Валент вел жеребца под уздцы. Позади, также спешившись, шли молодые воины-склавины. Копыта коней тихо постукивали по устилавшей склон каменной крошке. Кругом замерли серые горы. Смешивались желтые и зеленые краски в кронах деревьев. Дождь бежал мелкими каплями. Рядом с римлянином вел черного коня Будимир, давний приближенный Всегорда.

- Проклятый холод, что в мире Чернобога. Вечный холод! Еще немного и вода превратится в снег, - рычал он. Кутался в плащ на меху. Влага стекала по его светлым усам. Шапка намокла. Лисий ворс на ней слипся и потемнел.

Валент откашлялся. От сырого воздуха запершило в горле. В карпатских горах зима уже давала почувствовать свое приближение. По ночам льдом покрывались лужи. Иней выступал на траве. Солнечные дни делались реже.

- И что их заставило поселиться так высоко?

- Не только людям, комарам трудно взять такую высоту, - хрипло пошутил римлянин.

Будимир дунул в усы.

Наконец показалась крепость. Трудный подъем вел к ее воротам. Шесть деревянных башен соединенных дубовым частоколом возвышались над узким изгибающимся как серпантин горным проходом. Будучи заваленным деревьями и камнями, он обрекал нежеланного гостя впустую терять людей под дождем неприятельских снарядов.

Валент встряхнул усеянную каплями шапку, отороченную мехом. Снова надел. Откашлялся. Ладонью сбросил воду с бороды. Согревал только тяжелый меховой плащ. Замшевые сапоги намокли за часы подъема. Ноги устали и стерлись.

- Что, брат, и тебе сыро? - спросил его Будимир. Посмотрел утомленно серыми глазами сквозь опухшие веки.

Тонкие губы римлянина улыбнулись на суровом лице.

- Отогреться бы нам, брат. Поесть горячего и отогреться.

Валент кивнул. Будимир нравился ему. Он был всего на несколько лет моложе римского изгнанника. Даврит выделил этого крепкого духом человека не за боевую отвагу. Никто не умел так терпеливо убеждать людей как Будимир. Князь часто брал его на переговоры. Даже самые упрямые старейшины не могли устоять перед хитрыми аргументами и обходительностью Будимира. Не раз отправлялся Будимир посланцем к аварам, чей язык хорошо понимал.

- Меня только утешает, что мы, наконец, добрались, - сощурился римлянин. Струйки воды скользили по его лбу и щекам. Замирали лишь на темных ресницах.

- И меня это радует, - отозвался Будимир. - Древовичи горячий народ. Может, справят нам с дороги добрую баню? Иначе - обида.

Дождь усилился. Серые облака заволокли лесистые горы. Усталые лошади двигались медленно, опускали головы под тяжестью густых намокших грив. Молодые воины терпеливо переносили трудности. Многим из них зимовать предстояло в горах под началом опытного княжеского брата.

Отряд миновал самый узкий участок подъема. Заскрипели ворота. Группа седобородых старейшин вышла на встречу путникам. Будимир выступил вперед, заговорил приветственно. Стройный старик Мал с белыми висячими усами, ответил ему. Пригласил отобедать, помыться и отдохнуть. Дождь стучал холодными каплями по деревянным крышам. Тела людей просили огня и пищи.

На другой день погода улучшилась слабо. Небо осталось серым. Только дождь к полудню стих, вылившись утром. С группой старейшин Валент и Будимир отправились осмотреть возведенные укрепления. Древовичи полагали себя удаленными от аваров. Старейшины их упрямились, не желали возводить по приказу Даврита стены вокруг отдаленного горного поселения. С трудом переломил их Всегорд: настоял, объяснил, даже пригрозил. Летом застучали топоры, запели пилы, потянулись в гору подводы с бревнами. Осенью послал воевода Валента, проверить все ли готово, как он желал.

- Нехорошо, мудрые отцы, поступаете. Не все сделали, не все, - мотал головой Будимир. - Вон горане всерьез готовятся. Одни вы верите, будто авары мимо пройдут или вовсе не явятся. Вон мне вчера, что ваши общинники нашептали. Говорят, мол, старейшины наши твердят: в такую глушь воины кагана не сунутся, горы и леса наши им преграда. Сунутся! Одни вы не верите. Одни вы сомневаетесь.

- Вет решения не принимал. Все помимо него делается. Все хитро, не по старинным обычаям вершиться стало, - старик Борщ покрутил растопыренными пальцами возле головы. Скорчил недовольное выражение. Шлепнул другой ладонью по полушубку.

- Что нам горане? - ворчливо оправдывался старец Соловей. Щурился лукаво. Поднимал низкие русые брови. - Ты, Будимир, скажи лучше, за что на нас каган обиду держит? Все ведь дружили, дружили, а теперь война. С чего бы это? Мало сыны наши с ним плечом к плечу против римлян бились? Мало?

- Мстят они нам за успехи, да за добычу богатую. Власти над склавинами желают, даней и рабов от нас требуют.

Старейшины загудели, запели недовольную песню.

- Добрые отцы, успокойтесь. Стены стоят, да и башни вон какие выстроили, - принялся Будимир успокаивать племенных глав. - Дело то почти сделано. Знаю и воины у вас есть, добрые, про иных у древовичей никто не слышал. Хвала вам за добрых сынов. Хвала! Пусть теперь Валент скажет, он крепость эту задумывал. Тише! Мудрые старейшины, тише!

- Все радует, - начал римлянин, - одно огорчает: не все, что на вид прочно, является таковым. Еще летом я просил засыпать землю позади стен, - Валент указал на пустое пространство за частоколом. Вала за ним не было. - Без насыпи частокол обоюдная преграда. Без насыпи он не так устойчив.

Старейшины молчали. Смолк даже Соловей.

Посланец Всегорда проделал десяток шагов по вязкой земле. Приблизился к деревянной башне. Поднялся по приставной лестнице. Заглянул через вырез в полу внутрь бревенчатого квадрата. Вместо грунта увидел внутри пустоту между решетками бревен. Обтер руку от липкой смолы. Ткнул пальцем вниз. Заговорил, стараясь не срываться в чужой речи:

- Разве ваши люди не встречали лазутчиков кагана?

- Было такое в это лето, - низко ответил старейшина Путислав. Пригладил пышную бороду. Зашевелил недовольно косматыми бровями. Не хотелось признавать чужой правоты.

Римлянин спустился вниз. Заглянул старцу в белесые глаза.

- Авары все дороги прощупывают. Легко им будет пройти сквозь ваши земли, если тут их не остановить. Ваши же селения они предадут огню. Других проходов кругом нет. Карпане свои днем и ночью стерегут. Потому Даврит и захотел по весне возвести эту крепость, а я летом советовал, как ее сделать еще лучше.

- Не пойму я зачем землю ворочать, - вмешался другой старейшина. - Для чего? Крепость стоит. Для ее защиты совет племени нашего много людей дал. Вон сколько домов нарубили.

- Довольно мы тут воинов поставим, общины им хлеба дадут, семьи их кормить станут, - подтвердил Борщ. Пожаловался: - Трудно это теперь. Итак, нахлебников много стало, вон сколько мужской силы Даврит на юг увел. Жены и дети то у многих на общинах остались.

- Нечего землю ковырять. Раньше весны ее трогать - только богов гневить. Нет на то древнего положения, - заскрипел Соловей. -Делать этого не дадим! Сварогов закон суров. На то и совет старейшин в племени, чтобы правильный порядок был.

Валент резко потянул носом сырой воздух. Скрестил руки на груди. «Успокойся», - сказал ему внутренний голос. Гневаться было недопустимо. Старейшины, главы родов, занимали высшее положение в племенах склавин. Были они выше простых общинников и влиятельней выборных племенных князей. Лишь военный глава племенного союза мог позволить себе надавить. Но даже он был ограничен советом выборных от племен старейшин - ветом союза склавин.

- Мудрые отцы, - почтительно заговорил Будимир, встав рядом с Валентом, - мы точно знаем, что авары намерены пройти с огнем по землям древовичей. Лишь малая часть селений ваших расположена в горах, большинство их лежат на равнине. Воины кагана сражаются отлично и лучше до нового тепла все подготовить, чем потом надеяться на чудо. Перун свидетель, предки не простят пренебрежения к сородичам. Две сотни древовичей смогут здесь остановить полчища кагана, но лишь если подготовятся заранее. Так всему племени надежней станет.