А то, что знают двое, знает и свинья. Генка лишний раз убедился в справедливости этой поговорки, когда ему на мобильный позвонил некий незнакомец, представившийся Александром, и непреклонным тоном предложил встретиться и обсудить одно важное дело.
Признаться, в первый момент сердце у Генки дрогнуло и неприятно заныло — ну все, покатилась затея коту под хвост… А во второй момент он сообразил, что хоронить затею, пожалуй, рановато. Кто его знает, этого Александра — может, хочет заказать что-нибудь из Зоны для себя лично? А что номер генкиного мобильника узнал — так сейчас только самый ленивый или безграмотный не залезет в телефонную базу на диске, купленном из-под полы у пацанов на книжном рынке. Ладно, встретимся — увидим…
В оговоренном кафе незнакомец подсел к Геннадию сам — мужик лет сорока-сорока пяти, с немного грузноватой фигурой и холеной физиономией. Генка, пожалуй, принял бы его или за средней руки начальника из какого-нибудь учреждения, или за владельца фирмешки в два десятка сотрудников.
Александр — а никак иначе он не представился, не назвал ни фамилию, ни кем он является, — повел разговор прямо, вокруг да около ходить не стал. Разве что не называл вещи своими именами слишком громко, ради пущей предосторожности. Да, ему стало известно, куда собирается Геннадий. Нет, не стоит отпираться, это бесполезно. Да, не в его интересах доносить на Геннадия в соответствующие органы — в его интересах кое-что получить оттуда… Ну, «оттуда»! Да, он может предложить выгодный заказ…
Генка улыбнулся:
— «Золотую рыбку»? «Звездочку»? «Лунный свет»? Или, может, «Цветок»? Вот «Искру жизни» не обещаю, сразу говорю. Во-первых, шанс найти ее — мизерный, а я не берусь за практически невыполнимую работу. Во-вторых, по слухам, эта штука теряет силу вне… э-э… вне месторождения. Буквально в паре десятков километров оттуда она уже бесполезна. Использовать ее надо только внутри…
— Я знаю, — перебил Александр. — Если бы мне понадобилось что-то из перечисленного, я обратился бы не к вам. В окрестностях того района полно народу, которые вынужденно кормятся подобными заказами. Они могут куда угодно пройти, что угодно оттуда принести… Но вряд ли они смогут сделать качественную фото- и видеосъемку.
Александр сделал многозначительную паузу и глядел на Генку, чуть наклонив голову.
«Ага, значит, уже знает, что я учился еще и этому делу, что я умею обращаться с аппаратурой и на выездных репортажах спокойно могу обойтись без оператора.»
— Бесполезно поручать эту работу какому-нибудь бывшему спецназовцу. Да, он способен голыми руками заломать кровососа, но видео он мне принесет такого качества, что его не возьмут даже для показа в передаче «Сам себе режиссер». А я собираюсь показывать это видео отнюдь не там… Мне нужно изображение максимально возможного качества — такое, чтоб ни одна экспертиза не усомнилась в его подлинности. Четкое, разборчивое, с хорошо освещенными объектами, потому что снимать придется — с вероятностью в девяносто девять процентов — в полной темноте. А чтоб такое видео сделать, надо быть профессионалом совсем в другой области, нежели стрельба изо всех видов оружия…
— А если меня там заломают кровососы или пристрелят военные? — скептически заметил Генка. — Или вы приставите ко мне пару-тройку бывших спецназовцев, чтоб ваш заказ в итоге благополучно до вас добрался?
— Не скромничайте, Геннадий, — качнул головой собеседник. — Я про ваши подвиги наслышан. Криминальная хроника, командировки в «горячие точки»… Срочная служба на Кавказе, в конце концов!
— Да, было дело, — невесело хмыкнул Генка. — По молодости, по глупости вылетел аж с первого курса, да загремел прямиком по лермонтовским местам, с калашом в обнимку…
— Поэтому вас и выбрали из прочих кандидатов. Вы в состоянии справится и с одной особенностью задания, и с другой. Обойдемся без отставных спецназовцев — большая толпа привлечет ненужное внимание. Мне это совершенно ни к чему… Я познакомлю вас с проводником, который отведет в нужное место без пересечений с военными, без лишней стрельбы и, насколько это возможно, без излишнего риска. Конечно, полную безопасность и он не в состоянии вам обеспечить, но точно могу гарантировать, что в походе с ним в аномалию вы не влетите. И даже разных хищников, хоть двуногих, хоть четвероногих, встретите на пути по минимуму. Но без моей рекомендации вы вряд ли его найдете, а если и найдете — то он не будет с вами разговаривать. Подумайте, Геннадий… Как я понимаю, вы твердо намереваетесь осуществить свою затею…
— А у вас диктофон в кармане, — заявил Генка, нагло уставившись собеседнику прямо в глаза. — Сейчас я, допустим, соглашусь, вы нажмете на кнопочку, вломятся опера, завернут мне руки за спину и предъявят обвинение. Сколько лет полагается за вынос хабара?! Или хотя бы за согласие на вынос?!
Он ждал реакции собеседника. И все время пытался ухватить за хвост назойливо вертящуюся в голове мыслишку: «Кого же он мне напоминает? Актер такой был… Давно… Фамилию уже не вспомню, черт побери… Играл бандита — хитрого, смелого и наглого. Которого ловили Глеб Жеглов и Володя Шарапов… Вроде по фильму у того бандита была кличка — Фокс. То ли кличка, то ли фамилия… А фамилию актера теперь уже не вспомню. Похож на него этот тип, очень похож. Интересно, а того бандита из фильма не Александром ли звали?»
— Зря вы так, — сухо бросил Александр. — Какой мне резон тратить свое время на мелкую провокацию? У нас вами — одна точка приложения наших интересов, и я предлагаю вам взаимовыгодное сотрудничество. Вы ведь все равно полезете туда. И, возможно, даже накопаете там сенсаций… Но подумайте — кто их у вас купит?! Ни один директор ни одного телеканала не захочет вылететь из своего кресла за демонстрацию засекреченной информации. Постращать обывателей можно и чем-нибудь другим — безопасным, дозволенным… Значит, все ваши усилия и немалый риск пойдут прахом.
Генка невольно поморщился. Александр бил в самые уязвимые места его планов.
— А строчить очерки из жизни сталкеров для какого-нибудь журнала — дело не ахти какое прибыльное. И сенсацию на этом поприще точно не откопаешь, — продолжал Александр, спокойно отхлебывая кофе. — Их жизнь — обычная повседневная рутина, грязная и тяжелая. Но ведь вы, Геннадий, хотите сенсацию…
— И вы знаете, я вас понимаю, — собеседник откинулся на спинку стула. — Как это ужасно скучно — сидеть в каком-нибудь Нижне-Захолустьинске и вымучивать статьи для тамошней «Вечорки» о свалке мусора на набережной… Но я могу вам помочь. Я готов купить добытые вами материалы и помочь с публикацией. Разумеется, не всех материалов — обнародовать самые засекреченные не в моих силах. Кое-что можно будет показать не у нас, а за рубежом — разумеется, без упоминания вашего имени, я не хочу устраивать вам неприятности. Такой — безымянный — вариант вас устроит? Да, славу на этом пути зарабатывать крайне опасно… Но в любом случае деньги за добытую информацию вы получите; а это, согласитесь, уже немало. В противном случае вам пришлось бы рисковать с крайне сомнительными перспективами не получить взамен потраченных усилий ни денег, ни известности… Но с одним условием — вы присылаете мне видеозаписи конкретных объектов из конкретных мест.
Генка взъерошил пятерней длинные вьющиеся пряди. Въевшаяся до глубины души привычка; он всегда так делал во время раздумий. А волос-то жалко, вдруг подумалось ему, столько лет растил. Пойду в Зону — придется остричь, иначе с этой гривой там замучаешься… Александр словно угадал его мысли. Или, может, он был прекрасный физиогномистом, и оттого прочел оттенки раздумий на генкином лице. Так или иначе, но загадочный заказчик, неизвестно какую контору представляющий, полез в бумажник и извлек оттуда визитку. Протянул ее Генке:
— Я вижу, Геннадий, вы решили вопрос в положительную для меня сторону. Вот моя визитка, покажете ее проводнику.
На светло-сером прямоугольнике с замысловатой картинкой-логотипом в левом верхнем углу была всего одна надпись посередине: «Александр Фокс».
