— Ты его не знала, — произносит он, отводя глаза.

— Прости, — после паузы бормочу я.

— Я ценю это, но… ты не знала Сполоха.

— Конечно, мне не понять, что вы чувствуете, но…

— Да все в порядке, — говорит он, и хуже, кажется, ничего и быть не может…

Я начинаю злиться.

— «В порядке!» Я не Галатея. Я — не робот, понятно?! Я — твой партнер в команде!

— Я… Нет. — Голос у Черного Волка холодный и злой.

— Что — нет?

Пусть продолжит!

— Я имел в виду, что Сполох был придурком.

Открываются двери лифта, он входит внутрь.

— Черный Волк, я…

— Ничего. Забудь, — бормочет он. Двери закрываются.

Поднимаюсь наверх, в зал управления, перечитываю досье и записи о Сполохе. Неужели все так просто? Припоминаю слова Лили… быть может, это не Доктор Невозможный? Честно говоря, точно нам известно только то, что Доктор никогда не мог совладать со Сполохом. С этой точки зрения, его-то следует подозревать в самую последнюю очередь.

Сполох появился в результате несчастного случая в лаборатории, получил полный набор способностей; разумеется, несчастный случай воспроизвести не удалось. Сложность в том, что убрать Сполоха со сцены желали практически все злодеи, но ни один не был на это способен. Сполох был неуязвим. Ключевое слово! По пальцам можно пересчитать, сколько раз встречается слово «неуязвимый» в описании более чем полутора тысяч зарегистрированных металюдей. В примечании к его досье сказано об иридии, но это расследованию не помогло.

Все хотят приписать себе неуязвимость. Не просто несгибаемость, а несокрушимость! Дева почти такая, и Лили ей практически не уступает, но обе они поддались бы под градом сильнейших ударов. Такое уже было. У меня хорошая броня, но там, где нет металла, осталась обычная женская плоть.

В досье собрано практически все, что когда-то было написано о Сполохе. Столько документов, что не перечитать за раз даже такому аппарату, как я. Задаю компьютерный поиск по имени: кто еще в базе данных получил такое же абсолютное признание? Лишь один — Фараон, несуразный злодей в дурацкой шляпе. Возвращаюсь к досье Сполоха, ищу необычное… Парень банален до безобразия! Сколько доброжелательного, самоуверенного хладнокровия! Судьба его так щедро наградила, что ловчить и увертываться ему было ни к чему.

Сижу в кофейне в похоронной паре, рядом стоит портфель. Здесь находиться рискованно, но информационная безопасность — одна из моих сильных сторон. В лицо меня плохо знают, к тому же, темные очки… Имя мое никому неизвестно. Разглядываю прохожих: старики, бездомные бродяги, служащие в костюмах… бумажные стаканчики и конфетные обертки, к асфальту прилипли кусочки жвачки. Невероятно.

Закрываю на миг глаза. Бывают дни, когда даже не чувствуешь себя таким уж злым…

— Ух ты! Смотри! Доктор Невозможный…

Черт!

Так и начинаются супербитвы. Со всеми случается, надо быть наготове. Для многих эти драки — самое главное в жизни, ключевой момент существования. Только и могут, что крушить все вокруг. Я свой Жезл для этого и создал, но честно говоря, меня больше занимает наука. Если теория верна, ко мне никто не приблизится.

Вскакиваю со стула, опрокидывая кофе. Чашка почти полная, напиток выплескивается через весь стол, капает на пол с неестественно громким хлюпаньем, забрызгивает мне новенькие слаксы.

Черный Волк стоит в дверях и глаз с меня не спускает, бормоча в переговорное устройство на запястье. Посетители за соседними столиками начинают догадываться, что происходит. Черт, черт, черт! Он меня узнал. Сейчас поднимет всех «Чемпионов» по тревоге, а я — без костюма… Повезло им. Меня отметелят. В такие моменты ужасно хочется уметь летать.

— Кто первым вас ударил? — любимый вопрос психиатра Стива. Но я не знаю, кто это был. Я убегал из банка, вызвал вертолет… очнулся на тротуаре в квартале от того места, с онемевшей головой. Обернувшись, я увидел, где поскользнулся на заснеженном асфальте, ударился о колонну у входа в банк, отколол кусочек мрамора. В ушах звенело. Прохожие показывали на меня пальцами; накидка порвалась и испачкалась. Меня поколотили.

Противник приближался ко мне, шутливо переговариваясь с кем-то при помощи передатчика. Воскресный герой в самодельном каркасе из грязно-желтого пластика. Он трусил вперед, скрипя гидравликой, за спиной болталась пижонская винтовка.

Остановился, увидев, что я поднимаюсь с земли. Следующие секунды описываю с трудом, потому что плохо помню случившееся — я оказался на нем; он пробил головой банковское окно, не успев схватиться за винтовку, и влетел в вестибюль. Думаю, что до этого я несколько раз ему вмазал, потому что в воздухе пахло горелой изоляцией и оплеткой. Силы мне не занимать.

Он замахнулся, ударил, чуть задел меня, но явно был не в форме. Под пластиковым шлемом виднелись глаза и часть лица. Он понял, что попал. Мне это было яснее ясного.

Ухватив его за плечо, я просунул пальцы под шлем, сорвал его с пижона. На вид ему было лет сорок пять, темно-каштановые волосы и усы — пожарник, геройствующий по выходным ради хобби. Он перепугался и обозлился. За спиной завыли сирены, но я его не отпускал, придерживал ногой, кусками срывая с него костюм, неторопливо смакуя треск рвущихся полосок ткани и проводов. Тоже мне, герой! Высказал ему все, прошелся по кустарным доспехам, и ушел прочь.

Тот мужик был любитель, стареющий герой-спортсмен с инженерным образованием. А это — «Чемпионы»! То, что от них осталось. Лучшие в мире. С коммуникаторами, штаб-квартирой, и самолетами вертикального взлета… Сюда бы ПсихоПрайма — в трезвом состоянии. Или Лили. Лили замечательно дерется! Я тоже профессионал, если верить газетам. Выдергиваю салфетку из подставки, закрываю нижнюю половину лица. Следует защищать тайну личности. Посетители разбегаются прочь.

Церемониться не буду. Хватаю кружку с соседнего столика и решительно, изо всех сил швыряю в голову Черному Волку. Он замечает снаряд и уклоняется; кружка разбивается о стену, не причинив вреда. По крайней мере, выход свободен.

Боже мой… Ладно. Они, наверное, гонялись за мелкой шушерой где-то поблизости, или покупали сменные трико. Полиция уже перекрывает улицы, расчищает сцену для моего низвержения. В лучшем случае, у меня есть минута. Без паники! Злодеи должны уметь импровизировать. Закрываю лицо импровизированной маской (салфетки и обнаружившийся за стойкой скотч), пинками разбрасываю столы, освобождаю в центре площадку.

Все не так плохо. Часть костюма на мне, скрыта под одеждой; аварийный комплект тоже со мной. Открываю портфель, начинаю собирать Жезл силы. Разумеется, усилен дзета-мощью — двадцать пять лет прошло, а лучшего переносного источника энергии, который можно удержать одной рукой.

Выглядываю наружу. Не все собрались, только основные участники. Говорят, они больше не настоящая команда, но я не слежу за подробностями этой мыльной оперы. «Чемпионы» выстраиваются полукругом на тротуаре, совсем как на старых фотографиях.

Черный Волк («Совершенный борец с преступностью») вертит метательный нож. Дева («Первая леди силы») парит в трех футах над землей. С ней возникнут сложности… Дикарь («Дикий задира с улиц») не способен держаться в строю. Эльфина («Боевая принцесса») как всегда невозмутима, размахивает дурацким копьем. Где они ее раскопали? Торжество Радуги («Кумир сложных подростков»)… Боже мой…

Но в этом есть нечто странное. Они давно не были настоящей командой и на мой профессиональный взгляд кажутся… потрепанными. Дева и Черный Волк раньше сражались плечо к плечу, но теперь в строю между ними — Дикарь. Выглядит безумнее обычного.

Их можно победить? Возможно…

Дева берет мегафон у одного из копов.