– Ну, разумеется, – одарила его колючей усмешкой Андреа. Смахнув назад прядь светлых волос, она посмотрела ему в глаза. – Итак, не желаете ли напомнить, какого черта мне должно быть какое-то дело до вашего Джареда?

Белнэп выдержал ее взгляд, чувствуя, как в груди у него вскипает ярость.

– Проклятие!.. – начал было он. Однако женщина права: она понятия не имеет, какие соображения движут им, а он, в свою очередь, понятия не имеет, что беспокоит ее. – Ну хорошо, слушайте. Все это имеет отношение к вопросам национальной безопасности. Речь идет о совершенно секретных сведениях. К сожалению, больше я ничего не могу сказать.

– Вы хотите сказать, у вас есть допуск к сведениям государственной важности, а у меня нет.

– Вы совершенно правы.

– Вы что, принимаете меня за полную дуру?

– Что?

– Вы не ослышались. Вы хотите сказать, что вы тайный агент? Черт побери, предоставьте какие-нибудь доказательства. Если честно, я не верю, что сотрудники американских правоохранительных ведомств действуют подобным образом. Я имею в виду, где ваша команда? Почему вы работаете в одиночку? Максимум, на что я могу согласиться, – вы герой Чарльза Бронсона из очередной серии «Жажды смерти»,[46] в которую я оказалась случайно замешана. С другой стороны, если я ошибаюсь, я с радостью встречусь с вами на вашем рабочем месте в правительственном ведомстве. Все недоразумения уладятся, как только я переговорю с вашим начальством.

Белнэп шумно вздохнул.

– Похоже, мы начали не с той ноги.

– О, вы так думаете? И какую же собственную маленькую оплошность вы имеете в виду? Тот момент, когда вы размахивали пистолетом у меня перед лицом, угрожая вышибить мне мозги? Или тот, когда вы буквально сломали мне ключицу? Почему бы нам не заглянуть в справочник этикета Эми Вандербильт и не проверить, не нарушили ли вы где-нибудь нормы поведения?

– Пожалуйста, выслушайте меня. В настоящий момент я нахожусь не на службе. Это вы правильно вычислили. Но я действительно являюсь оперативным сотрудником одного правительственного ведомства, договорились? Я не надеюсь, что в моих объяснениях будет для вас особый смысл. Мне кое-что о вас известно. Вы обо мне ничего не знаете. Но, может быть, – повторяю, может быть, мы сумеем друг другу помочь.

– Как это мило! Ну, в таком случае все становится на свои места, – с нескрываемым сарказмом промолвила Андреа Банкрофт. – Этот треклятый психопат считает, что мы можем быть полезны друг другу. Откупоривайте бутылку шампанского! – Ее глаза горели гневом.

– Вы правда считаете меня психопатом?

Андреа долго смотрела на него, затем наконец отвела взгляд.

– Нет, – тихо призналась она. – Как это ни странно, не считаю. – Она помолчала. – Ну а вы? Вы действительно считаете, что я имею какое-то отношение к похищению вашего друга?

– Хотите узнать правду?

– Было бы очень неплохо для разнообразия.

– Я думаю, что, скорее всего, не имеете. Но при этом я также думаю, что говорить это со всей определенностью еще слишком рано.

– Человек, который боится поверить. – Горький смешок. – История моей жизни.

– Расскажите мне про этот ваш фонд, – сказал Белнэп. – Чем именно он занимается?

– Чем занимается фонд Банкрофта? Ну как чем… творит добро. Здравоохранение, образование и все такое.

– В таком случае почему вы спросили у меня, работаю ли я в фонде?

– Что? Извините, я никак не могу собраться с мыслями. – Андреа положила ладонь на лоб. – У меня вдруг закружилась голова. Позвольте мне выйти из машины, пройтись немного, подышать свежим воздухом, иначе я отключусь. Информации слишком много, чтобы разобраться в ней быстро.

– Замечательно, – подозрительно произнес Белнэп. – Сходите, прогуляйтесь.

Быть может, женщина говорит правду, но у него оставались серьезные сомнения. Вероятно, она попытается прийти в себя, при этом обдумывая ответный шаг. Белнэп решил присматривать за ней, готовый к любым резким движениям. В то же время ему не хотелось, чтобы Андреа Банкрофт почувствовала себя пленницей: если она говорит правду, а интуиция подсказывала ему, что это по большей части так, возможно, ему потребуется завоевать ее доверие.

Повернувшись к нему спиной, Андреа удалялась, босиком, ровным, размеренным шагом. Но как только она обернулась, Белнэп тотчас же понял по ее лицу: что-то произошло. Мысленно прокрутив то, что он видел и что оставалось скрытым от его взгляда, он вдруг во вспышке озарения все понял. Андреа забрала с собой сумочку; позвонив с сотового телефона по «911», она прошептала призыв о помощи.

– Ну что, едем? – спросил Белнэп.

– Подождите несколько минут, – сказала Андреа. – Понимаете, у меня что-то разболелся живот. Мне пришлось пережить такой стресс. Если ничего не имеете против, я немного посижу.

– Почему я должен иметь что-то против?

Шагнув к ней, Белнэп внезапно резким движением сунул руку в сумочку и достал сотовый телефон. Понажимав кнопки, он вывел на экран список исходящих звонков. Как он и думал: на первой строчке красовались цифры «911». Белнэп швырнул телефон молодой женщине.

– Что, решили вызвать на помощь кавалерию?

Та снова выдержала его взгляд.

– Вы сами сказали, что вам нужна помощь. И я решила пригласить профессионалов. – В ее голосе прозвучала едва заметная дрожь.

Проклятие! Вдалеке – но достаточно близко послышалось завывание сирены патрульной машины.

Белнэп бросил ключи от машины на землю.

– Я что-то сделала не так? – с легкой издевкой спросила Андреа, поворачиваясь к шоссе.

Вой сирены приближался, становясь громче.

Наконец, на два часа позже, чем она рассчитывала, Андреа Банкрофт устроилась в гостиницу. «Путешествие из преисподней», – язвительно подумала она.

Она помнила, какое облегчение испытала, услышав звук сирен, помнила, как повернулась к шоссе, а когда обернулась назад, широкоплечего мужчины уже не было. Она не могла поверить своим глазам – она не услышала абсолютно ничего: ни шагов, ни шороха, ни учащенного дыхания. Мгновение назад незнакомец стоял перед ней, и вот его уже не было и в помине. Просто чудеса какие-то! Несомненно, все это объяснялось как-то просто. Например, Андреа обратила внимание на то, что землю покрывали не опавшие листья, а толстый слой сосновых иголок, настолько мягкий, что ступать по нему можно было совершенно бесшумно. Кроме того, незнакомец утверждал, что он «оперативный сотрудник». Быть может, это как раз то, чему их учат.

– Мэм, возьмите вашу кредитную карточку, пожалуйста, – попросила ее дежурная администраторша – вздыбленные золотисто-каштановые волосы, россыпь мелких угрей на щеках.

Забрав карточку, Андреа подписала заполненную анкету. Это был не «Рэдиссон», где она собиралась остановиться, а «Даблтри». Маловероятно, что незнакомец осмелится искать еще одной встречи, – если у него есть хоть капелька ума, он на это ни за что не пойдет, – и все же элементарная предосторожность показалась Андреа не лишней.

Полицейские изобразили стремление помочь, но не вызывало сомнений, что они отнеслись к ее рассказу с определенной долей скептицизма, который только углубился, когда они решили проверить слова Андреа. Она утверждала, что ее должен был встретить водитель с машиной, однако всего за несколько минут парой телефонных звонков было установлено, что «Бьюик» взят напрокат. «Мало того, в агентстве ответили, что машину брали вы сами, мисс Банкрофт».

Далее последовали вопросы, нацеленные на установление ее «отношений» с неизвестным. Ответы Андреа полицейским не слишком понравились. «Вы хотите сказать, он просто исчез?» И как получилось, что она не знает его имени, однако при этом ей известно много странных подробностей о нем? После часа, проведенного в 23-м полицейском участке на Атлантик-авеню, Андреа начало казаться, что она не жертва, а подозреваемая. Полицейские разговаривали с ней с неизменной южной вежливостью, однако она чувствовала, что для них она является какой-то нежелательной аномалией. Они обещали навести справки в агентстве проката. В салоне «Бьюика» поработает дактилоскопист, однако у нее тоже придется взять отпечатки пальцев. Ее будут держать в курсе. Однако было очевидно: полицейские не сомневались, что имеют дело с обыкновенной истеричкой.