8
Разбудил Келли стук в дверь. Она открыла глаза, пытаясь сообразить, где она находится и что происходит. Незнакомая комната с красивой мебелью, букет из роз на туалетном столике… Ах да, Эд спустил ей цветы вчера на веревке, а потом пел серенады под окном.
Утром было легко не думать о печальном. Из вчерашнего дня вспоминалось только хорошее. Прекрасные зеленые глаза Эда, изумительный коктейль его изобретения, поцелуй в бассейне, от которого до сих пор по телу пробегает сладкая дрожь… А как чудесно он пел…
Она явно погорячилась, когда назвала Эда негодным бездельником. С таким голосом и внешностью он мог бы стать кумиром миллионов…
Вспомнив, как вчера они анализировали характеры друг друга, Келли рассмеялась. С какой стати им вздумалось разговаривать по душам? Чтобы получше узнать друг друга? Но с какой стати им узнавать друг друга получше?
В дверь снова постучали.
– Келли, ты спишь?
– Эд?
– Да, это я. Ты ожидала кого-то другого?
– Никого я не ожидала, – проворчала Келли, садясь на кровати. – Доброе утро.
– И тебе того же, – бодро отозвался Эд за дверью. – Я пришел сказать, что уже половина одиннадцатого.
– Что?
Келли спрыгнула с кровати и схватила наручные часы. Она никогда не позволяла себе валяться в постели позднее восьми часов!
– А что тебя удивляет? Мы же вчера легли в четвертом часу.
– Во сколько?
– Ты плохо меня слышишь? Через дверь разговаривать неудобно. Можно, я войду?
Спросонок Келли едва не брякнула «да». Но вовремя сообразила, что волосы ее взлохмачены, а лицо опухло после сна. Да и пижама в цветочек вряд ли прибавляет ей привлекательности. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы Эд увидел ее в таком наряде. Почему? Нельзя и все!
– Нет.
Эд вздохнул за дверью.
– Я так и думал. В любом случае завтрак готов. Я жду тебя на кухне.
– Какой еще завтрак? – настороженно спросила Келли, но Эд уже не услышал ее.
Сгорая от любопытства, она приняла душ и переоделась в форму «Суперняни». Разглядывая себя в зеркале, Келли искала в своем лице следы недосыпа, однако, к ее великому удивлению, выглядела она хорошенькой и отдохнувшей. Келли тщательно расчесала волосы, провела по ресницам щеточкой с тушью и решила, что она вполне достойна предстать пред светлыми очами Эдуарда Фултона.
Эд действительно ждал ее на кухне. Стол был накрыт для двоих; на плите стояла высокая сковородка с крышкой. Пахло чем-то печеным и очень вкусным.
– Что это? – Келли втянула носом воздух. – Блинчики?
– Совершенно верно!
Эд снял крышку, и Келли увидела стопку аппетитных румяных блинчиков.
– Блины с кленовым сиропом по фирменному рецепту Эдуарда Фултона! – торжественно объявил Эд.
– Не слишком ли много у тебя фирменных рецептов?
– Я бы сказал, слишком мало.
Эд принялся раскладывать блины по тарелкам. Большая банка с сиропом уже стояла на столе, как и графин со свежевыжатым морковным соком.
– Это тебе. – Он поставил тарелку перед Келли. – Знаешь, для человека, который мечтал стать шеф-поваром, жалкая дюжина фирменных рецептов – это слабовато.
Келли раскрыла рот.
– Ты мечтал стать шеф-поваром?
– В очень далеком детстве. Да ты не смотри на меня, а пробуй. Блинчики остынут.
Келли полила горку блинов душистым сиропом и взялась за первый. В первую минуту она не могла произнести ни слова. Блины были восхитительны.
– Ну как? Нравится?
Келли смогла ответить только после второго блина.
– Божественно! Ты правда сам их испек?
– Нет, приготовил из концентрата! – воскликнул он с оскорбленной миной.
– Не обижайся, пожалуйста… Блины просто чудо… Я и не думала, что ты так умеешь…
– Значит, я не бесполезен, как ржавый гвоздь? – подмигнул Эд.
Келли густо покраснела и чуть не подавилась.
– Не напоминай мне об этом.
– Мне хотелось бы услышать ответ, – настаивал Эд. – Я решил доказать тебе сегодня, что твое мнение обо мне ошибочно. Я на верном пути?
Багровая от смущения Келли посмотрела на Эда. Он был абсолютно серьезен, но и в уголках его губ, и в глубине нежно-зеленых глаз плясали смешинки. У Келли отлегло от сердца. Он попросту шутит.
– На верном, – кивнула Келли. – Как профессиональная няня могу сказать, что впервые вижу у ребенка такую тягу к самосовершенствованию.
– Так я необычный ребенок, – усмехнулся Эд. – И тебе еще предстоит в этом убедиться.
Дневник Авроры Каннингэм
15 июля
Сегодня должна была состояться моя свадьба. Море бело-розовых цветов в церкви, воздушное платье из тончайшего кружева, подружки в одинаковых платьях, толпы гостей на лужайке перед домом, торт из пяти ярусов с фигурками жениха и невесты на самом верху, любимый, с которым собираешься счастливо прожить всю жизнь… Все, как полагается. Все, о чем мечтает каждая девушка. Я в мельчайших подробностях представляла свою свадьбу и знала, что и где будет происходить каждую минуту.
В 8.30 приедет парикмахер, в 10.25 я должна быть в платье, венчание назначено на 11.30… и так далее по расписанию. Мы с мамой предусмотрели все, кроме одного. Что в 13.40 15 июля я буду сидеть в одноместном номере дешевенького мотеля более чем в ста пятидесяти милях от родного города и Билли О’Коннора.
Оказалось, что только так я могу выкинуть его из своей жизни. Я думала, что семья меня поддержит и с негодованием отвернется от Билли, но они предпочли отвернуться от меня. Я и не подозревала, что от нашей свадьбы столько всего зависит. Каннингэмы и О’Конноры мечтали породниться чуть ли не с тех пор, как мы с Билли родились. Наш брак должен был укрепить финансовое благополучие обеих семей и обеспечить их дальнейшее процветание. Какая благородная цель. Только почему-то никто не подумал о моих чувствах.
За последние несколько дней я вообще узнала о родных немало удивительного. Папа считает, что женщинам не стоит давать право голоса, их удел – слушаться мужчин и выполнять их пожелания. Мама уверена, что мужская измена – пустяк, не стоящий внимания.
Все изменяют, сказала она. Главное, что женится он на тебе.
Альфред и Джеймс тоже не поддержали меня. По их мнению, Билли О’Коннор – отличный малый. Он прекрасно играет в бильярд, и костюмы сидят на нем отлично. Что тебе еще нужно, сестренка?
Одна тетя Мэгги была возмущена вместе со мной. Но ее никто никогда не слушает. Она пустая величина в доме Каннингэмов. После того как я разорвала помолвку, я стала такой же.
Страшно вспомнить, какой поднялся шум. Они не сомневались, что сумеют уговорить меня, что я буду молчать и хладнокровно пойду под венец с предателем, чтобы удовлетворить их амбиции. Но я тайком связалась с редакциями нескольких газет и дала откровенное интервью, в котором рассказала и о блокнотике Билли, и о своем решении разорвать помолвку.
Бомба взорвалась на следующий день, когда мое интервью было напечатано. Телефон не умолкал ни на секунду, мама слегла с приступом мигрени, папа заперся в кабинете, братья подчеркнуто меня не замечали. Я ожидала этого и, не обращая ни на кого внимания, занималась своими делами. Я больше не могла ни дня оставаться в этом доме. Маленькая наивная Аврора, избалованная дочка богачей Каннингэмов, должна исчезнуть. Я не просто начну новую жизнь, я стану другим человеком. Независимым, уверенным в себе, способным самостоятельно жить и принимать решения. Я не желаю быть чьей-то куклой или разменной монетой в финансовых махинациях. Я сумею позаботиться о себе.
Поэтому я взяла только необходимые вещи и немного наличных из карманных денег, чтобы продержаться первое время. Я не так нуждаюсь в богатстве, как думают мои драгоценные родственнички. Их деньги мне вообще не нужны! Сама заработаю.
Чтобы меня не искали, я оставила на столике для визиток записку. Судя по тому, что прошло уже больше суток, а я до сих пор не услышала ни одного объявления о том, что пропала дочь миллионера Курта Каннингэма, они все поняли. Никто не будет меня искать. Сегодня я переночую в этом мотеле, а завтра двинусь дальше, чтобы затеряться окончательно. Надо будет подумать о новом имени и документах. Это, конечно, незаконно, но ведь я собираюсь не преступления совершать, а всего лишь спрятаться как можно надежнее…
Забавно получается. 15 июля должен был стать днем превращения Авроры Каннингэм в Аврору О’Коннор. А стал днем ее превращения в абсолютно другую женщину. Какое же имя мне выбрать? Что-нибудь простое, не пышное, незаметное. Помню, дурочка Келли в школе с завистью говорила, что не отказалась бы поменяться со мной именами… Почему бы и нет? И пусть ей не стать Авророй Каннингэм, мне ничто не помешает назвать себя Келли Хиггинс!
