чувствую себя одинокой.

«Ты не одна, дитя мое, члены Круга всегда находятся рядом с тобой».

В этих словах Вейры было столько любви, что у Дафны перехватило дыхание. Все ее страхи и сомнения сразу же развеялись, слезы высохли, тревога улеглась.

— Мне очень хочется встретиться с тобой, Вейра, — прошептала Дафна.

«Мы увидимся, когда придет время, дитя мое. А сейчас ложись спать. И не теряй веры в Пророчество».

Разорвав связь, Дафна легла в постель и попыталась заснуть. Но ей это не удавалось. Она долго лежала, уставившись в потолок, и размышляла о надвигающихся событиях.

Морг откинулся на спинку сиденья кареты, в которой ехал вместе с королевской четой и принцессой по запруженной горожанами улице. Нарядно одетые местные жители, стоявшие на тротуарах вдоль проезжей части, махали флажками и букетиками цветов. «Эти олки — крепкий народ, — думал Морг. — Оно и понятно, ведь его составляют земледельцы, мусорщики и третьеразрядные торговцы. Олки не способны заниматься магией, но их тела отличаются крепостью и силой». Моргу нравились такие люди — отличное сырье для демонов.

Ряды его армии демонов сразу же возрастут, как только он найдет этим бодрым олкам лучшее применение.

— Эшер! Эшер! Благослови, Барла, Эшера! — кричала толпа.

Процессию возглавлял нарядно одетый принц, ехавший верхом впереди высокой, открытой королевской кареты. За ней следовал духовой оркестр, далее катились экипажи членов Тайного Совета. На голове принца поблескивал серебряный венец. Морг считал, что калека недостоин носить этот символ власти. Он слышал, как перед началом парада Гар жаловался, что потерял один такой венец.

«Жалкий калека! — хотелось крикнуть Моргу. — Даже если ты наденешь на свою презренную голову украшенную драгоценными камнями корону, это тебя не спасет! Ты навеки останешься никчемным выродком».

Однако Морг держал пока язык за зубами. Время для таких откровенных заявлений еще не пришло.

Рядом с убогим ехал его приятель, неотесанный мужлан, которого с восторгом приветствовала толпа. Именно из-за него и устроили это нелепое шествие по улицам Дораны. Впрочем, Морг тоже радовался тому, что у деревенщины хватило храбрости спасти принца. Если бы Гар погиб, Моргу не удалось бы осуществить свой план. Мужлану же недолго осталось купаться в лучах славы и обожания. Пусть насладится последними мгновениями счастливой жизни. При мысли об этом Морг улыбнулся.

— Тебе нравится шествие, Дурм? — спросил король, стараясь перекричать звуки труб. — Я же говорил, ты не останешься равнодушным.

— Ты, как всегда, прав. Кстати, сегодня великолепная погода, как раз для парада.

Король усмехнулся.

— Я старался.

Из толпы неслись восторженные крики:

— Да здравствует Эшер! Да здравствует Герой Дораны!

Люди бросали цветы, серпантин и осыпали Эшера горстями риса.

— Бедняга Эшер, — едва сдерживая смех, промолвила королева. — Представляю, как неловко он сейчас себя чувствует. Пожалуй, нам следовало придумать другой способ, чтобы отблагодарить его, Борн.

— Ерунда, дорогая моя, — сказал король. — Это шествие нужно еще и для того, чтобы снять напряжение после стихийного бедствия в городе. Посмотри на лица людей. Им нравится то, что происходит. Страх постепенно покидает их сердца. Кроме того, Эшер действительно вел себя геройски, и мы должны были публично продемонстрировать, как высоко его ценим.

Принцессе мероприятие явно не нравилось. Всю дорогу от дворца она молчала, но, услышав, что отец упомянул о недавнем стихийном бедствии, оживилась.

— Конройд Джарралт внес огромный вклад в восстановление города, правда, папа? — промолвила она.

Король поджал губы, но спорить с дочерью ему не хотелось. Морг черпал из памяти Дурма нужные сведения, поэтому знал, что после урагана Джарралт напряженно работал в течение нескольких дней вместе с другими доранскими магами над восстановлением города. Благодаря их магии, столица быстро восстала из руин. Глядя на чистый, сияющий красотой город, трудно было поверить в то, что еще неделю назад он находился в печальном состоянии.

— Да, Фейн, — сказал король. — Джарралт, как и остальные мои подданные, честно исполнил свой долг. Другого я от них и не ожидал.

Принцесса, надув губки, не стала продолжать разговор. Она была умной девочкой и знала, как себя вести в той или иной ситуации. Королевская чета махала приветствовавшим их горожанам.

Украдкой наблюдая за ними, Морг вспомнил вдруг древнюю столицу доранцев Маниталу, где жил и любил, когда был простым смертным. Этот город был разрушен в эпоху войн и междоусобиц. Столица Лура, Дорана, пестротой и яркостью своего облика напоминала Маниталу. На центральной площади разрушенного города, окруженной тенистыми парками, в которых обитали певчие птицы, тоже били фонтаны.

Видимо, Барла придала новой столице сходство с родным городом, который покинула навсегда. Отогнав непрошеные воспоминания, Морг снова сосредоточил внимание на королевской чете и их дочери. Они говорили о принце.

— Надо отобрать у него эти книги, если он будет так наплевательски относиться к своему здоровью, — сказала королева.

— Не забывай, мама, что Гар — взрослый человек, — промолвила принцесса. — Не нужно следить за каждым его шагом, он уже вышел из детского возраста.

— Мать никогда не перестанет беспокоиться о своем ребенке, в каком бы возрасте он ни был! — возразила королева. — Уверяю тебя, Фейн, я буду беспокоиться о тебе и твоем брате, даже когда вы состаритесь. Если, конечно, доживу до того времени. Сейчас ты можешь закатывать глаза, моя милая, и вздыхать, но ты поймешь меня, когда сама станешь матерью.

Королевское семейство продолжало спорить, но Морг не стал их больше слушать. «Какая бессмысленная болтовня!» — подумал он. Взглянув на гарцевавшего во главе процессии принца, Морг закрыл глаза и припомнил слова заклятия, которое наложил на Гара в тот момент, когда его губы коснулись лба принца. Тот поцелуй прожег череп принца и отравил его мозг. Теперь в нем сидела страшная черная жаба.

Чувствуя тепло падавших налицо солнечных лучей и вдыхая сладковатый аромат роз, наполнявший воздух, Морг самодовольно улыбался. В глубинах мозга принца таилось черное пятно, которое постоянно разрасталось.

Гар находился во власти Морга. Ощущая свое могущество, черный маг мысленно произнес слова заклинания. Его королевское высочество принц Гар покачнулся в седле и рухнул на булыжную мостовую.

Вокруг поднялся страшный шум. Кричали все — толпа, король, королева, испуганные музыканты. Даже принцесса завизжала. Эшер спрыгнул с лошади и, бросив поводья одному из стражников, устремился к принцу.

Процессия остановилась. Члены Тайного Совета вышли из своих экипажей и столпились у дверцы открытой кареты короля.

— Помилуй нас, Барла! Помилуй нас, Барла! — как заклинание, повторял Холз.

Морг в душе потешался над нелепым стариком, напрасно взывавшим о помощи. Барла давно уже не могла кому-либо помочь. Выражение лица Конройда Джарралта оставалось непроницаемым, словно маска.

Морг внимательно посмотрел на этого человека. Он сожалел о том, что вынужденно вселился в тело Дурма, а не Конройда Джарралта, красивого, статного мужчины, обладавшего твердым характером и неуемной энергией.