— Молодец, что сам додумался! Не только. Наш агент ту же самую информацию продублировал. Вернее, он проверил и подтвердил то, о чем написал Валохин, и нашел то, что осталось от группы… К сожалению, по тому, что осталось, опознать их невозможно…

Роман снова согласно кивнул. Да, наивно было бы думать, что Гордимыч безоглядно поверил бы желтой прессе, и предпринял какие-то шаги, не проверив информацию.

— Значит, там развелось полно хищников? А как же мы…

— До вашего приезда территорию зачистят, об этом не волнуйся, — уверил Шепелев. — И получше, чем в прошлом году. До выброса их численность не пополнится, а за это время вы как раз и проскочите. У тебя всё? Ну, удачи еще раз.

И уткнулся в бумаги, давая понять, что разговор окончен.

Бен сидел в машине, растерянный и задумчивый. Когда Роман включил двигатель, Бен поймал его взгляд в зеркале.

— В чем дело?! — вопросительно кивнул Роман. Слишком уж непривычно тихим и озадаченным был его шустрый подопечный.

— От Шепелева такой опасностью тянуло, — неохотно выдавил Бен.

— Наверное, беспокоился за успех операции. Дело-то опасное, сам понимаешь.

— Нет, Ром, это не то… Это для нас опасность.

— Ну так я и говорю!

— Нет, — упрямо повторил Бен. — Это опасность исходит от Шепелева и направлена на нас. Ты же знаешь, я ее ощущаю, только если какой-нибудь опасный объект вот-вот подействует на меня.

— Так Гордимыч прекрасно понимает, что отправляет нас не на прогулку по набережной! А в жуткое место, где нас могут десять раз подряд сожрать и пристрелить, — жестко заявил Роман. — Он осознаёт, что посылает нас на риск. Отсюда и опасность, которую ты почувствовал.

Бен сердито замолчал. Позже, когда машина уже вырулила на трассу, он разлепил губы и нехотя бросил, глядя в сторону:

— Ну, как знаешь, не хочешь — не верь. Доказательств у меня нет… Но что-то тут нечисто.

Сборы проходили в такой жуткой спешке и суете, что Бен даже не рискнул заикнуться о том, что хотел бы до отъезда еще разок съездить к Светке и попрощаться по-человечески, глаза в глаза. Кто его знает — вдруг этот разок окажется последним? Но, глядя на сосредоточенного исключительно на сборах Ромку, он оставил свои соображения при себе. Во-первых, Ромка впарит ему за пораженческие настроения. Во-вторых, было действительно некогда. Оставшийся вечер они проползали между разложенных и раскиданных по комнате свертков с походным снаряжением и личными вещами, выбирая из них необходимое, и укладывая рюкзаки. И к ночи повалились на койки, совершенно измотанные. А назавтра их уже нес на юго-запад плацкартный вагон.

Выйдя в тамбур, Роман вскинул руки и с удовольствием потянулся. Из приоткрытого окна хлестал холодный ветер. Роман хотел встать коленями на ящик для мусора и подставить лицо свежему встречному потоку, но из-под крышки доверху набитого контейнера торчали разноцветные горлышки пустых пластиковых бутылок и не давали опустить ее полностью, а взгромождаться на покатую поверхность было совершенно неудобно. Проводница еще не выносила мусор, перегон длинный — прошлую станцию проезжали ночью, следующая будет через пару часов. Оставалось только упереться руками в раму и придвинуться поближе к отрытому окну.

По легенде и документам он — младший научный сотрудник, едет собирать материал для будущей кандидатской, а Вадим — студент-практикант. Биолог, мать твою… «Дуб от березы еще отличит, а вот сороку от вороны — уже не факт, — с сарказмом усмехнулся Роман. — Ничего, лишь бы поменьше рот открывал, когда пограничники на заставе или местные менты на станции назначения начнут задавать вопросы.»

…Бен, цепляясь за поручни и опоры полок, вышел в тамбур перед туалетом. Ромка бочком сидел на ящике для мусора, глядя в сизое небо над черной кромкой несущегося мимо леса.

— Ром…

— Чего тебе?

— Да так… Поговорить хотел… А там, — он кивнул в сторону вагона, — народу полно…

— Ну, говори… Только поглядывай на наш отсек, чтоб вещи никто не слямзил!

— Да никто наши сидоры с полок не стащит! Успокойся ты…

— Ну, говори, чего хотел, — в тусклом желтоватом свете ромкино лицо казалось мрачнее обычного.

Бен оглянулся на проходящего мимо них в тамбур курильщика, и понизил голос:

— Говорю же, неспокойно на душе. Предчувствие нехорошее…

— Немудрено, — спокойно отозвался Ромка. — Не на шашлыки едем. Есть шанс, что и не вернемся. Ты об этом знаешь, вот и все твое «предчувствие». Никакой мистики.

— Но какой опасностью от Гордимыча пёрло…

— Да он, небось, тебя боялся! — вдруг сорвалось у Ромки с языка. — Он еще с зимы трясется… Боится, что ты его придушишь, как Славку, или инфаркт ему устроишь.

— Я бы не смог нарочно, — очень серьезно ответил Бен. — Не потому, что мне его жалко, наоборот… Просто я не умею так, чтоб нарочно. Оно всегда случайно получается. Если бы я умел делать это по собственному желанию — ого, я бы давно надавал по рогам всем, кому давно мечтал! Но ведь не могу…

— А они не верят, — выдохнул Ромка.

— Значит, они могут хотеть от меня избавиться…

— Кто «они»? Гордимыч? Он один. Это не есть «они». Вячеслав — мелкая сошка, он ничего не решает. А доложил ли Шепелев наверх, чтоб решение о тебе принимал кто-то еще — не знаю. Честно говоря, не уверен. Бен, да не грузись ты раньше времени! Проблемы будем решать по мере их возникновения.

Бен со вздохом отвернулся и уставился в окно, на темнеющее небо и летящие по нему нити проводов…

После того, как статейка-«вброс» о замеченной возле «Вымпела» неизвестной группе улетела к админу сайта «Зона «Ч», а оттуда — разбрелась по просторам Сети, оставалось только ждать и наблюдать, кто же клюнет и на самом деле придет к СКБ.

Ёж и Завхоз устроили логово в заброшенном поселке — здесь было самое подходящее место для ночлега ближе всего к «Вымпелу». В окрестностях научного лагеря на Янтаре, конечно, безопасней, но оттуда бегать заметно дальше. И безопасность там тоже относительная — конечно, территория зачищена вдоль и поперек, и регулярно подчищается по-новой; но охрана только до поры до времени делает вид, что не замечает сталкеров, опасливо жмущихся в ближайшей рощице. И кто знает, до какого момента охрана будет их «не замечать»? Лучше уж поближе к сноркам, но подальше от людей. Одно плохо — в поселке не было воды. Никакой, даже грязной, потому что кое-какими чисто сталкерскими средствами для очистки воды Ёж разжился. Небольшой запас пришлось натаскать с Янтаря — двое суток на это убили. И то сидеть в засаде придется, соблюдая режим жесткой экономии.

В поселке же благополучно пересидели устроенную долговцами очередную широкомасштабную зачистку территории от монстров. К Генке и Юрке присоединились и двое сталкеров, проходивших мимо и обрадовавшихся возможности переждать долговские военные забавы в тихом месте, чтоб не попасть под шальную пулю.

Бессмысленная затея — эта зачистка, рассуждал один из прохожих, после выброса монстров столько же станет, если не больше. Ну да черт с ними, с долговцами — они постоянно так развлекаются, и вообще они народ не такой страшный, как вояки. Своего брата сталкера не трогают, даже наоборот — приглашают присоединиться к истреблению тварей. А вот от погонников лучше держаться подальше, а то без разбору зачислят в «подлежащие зачистке элементы».

Однако Генке эта информация говорила совсем о другом. Раз долговцев подняли утюжить территорию — значит, те, кому адресовалась наживка, заглотили ее, и теперь готовят посланцам относительно безопасный проход. Ну что же, остается только ждать и наблюдать…

Зона встретила их низко нависшими тучами и сырым туманом в низинах. Бена пробирала дрожь, несмотря на свитер, поддетый под защитный комбинезон.

Амуницию, оружие и боеприпасы они получили у шепелевского человека на периметре — неприметный пожилой майор проводил их один из кабинетов военной части, там посланников уже ждало все необходимое. Комбинезоны по размеру, защитные пластиковые щитки на локти, колени и голени, а для Бена — еще и полностью закрывающие предплечья. «Эти сейчас не надевай, в походе мешать будут», — посоветовал Ромка. — «На месте наденешь. А вот щитки на голени пристегни сейчас, обязательно! Тут много всякой твари, которая норовит за ногу ухватить.»